это?
— Скажу, если ты пообещаешь не делать глупостей.
Бесит.
На выдохе я отпускаю и видения, и Алоиса, и грань. Встаю, игнорируя ладонь князя. Поправляю платье, насколько это возможно. И спускаюсь по лестнице, не собираясь оборачиваться.
— Оль. — Князь перехватывает меня под локоть, когда я выпрямляюсь с туфлями в руке. — Не обижайся. Давай ты скажешь чего хочешь, и я это сделаю. Только без твоего героизма.
— Не хочется терять пробирку для наследника? — Я резко разворачиваюсь. — Или хочешь откосить от мира с оборотнями? Или принцесса не понравилась?
К собственной чести, Бенеш обходится без драматизма.
— Станислава — красивая девушка, но пустая. — Князь подходит ближе, обнимает меня за талию. — Не мир, а перемирие, и в нём заинтересован не только я. А наследник…
Он вдруг решает, что имеет право. Прижать меня к своей груди, властно запустить ладонь в растрепавшуюся причёску, коснуться губами моих губ.
— Надеюсь, его захочу не только я.
У нас что, спасение девушек в беде теперь гарантирует секс?
— Надейся, — на мгновение я подаюсь ещё ближе, но потом отстраняюсь с усмешкой. — Если не боишься проиграть.
— Дворжаку? — улыбается Бенеш одним уголком губ. — Ему ещё долго будет не до тебя.
— Посмотрим, — копирую его выражение лица.
Так и стоим — он с уверенностью, будто я после пары-тройки спасений кинусь в его постель, я — с пониманием, что хрен дождётся.
Интересно только одно — метку на моей спине он игнорирует специально или пока было не до того.
— Станислав, Оля. — Друг от друга нас отвлекает новое действующее лицо. — Вам так не понравился бал, что вы его покинули?
Джерк Гавел, Глава над главами собственной персоной появляется в этой части коридора.
Конечно, не понравился. Настолько, что я предпочла подраться с оборотнями, порвать платье и поругаться с Бенешом. Хотя насчёт состоятельности ссоры у нас с ним явно разные мнения.
— Я решила переодеться. — Хочется верить, что не стараниями Гавела. Хотя в этой «Волчьей тени» уже не поймёшь, кто друг, а кто просто мимо проходил. — Случайно… гвоздём зацепилась.
— Мне жаль, но нам нужно поговорить.
Двое гигантов за спиной Гавела придают весомости этому «поговорить». Не знай я, что к Алоису приходил другой оборотень, подумала бы, что убить меня решил Глава. С другой стороны, ничто не мешало Гавелу послать того красавчика от своего имени.
Но что-то не даёт обвинить его, даже зная, сколько крови на его руках.
— Только в моём присутствии. — Бенеш выступает вперёд, наполовину закрывая меня от взгляда Главы.
— Это частный разговор, — внимательно склоняет голову тот. — Даю слово, что слэчно Щенкевич ничего не угрожает.
— И всё же, — давит Бенеш. — Слэчно Щенкевеч находится под моей защитой.
Чтобы я ещё хоть раз влезла в эти разборки…
— Под чьей только защитой она не находится, — одними глазами улыбается Гавел, глядя на меня. — Видел недавно Стасю, она считает, что вы избегаете общества невесты, — поднимает бровь Глава. — Это связано с вашей защитой? Или мне считать…
— Станиславе показалось, — заметно холодеет голос Бенеша.
— Прекрасно. Оля? — выжидающе смотрит Гавел.
— Нам нужно поговорить, — киваю в ответ.
Как минимум о невиновности Марека. Поэтому, плюнув на платье, всё ещё босиком, я выхожу из-за спины Бенеша и иду к Главе. Если князь не увидит метку и сейчас, то придётся вести его к офтальмологу.
— Не беспокойтесь, вам ничего не грозит, — доброжелательно обещает Гавел, когда я останавливаюсь около него.
— Не могу сказать того же, — поднимаю я бровь и следом за ним поворачиваю за угол.
Глава 23
— И о чём вы хотели поговорить?
Передо мной поднос с напитками, закусками и фруктами, что очень кстати. Сытая я гораздо менее злая. Стащив с подноса канапе, я откидываюсь на спинку дивана.
Разговор должен был начаться полчаса назад, но Гавел заявил, что не позволит мне мёрзнуть. Смешно, учитывая, что про это я после своей смерти забыла начисто. Впрочем, подождать всё равно пришлось. Сначала пока мне принесут вещи. Потом, пока я переоденусь. Потом пока нам принесут перекус, и пока кто-то из местной охраны отчитается Гавелу о том, что всё в порядке.
И вот теперь, подогнув под себя ноги, я сижу на диване, грею руки о чашку с чаем и внимательно слушаю. Тишину.
— О вашей безопасности. — Гавел, наконец, отрывается от вида за окном и разворачивается ко мне. — Станислав Бенеш не лучшая защита в этом месте.
— Тем не менее от нападения ваших оборотней он меня спас, — парирую, не забывая отслеживать малейшие изменения в ауре Главы. Увы, фон остаётся практически тем же. Удивлён Гавел не был, но и причастен тоже.
— Мне жаль. — Вообще нет. — Поэтому я и предлагаю вам свою охрану.
Только представив, как буду смотреться с двумя мордоворотами и Бенешем за спиной, я едва не давлюсь чаем. От смеха.
— Спасибо, обойдусь.
— Оля, — Гавел неодобрительно качает головой, подходит и садится рядом. Слишком рядом, но мне лень двигаться и откровенно наплевать на все эти манёвры. — Марек будет недоволен, когда узнает, что я вас не защитил.
— А вам не всё равно? — поднимаю я бровь.
— Марек — наследник «Волчьей тени», теперь официальный. И мне не всё равно. Кто на вас напал?
Усмехнувшись, я подаюсь вперёд, отставив руку с чашкой. Накрываю ладонью его пальцы и вызываю видение.
— Он.
Перед глазами снова тот самый оборотень, который обрёк на смерть молодых волчат. Слишком молодых, потому что двадцать для них это даже не возраст совершеннолетия.
— Виктор, — поджимает губы Гавел, а я отодвигаюсь.
— Чех? Глава Восточного клана?
— Марек рассказал? — криво улыбается Гавел, а после откидывается на спинку дивана. — Виктор был мне как сын. — Я издевательски хмыкаю, он усмехается. — Вы правы, он был мне гораздо ближе родных сыновей. Не по годам умный, рассудительный, Виктор умел зажечь народ. Несмотря на возраст, в рекордные сроки завоевал любовь и уважение своего клана.
— Как будто вы не догадывались, чем дело кончится.
— Надеялся, что ошибусь. — Гавел тянется к подносу и щедро наливает себе в бокал виски. — Я… да, я прикидывал, что Виктор станет мне лучшей заменой. И, видимо, убедил в этом его, но потом из пансионата приехал Марек.
И оказалось вдруг, что ставку можно было сделать и на своего сына?
— Фантастическое чутьё, способности к анализу, сила, которой боялись. Мар стал моей правой рукой. Тем, на кого я действительно мог положиться.
— И не бояться, что он же вас по-тихому и придушит, — добавляю я.
— Он плевал на власть тогда, он не хочет её сейчас. Особенно после того, как ушёл в комиссары
