Забавно… Вряд ли девушки помнят тот день. Ну а для меня сливочное мороженое с карамелью и впрямь оказалось волшебным.
Глава 9
Сначала, казалось, до Дэна просто не дошло. Он стоял в гостиной, весь мокрый после игры в сквош, и тупо смотрел на жену.
Он казался сбитым с толку.
– Ребенок… – несколько раз медленно повторил он. – У нас, значит, будет ребенок…
– Да, Дэн, у нас будет ребенок. Ну, знаешь, такой кулек с безвольными ручками и ножками, производит много шума, стоит кучу денег…
И тут наконец он все понял: ракетка выпала из его рук, и он так крепко обнял Кэт, что чуть не оторвал от пола.
Роб Спенсер любовно поглаживал свой галстук:
– Мастурбация. Интересно!
– Главное здесь – удовольствие, – отозвалась Кэт. – Потакание своим желаниям.
– Да, но она ведь мастурбирует? Что мы здесь имеем? Женщину в ванне, которая мас-тур-би-ру-ет.
Люди от неловкости заерзали на стульях. Марианна, которая вела протокол, бросила на стол ручку, закрыла уши ладонями и взмолилась:
– Роб, пожалуйста, перестаньте повторять это слово!
Это было за день до того, как «Холлингдейл чоколейтс» закрывалась на рождественские каникулы. Кэт проводила свою презентацию рекламной кампании к очередному Дню святого Валентина. Развороты рекламного буклета с ее ноутбука проектировались на экран, подвешенный на другом конце кабинета. На одном из них была картинка с ванной, в которой лежала женщина, закрыв глаза в сладкой истоме. Из одной ее руки прямо на пол выскальзывала обертка шоколадной плитки. Другой руки не было видно. Рекламный лозунг гласил: «Соблазни кого-нибудь особенного в День святого Валентина».
Кэт была очень довольна этой кампанией. Идея осенила ее, когда Джемма рассказала, как шикарно чувствовала себя, лежа в ванне у Пентерстов и смакуя шоколад, что подарила ей Кэт. В агентстве один молодой человек предложил внести элемент «самоудовлетворения». («Отличная идея!» – воскликнула Джемма, услышав об этом, и глаза у нее загорелись.)
– Фокусной группе очень понравилось, – заметила Кэт.
– Ну конечно! Она ведь никогда не ошибается, правда? Ха-ха! – Роб обвел взглядом кабинет и, понизив голос, сказал: – Всего два слова: «Ореховая сказка».
Кто-то схватился за грудь, как будто подстреленный. Кто-то обхватил голову руками. Косые взгляды обратились на тот конец стола, где сидел Грэм Холлингдейл, управляющий директор «Холлингдейл чоколейтс», и, смертельно скучая, грыз кончик карандаша.
«Ореховая сказка» была паролем для обозначения прошлогодней катастрофы с новым продуктом. Когда она стряслась, вся верхушка принялась, точно мячик, перебрасывать вину с одного отдела на другой. Это делалось с таким жаром и с таким успехом, что все рассосалось само собой. Через год воспоминание о том, что тогда произошло, вызывало во всех теплое чувство товарищества.
Кэт, как и следовало в этой ситуации, грустно усмехнулась:
– Вы совершенно правы, Роб. Никаких гарантий нет. И все-таки я думаю, что здесь есть все элементы, необходимые для того, чтобы зацепить целевую аудиторию.
– Кэт, мне очень нравится то, что вы делаете! – сказал Роб и, наклонившись вперед, прижал к губам палец. – Но, честно говоря, насчет именно этой рекламы я серьезно сомневаюсь.
Ага. Несколько недель назад на рабочем совещании она указала на его ошибку. И вот теперь Роб нашел предлог, чтобы отомстить ей за свое израненное эго. Если бы это случилось вчера, она с радостью приняла бы вызов. А сегодня все казалось ей невинной детской забавой. Это была всего лишь работа, способ добывания денег, не более того. Она ведь ждала ребенка. От мысли, что в ней волшебным образом растет сейчас новый человек, Кэт стало легко и радостно.
– Эту концепцию мы согласовали уже месяц назад, – спокойно сказала она. – Вам тогда она очень понравилась, Роб.
– Послушайте, мне не очень приятно говорить об этом, но ведь и я могу ошибаться! Кэт, нам нужно все обсуждать открыто. Не показывать друг на друга пальцем. Не интриговать. Просто честно высказывать свое мнение.
Кэт подавила смешок.
– Что ж, хорошо, – сказала она. – Давайте вернемся к креативной подоплеке всей кампании. Мы хотели создать что-то сильное, способное рушить стереотипы. У нас получилось. Мы хотели привлечь одиноких женщин за тридцать. У нас получилось…
Роб поднял руки вверх ладонями, как будто взвешивал что-то невидимое.
