и это, похоже, всех устраивает.
– И кто же эта наследница?
Мер ссутулилась:
– Она – воровка. Очень хорошая.
– Но раз гильдия поддерживает двор, – произнес Фейн, – с какой стати им помогать нам идти против князя?
– Гильдия – не поможет, а вот наследница могла бы. – Мер с трудом, как под порывами холодного ветра, выпрямилась. – За ней должок.
Фейн присмотрелся к спутнице:
– Но есть загвоздка, ведь так?
– Целых три.
Фейн поднял брови в немом вопросе.
– Во-первых, я раньше хорошо знала нужную нам воровку. Только расстались мы не очень хорошо.
– Вы дружили? – догадался он.
Мер покачала головой:
– «Дружба» – не совсем подходящее слово. Мы были близки, как сестры. Но ты сам понимаешь цену таким узам, когда речь о наследнице воровской гильдии и… беглянке.
– Отсюда вторая загвоздка?
– Да, она меня предала.
Фейн удивленно наморщил лоб:
– И ты все равно хочешь к ней обратиться?
– Не то чтобы хочу… – мрачно ответила Мер. – У нас выбора нет.
– Тогда что за третья проблема?
С тяжелым вздохом Мер сказала:
– Я тут порасспрашивала… Наша воровка в тюрьме.
Часть II
Воровка
ПОМЕСТЬЕ БЛАГОРОДНОГО ДОМА ап Мадинов во все времена оставалось закрытым.
На то имелось две причины. Первая – убедиться, что непрошеным гостям, не украв ключа или не подкупив стражу, в особняк не пробраться. Если же кто-то умудрялся выкрасть ключ, то его брали в семью ап Мадинов. Взятка же помогала вылавливать ненадежных охранников.
О второй причине осмеливались говорить только шепотом, в затененных углах.
Поместье служило оплотом воровской гильдии.
Дом стоял на самом краю отвесного утеса, и в ненастные дни его окна покрывались разводами соли и брызгами воды. В скале кто-то вытесал – или наколдовал – ступени, ведущие от поместья к пенным водам. Ходили слухи о смельчаках, приводивших сюда лодки, нагруженные добытыми нечестным путем сокровищами.
И сейчас одна такая лодка приближалась к поместью.
Вот только везли на ней не золото и не серебро, а четырнадцатилетнюю девочку, которой на голову надели мешок, а на руки – железные кандалы. Воры волоком подняли ее по каменным ступеням и пронесли по дому, где с ее краденой одежды на дорогие деревянные полы стекала морская вода.
Когда с головы сдернули мешок, девочка обнаружила, что находится в гостиной.
– Она убегала от стражи, – доложил один из тех, кто ее поймал, мужчина средних лет. Холодной рукой он толкнул ее в затылок, заставив опуститься на колени перед женщиной.
Та восседала не на троне. Девочке случалось прежде видеть престол, и он нисколько не походил на удобный диван, на котором устроилась эта женщина. Невысокая, золотистые волосы убраны в косы, уложенные вокруг головы. На пленницу она взирала без особой радости.
В комнате присутствовали и другие: два стражника, слуга, наливавший чай, и темноволосая девочка, которая безостановочно водила пальцами по шитью на обивке кресла.
– Добрый вечер, – произнесла женщина. – Я так понимаю, вы нашли для нас нечто ценное?
– Покажи им лицо, – велел мужчина и дернул пленницу за волосы.
Ей ничего не оставалось, кроме как вскинуть подбородок; волосы, упав с лица, обнажили свежее тавро возле глаза.
Рана еще толком не зажила и ярко рдела. Кожу жгло, будто на нее упал кусок солнца, и боль не давала проспать дольше пары часов кряду.
Женщина резко втянула воздух сквозь стиснутые зубы.
– Княжеская метка.
– Так и есть. Князь отвалит славную награду за беглянку. – Мужчина с поклоном отступил на шаг, и пленница поняла, что она – дань этой женщине.
