это такое, — категорически сказал епископ воинствующий Хенрей Шеллей, и в его глазах было больше, чем легкое беспокойство — возможно, даже страх — когда он делал признание.
Грубый набросок, который прислал им епископ воинствующий Стивин, лежал на столе с картой во всей своей невыразительной невозможности. Этот набросок был сделан молодым сержантом 3-го полка дивизии «Холи-Мартирс». Он также был подписан командиром взвода сержанта, командиром его роты и полковником Брадриком Флимингом, командиром 3-го полка, которые все подтвердили, что он был точен. К сожалению, никто не мог даже предположить, что именно это было и как оно делало то, что делало.
И учитывая заявления инквизиции о еретическом поклонении демонам…
— Совершенно очевидно, что это должен быть какой-то… воздушный шар, ваше преосвященство, — сказал Алфрид Бейран. — Это единственное, что могло бы быть. И если это точно, то это, — он постучал по выступу на брюхе штуковины, — какая-то клетка или машина. Это означает, что в нем есть кто-то, возможно, с подзорной трубой, смотрящий вниз и точно видящий, как дислоцируются люди полковника Флиминга.
— Не говори глупостей! — резко сказал архиепископ Албейр Сейнтаво. — Никто не смог бы построить такой большой воздушный шар, парящий на такой высоте — при условии, что оценки высоты не являются дикими преувеличениями! — и держать его там так долго. Я видел подъемы на воздушном шаре в Зионе. Ни один из воздушных шаров не был даже отдаленно близок к размеру этой штуки, и все они нуждались в горячем воздухе. У них должно быть гораздо больше топлива в этой штуке, чем они могли бы вместить в нее, чтобы держать ее в воздухе так долго! Кроме того, ни один из так называемых свидетелей даже не упомянул о пожаре или дыме! Если эта штука действительно там — а я в этом не уверен, — то это не воздушный шар, что бы это ни было!
Интендант сердито посмотрел на Бейрана, но начальник штаба архиепископа воинствующего Густива спокойно посмотрел на него в ответ.
— Ваше преосвященство, — его тон был вежливым, но непоколебимым, — вы правы, что никто не видел никаких признаков пожара для нагрева воздуха, поэтому я не претендую на то, что могу объяснить, как они поддерживают его в течение нескольких часов подряд. Но когда так много мужчин говорят нам, что это есть, значит, это есть. Может быть, это демоны поддерживают это — я не знаю! Я солдат, а не инквизитор или эксперт по демонологии.
Глаза Сейнтаво гневно сверкнули при этих словах, но Бейран продолжал:
— Но хотим ли мы назвать это «воздушным шаром» или чем-то совершенно другим, то, что он делает, слишком ясно. Это разведывательная платформа. У них есть наблюдатели на вершине самой высокой наблюдательной башни, какую только можно вообразить, и эти наблюдатели смотрят вниз на наши позиции. Это означает, что командиры еретиков будут точно знать, где находятся все наши люди, все наши укрепления и все наши артиллерийские орудия. Им не нужно посылать патрули, чтобы получить эту информацию. Все, что им нужно сделать, это отправить эту штуку вверх и парить там, наблюдая за нами и, вероятно, отправляя сообщения людям на земле.
— Тогда сделайте что-нибудь с этим! — рявкнул Сейнтаво.
— До сих пор епископ воинствующий Стивин понес где-то около двух тысяч потерь, пытаясь «что-то с этим сделать», ваше преосвященство. — Голос Густива Уолкира был таким же непоколебимым, как и у Бейрана… и значительно тверже. — Дивизия «Сент-Биртрим» потеряла целый драгунский полк, просто пытаясь подобраться достаточно близко к этой штуке, чтобы определить, к чему она привязана, а тем более что это такое. И, честно говоря, это так же тревожно, как и тот факт, что у них это есть, как бы мы это ни называли в конце концов.
— О чем вы говорите… ваше преосвященство? — потребовал Сейнтаво, добавив последние два слова как очевидную запоздалую мысль.
— «Сент-Биртрим» — подразделение Филипа Ширитина, — ответил Уолкир, — и я его знаю. На самом деле, я рекомендовал его командиром в «Сент-Биртрим», когда была создана дивизия. Он хорош, Албейр. — Архиепископ воинствующий намеренно использовал имя интенданта. — Он очень хорош, а также очень уравновешен и очень надежен. Он не сообщает ни о чем, в чем он не уверен — или, по крайней мере, если он не уверен до конца, он говорит вам об этом — и, по его словам, это не просто конные войска там, в лесу. Он столкнулся с некоторыми из этих проклятых «снайперов-разведчиков» — численностью, по его мнению, не менее батальона — и они ждали его. Вероятно, наблюдатели, о которых говорит Бейран, увидели его приближение и передали сообщение. Но критический момент заключается в том, что мы говорим не только о конной пехоте и каком-то прославленном кавалерийском рейде. Мы до сих пор не знаем, войска ли это Истшера или Симкина, но их чертовски много, и, согласно всему, что нам рассказали о планах еретиков на лето, их вообще не должно быть здесь, не говоря уже о том, чтобы присутствовать в таком количестве.
Челюсти Сейнтаво сжались. Он слишком хорошо понял намек Уолкира, но мало что мог сказать в ответ.
— Я действительно не хочу зацикливаться на этом, — сказал Уолкир более мягко. — Не знаю, демоническая ли это штука, но сам факт, что она у них есть, достаточно плох, неважно, демоническая она или нет. Уверен, что даже сейчас мы не можем начать оценивать все преимущества, которые это, вероятно, даст им, тем более, что думаю, мы должны предположить, что если мы видели одну из них так далеко от их известных позиций, у них должно быть еще много чего показать нам. Но все наши расстановки войск были сделаны на основе убеждения, что главная атака еретиков произойдет на юге. Знаю, что люди этой армии будут сражаться всем, что у них есть, но мне все еще не хватает
