— А как же мозговой штурм?! — крикнул ему вслед Таганов, уже обложившийся бумажками с записями.
— Придется отложить. Будет новая информация!
— Не забывай, это Фадеев заплатил за все, — напомнил Саше Пучков. — Мы, конечно, должны заниматься им самим в первую очередь.
— Мы и занимаемся, — буркнул Таганов. — Уже дозанимались до полного офигения.
После ухода Стаса Пучков с Тагановым стали обмениваться соображениями.
— Думаю, наблюдение со Степана Фокина можно снять, — в задумчивости проговорил шеф. — Он ведет себя тривиально. И слежка ничего, кроме расходов, не приносит.
— Зато благодаря ей у нас есть уверенность, что Степан не причастен к гибели Чекмарева.
— Пока мне это дело представляется беспорядочным нагромождением фактов.
— Давайте следить за всеми подозреваемыми, — предложил Таганов.
Пучков снисходительно рассмеялся:
— Тотальную слежку может оплатить только правительство. А Фадеев, увы, всего лишь рядовой бизнесмен.
— Что, неохота напрягаться?
— У меня Стас напрягается. Не боись, он обязательно поймает какую-нибудь рыбку в этой мутной воде. Я верю в его интуицию. У него башка варит — ого-го как.
— Я знаю, — вздохнул Таганов. — Только очень все опасно. Теперь вот покушение на Шорохову. Если этот тип и впрямь решил избавиться от нее, он ведь предпримет вторую попытку?
— Вряд ли. Не верю я в это. Вообще не верю в то, что Шорохову на самом деле хотели убить.
— То есть?
— Думаю, это какой-то отвлекающий маневр со стороны нашего мистера Инкогнито.
— Но если бы Стас не задержался там…
— Да он знал, что Стас задержался! Он наверняка следил за домом, дожидаясь появления Шороховой. Бессонов приехал и, если я правильно понял, втащил Анастасию в подъезд на руках. Убийца что, по-твоему, совсем кретин?
Он ведь должен был понимать, что Стас наверху.
— Да ничего он не понял! — вскипел Таганов. — Ведь было уже темно. Я Стаса караулил на площадке больше часа. Об этом преступник вряд ли догадывался. Я вышел из подъезда, сел в машину Стаса и уехал, понимаешь? Этот тип, если он и впрямь следил за домом, наверняка подумал, что я — это Стас и что он уехал.
— В таком случае покушение было настоящим, — пробормотал Пучков. — И Шорохову тоже надо охранять.
— Замечательная мысль, — с иронией заметил Таганов. — Стас уверен, что Воробьева надо охранять, ты уверен, что Шорохову. А я убежден, что следить надо за старшим Фокиным. У него, именно у него демоническая рожа.
В этот момент отворилась входная дверь, и эта самая рожа появилась прямо перед Тагановым. От неожиданности тот подпрыгнул на стуле — войти просто так в агентство было невозможно. Однако все разъяснилось, когда вслед за Валерием Антоновичем в приемную вплыла Вероника Матвеевна. Физиономия у нее была исцарапана, и вдобавок на скуле наливался багровый кровоподтек — Боженьки мои! — воскликнул Пучков. — Это называется — ничего не случилось?!
— Здрасьте! — поздоровался Фокин и широко улыбнулся. — Мы вот тут.., приехали.
— Очень хорошо, — неуверенно ответил тот. — Будьте как дома.
— Садись вон туда, на диванчик, — фамильярно приказала Вероника Матвеевна Фокину, и Пучков с Тагановым изумленно переглянулись.
— Если ты не против, я сначала вымою руки, — ответствовал тот и скрылся в коридорчике. Было ясно, что он дает возможность Веронике Матвеевне объясниться с начальством.
— И что все это значит? — немедленно вопросило начальство. — Вам что, удалось расколоть Фокина?
— Черта лысого его расколешь, — отозвалась Вероника Матвеевна.
— А почему вы.., вместе?
— Так получилось. В конце концов, — тут же озлилась она, — вы сами велели мне им заняться. Или я что-то не правильно поняла?
— Правильно, правильно, — закивал Пучков. — Вы не волнуйтесь. И что у вас было?
— Всякое было, — туманно сказала секретарша. — Не суть важно. Главное, мы привезли конверт.
— Какой конверт? — немедленно поинтересовался Таганов.
— Вот. — Вероника Матвеевна вытащила из сумки и бросила на стол большой толстый пакет. — Здесь все о Насте Шороховой. Ее история, ее фотографии… Все.
— Хотите сказать, Фокин был в курсе?… — не поверил Пучков.
— Ах, спросите у него сами! — махнула ручкой Вероника Матвеевна. Достала из сумочки пудреницу и принялась маскировать наружные повреждения.
Пучков и Таганов переглянулись еще раз. Тут вернулся Фокин, сел на диванчик и признался:
— Из-за этой папки у меня были неприятности.
