— Вы врете! Я не знаю, зачем вам надо, чтобы я здесь торчала. Я выкарабкаюсь отсюда! Отец найдет меня, он обязательно будет искать.
Она метнулась в ту же сторону, откуда, как думала, они пришли с Колобком, но вокруг стояли непроходимые леса. Вчерашняя тропинка исчезла, а густые заросли из шиповника и дикого барбариса преградили путь. Словно все колючки мира собрались в одном месте. Несколько долгих минут Злата бегала перед ними. Наконец поняла, что выхода нет, и остановилась в растерянности. Колобок осторожно прикоснулся к ее руке и шепнул:
— Не серди Старую Альву. Только она может выручить, других нет.
Притихшая, Злата вернулась к столу. Гордость боролась в ней с благоразумием, упрямство — с уступчивостью. Будь она дома, просто развернулась бы и ушла, но в этих местах творилось что-то непонятное. Злата стиснула зубы и обратилась к древнийке как можно вежливее:
— Прошу вас, помогите. Пожалуйста! Я готова делать все, что вы скажете. Хотите, подвяжу ваши растения? Только покажите, как правильно, а то я никогда не делала этого раньше.
— Ты много чего не делала раньше, — обрезала древнийка, раздувая ноздри.
— Да, но я готова стать кем угодно — садовником, огородником, дизайнером… Если нужно, стрекоз буду кормить, выгуливать их, — Злата поняла, что сморозила глупость и замолчала.
Никто не засмеялся.
Похоже, Старая Альва все еще сердилась:
— Не вижу смысла. Все равно у такой слабой духом, как ты, ничего не получится.
Злата возмутилась: это она-то слабая духом? Да она может сделать все, что угодно! Разве она не закончила школу почти что с отличием, разве не поступила в институт на бюджетное место?
Противный внутренний голос засмеялся над ней, мол, чего бы ты добилась без денег и связей отца? Он обеспечил прекрасные условия для жизни и учебы; оплачивал занятия с лучшими репетиторами, и они отлично подготовили Злату к ЕГЭ. Нет, хорошая учеба не говорила о силе или слабости духа. Силу духа могли укрепить только лишения и невзгоды.
Злата молча проглотила оскорбление, хотя внутри у нее все бурлило от злости, и покорно произнесла:
— Пожалуйста, прошу вас.
Колобок взял Старую Альву за локоть:
— Альва, прошу, помоги девочке.
Взгляд древнийки смягчился:
— Если бы я смогла, то сделала бы это тотчас же; но, увы, бессильна. Путь очистится только через двенадцать лет. Третий уровень теперь опасен, он полон пагубы. — она пожала плечами. — Никак не пойму, как ты не пропала на нем. Это для меня загадка. Если только, у тебя есть амулет?
Она замолчала, в глазах мелькнуло любопытство. Пальцы Златы разжались. На ладони лежала крохотная фигурка собаки. Злата чуть не заплакала, когда подумала, что еще вчера они с Грэсси гуляли в лесу.
Древнийка кивнула:
— Так я и думала. Животные — сильный амулет, особенно собаки. Странно, что фигурка осталась у тебя, обычно исчезает. В школе целая комната с животными, всех отобрали у людей. Непонятно, как твою не заметили.
— Заметили. Из живой превратили в игрушечную. — с горечью сказала Злата, и слезы сами полились из глаз. Она отвернулась, чтобы не показывать мокрых щек.
Старая Альва задумчиво пробормотала:
— Она защитила тебя. Тебе повезло, что заклятие не проявилось в полную силу. Помни: потеряешь фигурку, никогда не возвратишься домой. Береги ее.
Древнийка деликатно отвернулась в сторону, делая вид, что не замечает, как плачет Злата. Колобок украдкой вытер повлажневшие глаза и стал вдруг очень внимательно рассматривать фрукты на столе.
— Ты должна знать, что в нашем мире время течет по-другому. — строго сказала Старая Альва, когда Злата немного успокоилась. — Вполне возможно, что в вашем мире прошло уже несколько лет. Твой отец не будет искать тебя. Никто не будет искать тебя.
— Помогите вернуться домой. — Злата закусила губу.
— Здесь время другое, не такое, как у вас. Ты можешь вернуться совсем в другую эпоху.
