задерживая на каждом взгляд своих синих глаз. – Близ побережья этого города лежит россыпь маленьких островов. Колодец – на одном из них, и попасть туда по суше можно лишь во время низкой воды, когда открывается узкий перешеек, связывающий остров с большой землей. Княжеская стража следит, чтобы никто не мог пробраться этим путем. Сунемся на перешеек – станем мишенью для стрел.
– Так поплывем на лодке, – предложил Гриф.
Мер насмешливо кашлянула:
– Невозможно. Береговая линия – сплошь скалы и утесы. Мы с Фейном приплыли на лодке с юга, а причалив, еще целый день шли до Кайр-Витно.
– Как же нам тогда подойти к острову? – спросил Гриф.
Ответил Ренфру:
– Я поговорил с тем, чей промысел пересекать закрытые границы.
– Какой изящный способ сказать «я нанял контрабандиста», – пробормотала Мер.
Ренфру развел руками, повернув их ладонями кверху:
– Некоторые гроты в прилив, конечно же, затопляет, но среди нас есть кое-кто уже ходивший по ним. – И с видом фокусника, что являет зрителям чудо, он указал на Мер.
Впечатление было бы куда сильнее, если бы она в этот момент не вгрызлась в ломоть бара брита. Мер проглотила кусочек липкого хлеба, понимая, что в зубах у нее сейчас наверняка застряли сушеные фрукты, и широко улыбнулась. Эмрик скривился, пряча гримасу отвращения за чашкой чая.
– Она заклинательница воды, – сообщил прочим Ренфру. – Последняя оставшаяся в живых.
И Гриф, и Эмрик уставились на Мер.
– Право слово, – игриво улыбнулся Гриф. – Слыхал я о заклинателях, конечно, но чести видеть их вживую не имел. – Он коснулся предмета, висевшего у него на шее на кожаном шнурке. Это была крупная железная монета, старинный оберег от чар.
– Ты родилась близ Аннуна? – Эмрик окинул Мер оценивающим взглядом. – Твоему рождению сопутствовали какие-то знаки?
– Нет и еще раз нет, – ответила Мер. – Если мою мать и благословил кто-то из тилвит-тег, она об этом никому не говорила.
– Ты обращалась к тилвит-тег, чтобы постичь свой дар? – Эмрик суетливо подергивал длинными пальцами, словно ему не терпелось взяться за перо и пергамент.
– Нет, – сказала Мер. – Еще неделю назад я разносила напитки в таверне.
– Они ходят среди нас незамеченными, – пробубнил Эмрик себе под нос. – В городах, полных железа, это удается им уже не так ловко, но… – Он резко посмотрел на Тревора. – У них всюду есть глаза.
– Путь в нужный нам грот лежит через сточные тоннели, которые оканчиваются запертой калиткой. – Ренфру аккуратно вернул разговор к прежней теме. – Я знаю человека, который сбывает краденое, и он обещал мне связку ключей стражника. – Шпион еще раз повернулся к Мер. – Она отправится к этому человеку и выкупит у него ключ. Эмрик изучит легенды, где упоминаются ловушки, которые могли оставить в гротах иные. У Грифа свое поручение.
– А мне что делать? – тихо спросил Фейн.
– Твое время придет позднее. А пока… – Ренфру словно слегка поколебался в поисках ответа, а затем распорядился: – Ступай с Мер. Ты вылитый наемник, вот и побудешь им. – Откинувшись на спинку стула, он опустил руки на колени. – Дождемся полнолуния послезавтра. И на следующий день выдвигаемся.
– Весенний прилив, – догадалась Мер.
Ренфру кивнул:
– Время года, когда приливы самые высокие, зато отливы самые низкие. Вот в эту низкую воду мы гроты и пересечем.
Кусочки головоломки складывались в общую картину, и у Мер уже вырисовывался план – как когда она наблюдала за князем, обдумывающим перемещения войска. Впрочем, одно не давало ей покоя:
– Как-то все слишком просто. В гротах – да, придется туго. Знание о Колодце – тайное. И если нас ждут волшебные ловушки, то я понимаю, почему дело опасно. Но опасно не значит невыполнимо. Ты же сам говорил, что и прежде находились смельчаки. – Она пристально посмотрела на Ренфру. – Что ты от нас утаил?