— Что вы говорите? — пробормотал Пучков.
— Когда Вероника ее обнаружила, — он усмехнулся, — то подумала, что я влюбился в Настю Шорохову.
Глава 9
Тем временем сама Настя сидела возле Руслана Фадеева и держала его за руку. Пальцами другой руки он теребил краешек одеяла.
— Это был мужчина с рыжей бородой и в очках, — ответил он на самый главный вопрос Стаса: «Кто стрелял?»
— А волосы?
— На нем была шапочка, натянутая до самых бровей.
Темная куртка, больше я ничего не рассмотрел. Не успел.
Я только взглянул в его сторону и увидел пистолет. Я отскочил, но, кажется, недостаточно быстро.
— Никогда раньше не встречали его?
— Этого типа? Точно нет.
Стас смотрел на Фадеева внимательно, даже немного наклонился вперед, хотя тот говорил вполне отчетливо.
Настя, напротив, была рассеянна и слушала вполуха. Кажется, ее больше занимали собственные мысли.
— Сможете составить его описание?
Руслан облизал сухие губы и грустно вздохнул:
— Вряд ли. У меня в памяти — только образ. Даже не образ, а так, зрительное впечатление. Это плохо, да?
— Да нет, ничего, — пожал плечами Стас. — Я тоже видел этого типа. И тоже мельком.
— Где вы его видели? — удивился Руслан. — Вам удалось его выследить?
— Нет, нам не удалось, — вздохнул Стас. — Мужчина с рыжей бородой и в очках проник к Насте домой, когда она спала, и попытался отравить ее газом. Счастье, что я оказался.., хм.., поблизости.
— Ничего себе! — занервничал Руслан. — В таком случае я ничего не понимаю, — он на секунду прикрыл глаза. — А она-то тут при чем? За что ее убивать?
— Мы и сами не знаем. Но, думаю, скоро выясним. фактов полно, скоро появится версия.
Про себя Стас подумал, что фактов что-то чересчур много. А в ближайшие часы их стало еще больше. Когда они с Настей покинули больницу и уселись в машину, Стас спросил:
— И на сколько же Горянский тебя отпустил с работы?
— Я отпросилась на три дня, там поглядим. После того, как он сходил ко мне в гости, — сердито добавила она, — у нас испортились отношения.
— Надо же, — пробормотал Стас, — какой он нежный.
— Теперь мы поедем в агентство смотреть материалы дела? — спросила Настя, постаравшись выбросить Захара из головы.
— Обязательно.
Стас боялся, что, когда они войдут в палату, Настя бросится Руслану на грудь. Она не бросилась, и у Стаса даже настроение слегка исправилось. Однако и в хорошем настроении он был чертовски бдителен и зорко оглядывал окрестности.
Когда они тронулись в путь, Настя некоторое время молчала. Бессонов скосил на нее глаза и увидел, что она сидит хмурая, как свекровь на свадьбе. Губы сжаты, руки стиснуты в замочек.
— Настя, что тебя беспокоит? — спросил он, думая о том, что ее нельзя от себя отпускать ни на секунду.
— Как ты считаешь, я поступала безнравственно, то и дело собираясь замуж? — спросила она, глядя на дорогу. — В конце концов, я знала о проклятии и после гибели Юры Торопцева вполне могла остановиться.
— Ты что, с ума сошла? — рассердился Стас. — Еще себя обвини во всем! Ты с этим своим проклятием вообще все с ног на голову перевернула!
— В каком смысле? — опешила она.
— В каком, в каком! — продолжал бушевать Стас. — Давай-ка разберемся. Ротмистр Шестаков, разгневанный тем, что Анна предпочла ему другого мужчину, предрек что?
— Что?
— Нет, ты сама говори.
— Что все наследницы Анны будут несчастливы в любви. Что со всяким влюбившимся в них мужчиной случится какое-нибудь несчастье.
— Получается, глупое какое-то проклятие, — немедленно прокомментировал Стас. — Думаю, по ходу дела слова Шестакова извратили. Ведь столько лет прошло.
Я уверен, проклятие в его первоначальном варианте звучит совсем по-другому.
— Как это — по-другому? — не поверила Настя. — Ничего не поняла.
— Чтобы отомстить Анне, Шестаков должен был пообещать гибель не всем влюбившимся мужчинам, а всем мужчинам, в которых будут влюбляться наследницы Анны.
Иначе это его милое пожелание попросту теряет смысл.
Ну вот, смотри. Пропал без вести Павел Локтев. Ты что, его сильно любила? Посыпала голову пеплом, когда он исчез? Нет. Конечно, по-человечески тебе парнишку было жаль. Но по большому счету ты не была раздавлена, правда? Потому что не любила его. — Стас с победным видом поглядел на нее и добавил:
