Последним, размозжил голову. Вытер оружие и снова вложил в руку водителю. Пускай полицейские поломают голову, что здесь произошло.
Настя находилась на грани обморока. Слава богу, я не попал в нее. Разрезов путы одним из ножей, я опустил ее на пол. Девушку трясло, безумным взгляд метался по сторонам. Я скинул со стола жуткие инструменты, сорвал скатерть и укрыл ее. Лучшего тут не найти.
Мы сидели с ней на полу. Обоих трясло. Ее от пережитого, меня от усталости. Хотелось пить. Но искать воду не было сил.
— Где твой телефон? — спросил я.
Она указала в другой конец помещения. Там я обнаружил Настину сумку. Порылся в ней, взял телефон.
— Пойдем, нам надо выбираться отсюда.
Поддерживая девушку, я направился к выходу. Эх, поторопился я разрядить всю обойму в аристократического извращугу. Тут ведь, еще где-то Карпян бегает. А сил у меня уже нет.
На улице царила ночь. Подумал взять машину, на которой сюда добрались Карпов с бандой, но вспомнил скрежет, когда я пришпилил к автомобилю Кнехта и решил даже не пытаться. Была бы машина на ходу, Карпов давно бы на ней смылся.
Вернемся к мотоциклу. В крайнем случае, сможем добраться на нем. Хотя, когда доберемся до байка, стоит подумать еще раз, что делать дальше.
Глава 11
Холодный ночной воздух прояснил мысли, подарил силы. Настю уже не надо было поддерживать, да и мне шагалось много легче, чем когда мы выбрались из дома-бункера. Я вел девушку уже знакомой мне дорогой к трассе. Где-то там нас ждал мотоцикл бородатого бедолаги, убитого бандой Карпяна. Как же легко, практически одномоментно, обычные хулиганы превратились в убийц, похитителей и торговцев людьми.
Пока мы шли, картина произошедшего, сама собой, складывалась у меня в голове. Все происходило практически у меня на глазах, в тот день, когда мы, я, Кир и Настя, ходили покупать мне кроссовки. Воля случая, или усатый маньяк специально приехал удовлетворить свою страсть в провинциальный город, но ему приглянулась Настя. Он наблюдал за ней из машины, когда мы с Киром рассматривали афишу «Оркестра Тьмы». Посмотрел на нее поближе, когда мы упорно кланялись ему. А затем отправил своего водилу поговорить с Карповым. Схема у усача, видать, отработанная.
А сученок Карпян, сразу же согласился доставить знакомую в лапы убийцы. Ничего его не остановило. Сколько же, ему предложили? Вот только я сомневался, что патриций собирался выполнить свою часть сделки. Уж слишком палевно — оставлять свидетелей в живых. Перестрелял бы его шофер «работорговцев».
— Миш, как ты нашел меня?
Тихий, тусклый, надтреснутый голос Насти оторвал меня от мыслей.
— Да, повезло просто.
Еще немного мы прошли молча. Затем она спросила:
— А ты, правда, из патрициев?
В ее голосе появилась тревога. Даже, наверное, страх.
— Нет, конечно.
— Но тот, в котелке, говорил…
— Он псих! Мало ли, что он говорил. Я не патриций, обычный человек, такой же, как ты.
— Извини, но я видела, как ты обращаешься с Мощью.
Я остановился.
— Анастасия!
Говорить я попытался не как ее сверстник, и даже человек чуть младше, а как взрослый дядя, каким, по сути, я и являюсь. Судя по лицу девушки, мне это удалось. Или, может быть, она воспринимая меня как спасителя, готова была меня слушать и слушаться.
Интересно, а говорить, как боевая машина я могу?
— Насть, послушай меня. Если не хочешь оказаться в руках родственичков этой усатой мрази, запомни — меня там никогда не было! Ты все время была с мешком на голове, а лучше еще и в обмороке. Очнулась, увидела трупы, убежала. Все. Тебе понятно?
Она мелко закивала.
Что-то подсказывало мне, смерть человека из высшего сословия просто так не оставят. Местные следователи из кожи вон будут лезть, разыскивая его убийцу. Плевать им, что патриций маньячил по выходным. Кого интересуют жизни плебеев. Возможно, приедет даже специалист из Владимира. Но тут уже вопрос. Если усач был каким-нибудь десятым сыном двадцатого племянника одного из бояр, то может и без столичных ищеек обойдется. Но вот местные, те точно будут жилы рвать. И не только их.
Я хоть и постарался удалить все свои отпечатки пальцев, но навряд ли смог ликвидировать их все. Надо держаться подальше от этой мутной истории.
— Хорошо, идем, — я зашагал вперед. — Там еще Кир раненый.
— Кир? Он, что жив?
— Ну, был жив, когда я его видел. Очень надеюсь, что ему помогли.
— Так ты что, бросил его? Одного, умирать!
— Не кричи! Он, практически приказал мне спасать тебя. Кстати, зря ты ему рассказала, что я справился с Кнехтом, тогда, когда я с книжками шел.
— Извини, больше не буду.
— Да. К тому же, он в городе, где ему, вероятнее всего, окажут помощь. А ты находилась в безлюдье, в лапах безумцев. Выбор, по-моему, очевиден.
Вот я и заговорил, как машина.
— Ну, да.
— Кстати, ты чего Мощью не воспользовалась, когда на вас напали?
Она всхлипнула, но ответила ровным голосом:
— Я сначала думала, они решили просто напасть на Кира, из-за того, что я с ним гуляю. А когда Лучанский применил Мощь, было уже поздно. Кнехт меня за руки схватил, а Карпян… Карпян в лицо ударил. Посадили в машину, связали руки. А без рук, как Мощь подчерпнешь? И пистолет приставили.
Вот же ублюдки!
— Где они сейчас? Ты их видел?
— Кого?
— Ну, Карпяна, Лучанского и Кнехта.
— Кнехт и Лучанский мертвы, а Карпян где-то по полям бегает.
— Это ты их. а, ладно, не отвечай.
Мы прошли еще немного, когда впереди послышалась странная возня. Подойдя ближе, я разглядел, как человек безуспешно борется с мотоциклом, пытаясь его завести. Карпян! Все-таки сбежал, паскуда, бросив своих же дружков.
Увидев нас, он вздрогнул. Повел руками, и оба его кулака охватило сияние Мощи.
— Не подходи ко мне!
Голос Карпяна дрожал.
— Карпян, сука!
Настя аж взвизгнула от ненависти. Она попыталась зачерпнуть Мощь, но ничего не вышло. Девушка была слишком слаба.
— Пошли на хрен отсюда! — оскалился Карпов.
— Как ты мог, тварь, мы же друзья с первого курса!
Настю, казалось, вот-вот охватит истерика.
— Конечно друзья, Настюх, — хохотнул Карпян, — да вот только подыхать я не хочу, за этих благородиев, мы же для них как пыль под ногами!
— Что ты несешь?
Слова Карпяна меня заинтересовали. Я даже прошелся чуть вперед, вроде из любопытства. Далеко еще. Да и сил мало. Смогу я вообще, сделать хоть что-нибудь?
— Еще один дурачок! Как думаешь, почему в нашем