– Мастурбация и «Холлингдейл чоколейтс»… Кого-нибудь беспокоит, как это соотносится с ценностями нашего бренда, с его наследием? Грэм?
Роб развернулся в кресле и посмотрел прямо на управляющего директора. Грэм устало вздохнул и еще сильнее вонзил зубы в карандаш. Он был странным человеком. Например, когда он слушал подчиненных, то опускал веки, точно черепаха, и это могло сбить с толку. Чем дольше подчиненный говорил, тем сильнее казалось, что он крепко, беспробудно спит.
Роб смотрел на него несколько бесконечных секунд, а затем снова повернулся к Кэт:
– Видите ли… Я сомневаюсь, Кэт, что в этот раз вы попали в точку. Я знаю, что вы креативный гений. Но пожалуйста, прислушайтесь сейчас и к моим скромным идеям. Что, если она лежит в ванне и мечтает о любовнике? Можно было пририсовать такой кружок – ну, знаете, как в комиксах – и написать, о чем она мечтает.
– Похоже, народ, мы приходим к компромиссу! – воскликнул болван Дерек. – Придумаем ей любовника!
– Не хочет она любовника, – сказала Кэт.
У себя в блокноте она подчеркнула дату – 23 июля. В этот день ребенок должен был появиться на свет.
– Почему это? – вдруг встрепенулся Грэм. – Почему это она не хочет любовника?
Все с удивлением обернулись на него. Кэт молча наблюдала, как он задумчиво выставил вперед челюсть, а затем ей пришла в голову мысль: а может, Грэм Холлингдейл просто застенчив? Может, его эксцентричность – это вовсе не высокомерие, а всего лишь старомодная подростковая неуклюжесть, скрытая в лысеющем руководителе среднего звена и средних лет.
Она улыбнулась ему так, как улыбалась Джемма: открыто, светло и безмятежно.
– Может, любовник ей и понадобится, но смысл именно этой рекламы вот в чем: чтобы получить удовольствие в День святого Валентина, любовник не нужен. А нужна теплая ванна и шоколад «Холлингдейл». – Она взглянула на Роба. – И нет в этом никакой угрозы нашим ценностям.
Роб закатил глаза:
– И все же мне кажется…
– Пусть все останется так, как есть, – сказал Грэм. – Мне нравится.
– Великолепно, – сказала Кэт и захлопнула свой ноутбук. – Я вышлю вам свои материалы.
– Хорошо, – ответил Грэм и еще глубже опустился в свое кресло.
Роб ни на кого не смотрел. Золотой шариковой ручкой он рисовал в блокноте прямую линию из синих точек. Никаких откровений не случилось. Он остался все тем же мерзким недоумком, каким был всегда.
– Всех с Рождеством! – тепло попрощалась Кэт.
И вместе с ребенком выплыла из комнаты.
В сочельник Энни, семейный психолог, надела на встречу огромные серьги в виде елок. Они мерцали то красным, то зеленым.
– Чудесные сережки, Энни, – заметил Дэн.
Они с Кэт сидели на зеленой виниловой кушетке, тесно прижавшись друг к другу, и Дэн держал жену за руку.
– Спасибо, Дэн. – Энни легко и весело тряхнула головой. – Знаете, что я хочу вам сказать? Вы сейчас гораздо радостнее, чем когда пришли в первый раз.
– У нас новость. – Дэн сжал руку Кэт еще сильнее.
– Я беременна, – закончила за него Кэт.
– Вот как! – воскликнула Энни и хлопнула в ладоши. – Поздравляю!
– Однако это вовсе не значит, что наши проблемы тут же разрешились сами собой, – заметила Кэт. Ей не хотелось, чтобы Энни получила сто двадцать долларов за час восторженных охов и ахов.
– Ну конечно! – Улыбка Эни погасла так же быстро, как огоньки у нее на сережках. – Но вы так долго ждали! Это прекрасная новость…
– Да. – Кэт подалась вперед и серьезно взглянула на Энни. – И я хочу решить все проблемы до того, как ребенок появится на свет. Мои родители развелись, и я ненавидела их за это. Я терпеть не могла то, как они отзывались друг о друге. Не хочу, чтобы и у моего ребенка был подобный опыт.
С этими словами она откинулась назад, дивясь собственному напору. Она даже не понимала, что чувствует, пока не высказала свои ощущения вслух. До сегодняшнего дня она утверждала прямо противоположное: мол, развод родителей ее, что называется, не колышет.
А теперь им нужно было привести в порядок свой брак до рождения малыша. Эту задачу нужно было вычеркнуть из списка в ближайшие девять месяцев: точно так же, как переделать кабинет в детскую или купить детское кресло.
Энни должна была знать, что делать в подобной ситуации. В конце концов, за это ей и платили.