А еще – что перед ней госпожа из аристократического рода ап Мадинов, глава воровской гильдии. Шпион рассказывал о гильдии, коротко объяснив, как она устроена и как щедро платит в городскую казну – отчего князь позволял ворам промышлять в стенах города.
Женщина смотрела на девочку со смесью любопытства и сомнения.
– Вот уже и детей клеймят, – пробормотала она, поднося палец к напомаженным губам. – Кому ты принадлежишь, дитя?
Девочка сглотнула. В горле у нее пересохло, и, когда она заговорила, язык так и лип к зубам.
– Никому.
Женщина тихонько вздохнула:
– Отвечай на вопрос. Второй раз спрашивать не стану.
Девочка поерзала, не поднимаясь и звеня кандалами. От холода оков немели руки. Во всем теле болело, ныло и жгло, но она молчала, закусив губу.
– В подвал ее, – распорядилась женщина. – Утром решим, как с ней быть. Если она столь ценная, то князь, может статься, позволит нам заплатить лишь половину ежемесячного налога.
В груди у девочки птицей затрепетал страх. Она приподнялась на одно колено, но мужчина ударил ее по плечу, снова пригнув к полу.
И тут она вырвалась и бросилась вперед. Все, кто был в комнате, дернулись от удивления; стражники похватали с поясов ножи, а женщина замерла. Но девочка просто вцепилась в подол ее платья, как ребенок – в юбку матери, когда выпрашивает сласти.
– Пожалуйста, – сказала она. – Не отсылайте меня назад.
Женщина оттолкнула ее. Щелкнула пальцами, обращаясь к мужчине:
– В подвал.
Сопротивляться было бесполезно, девочка дала рывком поднять себя на ноги и вывести из гостиной. Она повесила голову, так что волосы упали на лицо, скрыв еще не зажившее тавро и залитые слезами щеки.
Потому никто и не заметил, как блеснуло у нее в пальцах что-то серебряное – украденная шпилька. Металлический скрип тонул в грохоте сапог по деревянным половицам.
Открылась дверь и начался спуск. В лицо девочке пахнуло подвальной сыростью. Она научилась плакать, когда надо, потому что слезы вызывают у людей смущение или сочувствие. Но этого мужчину они совсем не тронули, лишь девочка показалась ему еще слабее.
Что и было его ошибкой.
Шпилька нашла сцепление в кандалах, провернулась, и оковы ослабли. Сбрасывать их пленница не стала, решив, что еще не время. Вместо этого вцепилась в них крепче, извернулась и со всей силы врезала ими мужчине по лицу. Удар пришелся в бровь, и конвоир вскрикнул от испуга и боли. Со лба, заливая глаза, потекла кровь, и он принялся утирать ее, а девочка в это время пнула его сзади под колени. Мужчина рухнул на пол, едва успев смягчить падение рукой. Потянулся за девочкой, но той уже и след простыл.
Она помчалась назад, вверх по лестнице, а в груди у нее молотом стучало сердце.
Не затем она вытерпела поцелуй клейма, чтобы вернуться к человеку, который раскалил тавро на углях. Она промчалась через все коридоры в поисках выхода на каменные ступени. Удалось бы только добраться до океана, тогда, может быть, появится шанс. Угнать лодку, уплыть подальше от Кайр-Витно, отыскать новый дом…
В дверях возник слуга с напитками, и девочка ударила кулаком по подносу – снизу вверх.
В ней снова запела магия, знакомая и желанная, и багряное вино приморозило ноги слуги к полу. А девочка устремилась дальше.
Нельзя было останавливаться. Нужно было продолжать бег.
Впереди она увидела дверь.
Оставалось только выйти за нее, и все, свобода.
Девочка ухватилась за ручку и дернула. Дверь не открылась. Тогда она прижала ладонь к косяку и снова воззвала к своей магии. Внутри дерева должна была быть вода, с которой, наверное, удастся…
Но магия не подействовала.
Девочка зло вогнала украденную шпильку в