За столом повисло неуютное молчание. Эмрик заерзал, у Грифа вид был больше заинтересованный, нежели настороженный, а Фейн просто нагнулся и погладил Тревора по спине.
– Исгитирвин, – сказал наконец Ренфру.
Мгновение никто не мог вымолвить ни слова, а потом все заговорили наперебой:
– …Исгитирвин, – ошарашенно повторил Эмрик. – Легендарный кабан? Но ведь не…
Гриф нахмурился:
– Я в легендах путаюсь. Исгитирвин – вроде кабан, а на самом деле проклятый муж, из волос которого надо извлечь гребень?
– Разве не ножницы? – спросил Фейн. – Или бритву?
– И то, и другое, и третье, – надменно и раздраженно оборвал Эмрик. – Из вас явно никто не изучал легенд. И речь вовсе не о том кабане. Вы говорите о Турх Труйте[9]. – Он отдышался. – Исгитирвин также известен под прозвищем Белая Щетина, он – кабан кабанов.
– Не нравится мне это, – заметила Мер.
Эмрик продолжал:
– А Исгитирвин – волшебный кабан-великан, который съедал всякого рыцаря, посланного одолеть его. И гребни тут ни при чем.
– Мне это очень не нравится, – настойчиво повторила Мер и метнула в Ренфру колючий взгляд. – Так вот он, твой план? И с какой же, во имя павших королей, стати нам рассчитывать на успех?
– С такой, – ответил Ренфру, – что у нас есть лучший знаток в области волшебных ловушек. – Он кивнул в сторону Эмрика. – Есть знаток и в другой области. – Он кивнул в сторону Грифа. – Есть последний живой заклинатель воды. – Мер досадливо вздохнула, когда все взгляды снова обратились на нее. – И боец, наделенный волшебным даром убивать противников намного сильнее себя. С кабаном он совладает.
– Совладаю? – с легким удивлением переспросил Фейн.
– Кабан волшебный, – сказал Ренфру. – И ты тоже волшебный.
– У меня просто волшебная сила, – уточнил Фейн. – Это другое.
– Так вот как ты зарабатывал деньги бойцом? – с любопытством глянул на него Гриф.
Фейн тяжело выдохнул:
– Зарабатывал бы, если бы меня не нашли эти двое.
– А как мы вернемся, когда сделаем дело? – спросила Мер. – Тоже через гроты?
Ренфру ответил ей непроницаемой улыбкой:
– Разве я не оставляю хотя бы два пути для отхода?
– Коварные гроты, – принялась перечислять Мер, – возможно, магические ловушки… и кабан кабанов на страже Колодца. – Она сцепила пальцы и подперла ими подбородок. – А я-то думала, что будет трудно.
Глава 9
ПЕРВЫЙ РАЗ Мер увидела, как князь Гаранхир казнит предателя, в десять лет.
Проведя в замке два года, она навострилась шнырять по нему незамеченной. В этом она даже превзошла Ренфру: на ребенка-слугу никто дважды не взглянет. Пробиралась куда хотела и когда хотела, за одним исключением.
Ход в подземелья был заказан всем, кроме стражи и личных слуг князя. Однако Ренфру это не касалось: особая связка ключей у него на поясе открывала все двери в замке. Мер обижалась, что наставник держит ключи при себе; думала, с ней он должен делиться не только знаниями.
И однажды она эти ключи стащила.
Ренфру как раз преподавал ей историю кантрефов, когда загорелись конюшни. Раздраженно наморщив лоб, он выглянул в окно. Уроки неизменно проходили в башне, обращенной на запад, и там Ренфру хранил свои книги и бумаги. На столе у него царил безупречный порядок, разве что слуги оставляли запечатанные ярко-красным сургучом письма как сейчас – очень близко к краю. Огибая стол, Ренфру задел послания рукавом, и несколько сложенных