Злата побледнела. Неужели она больше никогда не вернется в свой город, не откроет дверь в свою квартиру, которую обихаживала с такой любовью? Может никогда не увидеть родителей и Илью? Вдруг отчаянно захотелось увидеть его, прижаться к крепкому плечу и затихнуть под сильными руками. Вдохнуть его запах, почувствовать биение его сердца и трепетание своего. «Неужели Старая Альва права, и я люблю его?». Колобок, похоже, прочитал ее мысли. В его глазах появилось сочувствие, он смущенно кашлянул и стал стряхивать с пиджака несуществующие соринки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В воздухе послышался мелодичный птичий свист; подул легкий ветерок, охлаждая жаркое солнце. Высокое небо так и тянуло взглянуть вверх, но Злата не радовалась: ей отчаянно хотелось домой. В мире людей все было предсказуемо; в их стране не было странных ритуалов, блуждающих дверей, колодцев между уровнями и опасных низовых. И, в конце концов, дома за летом шла осень, за ней зима и весна. В этом мире лето явно не собиралось уходить. Злата упрямо тряхнула головой:
— Все равно дома лучше. Наверное, мои предки или потомки останутся.
— А если тебя не ждут, если ты никому не нужна?
— Все равно помогите! Там мой дом. Пожалуйста. — на последнем слове голос Златы сорвался, и она замолчала.
Старая Альва отвернулась. Подняла сначала один упавший стебель вьющегося растения, затем другой и ловко привязала к опоре. Про гостью словно забыла. Злата шевельнулась, желая подойти к древнийке, но Колобок приложил палец ко рту, будто, говоря: «Молчи, жди!». Минут десять Старая Альва подвязывала стебли и обрывала пожелтевшие листья. Наконец подняла глаза и посмотрела на Злату.
— Ты вернешься домой, но сначала выучишься в школе, найдешь свой дар и выполнишь свое предназначение. Еще обретешь друга, ради которого будешь готова пожертвовать всем. Выполнишь эти условия, выберешься отсюда. Это все, что я могу для тебя сделать. По-другому этот мир тебя не выпустит. Ты нужна ему.
— Зачем я нужна ему? — прошептала Злата побелевшими губами.
— Я не могу тебе ответить. Ты узнаешь об этом позже. И еще вот что. Отныне у тебя другое имя. Тебя зовут Оксана. Запомни, Златы больше нет. Так нужно для твоей же защиты.
Глава 18. Рапис
Большая просторная комната своим убранством напоминала залу в средневековом замке — каменный пол, гобелены на стенах с изображениями рыцарских турниров, массивный обеденный стол со стульями и шкаф в углу. Ярко горел камин — несмотря на полуденную жару за окном, здесь царили прохлада и полумрак. Негромко потрескивал огонь, иногда выстреливал, поднимая вверх сноп искр. Плотные шторы закрывали высокие окна с витражами, и свет исходил лишь от охваченных пламенем дров.
Повернувшись лицом к огню, в мягком бархатном кресле с высокой спинкой сидел Вещий Дисмарх. Одной рукой он крепко сжимал подлокотник, а другой теребил подбородок.
Вещий Дисмарх думал. Его доверенное лицо, хитрая Атропа, подкинула задачу, которую нужно было решить, как можно скорее. В этот раз она оконфузилась: прислала в их мир девчонку, опасную девчонку. Ее появление грозило развалить все, что он с таким трудом создавал вот уже много лет.
Он нахмурился: плохо, что девчонка сразу попала к Старой Альве. О чем та могла рассказать ей и рассказала или нет, он не знал. Вещий Дисмарх стиснул руку в кулак и стукнул по деревянному подлокотнику: Старая Альва всегда мешала ему. Нет, она не вмешивалась в его дела, но приходилось все время быть начеку. Он чуял, что если она захочет, то расстроит его планы. Может, убрать ее? Вещий Дисмарх покачал головой — слишком рискованно. На ней сходилось много потоков, ее смерть могла нарушить равновесие. Она из рода древнов. Опасно убивать последнего из рода. В этом он убедился на примере златников. Была еще одна причина, по которой он не мог избавиться от Старой Альвы. Он не понимал, откуда она брала силы. Нужно было открыть тайну ее происхождения, что пока что ему не удавалось. Вещий Дисмарх с такой силой сжал подлокотник, что стало больно ладони; но чувство досады перебороло боль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
