и на лице Десмонда появляется знакомая самодовольная ухмылка.
– Это новый Bugatti Centodieci, – объявляет он таким тоном, будто бы мне это о чем-то говорит. – Восьмилитровый движок, тысяча шестьсот лошадиных сил. Разгоняется до ста километров в час меньше, чем за две целых и четыре десятых секунды.
– Ты уже гонял на ней?
– Еще не успел. Ее доставили вчера вечером, – произносит Десмонд, огибая автомобиль и внимательно рассматривая его со всех сторон. – На таких гиперкарах еще никто не будет ездить ближайшие полгода. Старт продаж анонсирован следующей весной.
Я подхожу к машине и аккуратно провожу рукой по линии корпуса. Наверное, круто быть тем, кто может позволить себе предзаказ спорткара самого дорогого бренда.
– Самое приятное, что я не потратил ни одного цента. Концерн хочет, чтобы я был первым, кто будет ездить на их новом гиперкаре, – с сияющим взглядом добавляет Десмонд. – Возможно на ней я вновь сделаю Уильямсона. Но с такими характеристиками это слишком легко и нечестно.
Десмонд продолжает говорить о машине, но я не слушаю его. Меня охватывает странное чувство тревоги. Я не понимаю, откуда она взялась, и как мне на нее реагировать.
– Уильямсона? – переспрашиваю я неестественно высоким голосом. – Джеймса Уильямсона? Это твой соперник на последних гонках?
– Он с позором проиграл и теперь хочет взять реванш, – Десмонд пожимает плечами и подходит ко мне. – А я хочу вновь отыметь его на дороге.
– Почему ты соглашаешься? Ты уже доказал ему, что ты лучше.
– Поверь мне, выиграть заезд у звезды Формулы-1 во второй раз ничуть не хуже, чем в первый.
Десмонд проводит рукой по моей щеке и наклоняет голову, дотрагиваясь кончиком своего носа до моего. Лицо обдувает его горячее дыхание.
– Я пришел к финишу первым, но не почувствовал вкус настоящей победы. Знаешь, когда я понял, что выиграл? – он кладет вторую руку на мою талию.
– Когда? – спрашиваю я.
– Когда ты пришла с ним, – Десмонд опускает голову и целует меня в шею. – А ушла со мной.
Его губы скользят вверх по моей шее, продвигаясь к уху. Языком он обводит пульсирующую вену, а затем обхватывает мочку зубами. По мне тотчас пробегают мурашки. С трудом подавив стон, я поднимаю руки и цепляюсь в накрахмаленный воротник его белоснежной рубашки.
– Крис, – Десмонд с неохотой отрывается от меня. – Я действительно хочу повторить с тобой все вещи, которые уже делал, в новой машине. Но я лучше прохожу весь вечер со стояком, чем позволю увидеть охране, как ты кончаешь.
– Охране? – ошеломленно переспрашиваю я.
Десмонд усмехается.
– Здесь повсюду камеры. Давай поздравим Кэша и Грейс с днем рождения. А остаток вечера закроемся в моей спальне, и я покажу, как сильно соскучился.
От его горячих поцелуев в шею и неровного дыхания я чувствую жар между ног. Я возбуждена, но не хочу в одиночку ходить заведенной весь вечер. Поэтому я отстраняюсь, одаривая Десмонда наглым взглядом.
– Хорошо. Пойдем на вечеринку. Но перед этим представь кое-что, – медовым голосом соглашаюсь я и добавляю дразнящим шепотом. – Представь меня связанной на твоей постели. Без одежды и без белья.
Десмонд придвигается ко мне с горящим взглядом, и кончики моих губ ползут вверх. Я уже знаю, за кем останется этот раунд.
– Ты мог бы сделать со мной все, что задумал. А я бы ничего не смогла возразить.
– Черт, Крис, – он рычит. – Не провоцируй меня.
– Я не провоцирую. Просто не выпускай мой образ из головы.
С победным видом разворачиваюсь и отхожу от Десмонда. Мои каблуки отрывисто стучат по глянцевому полу в такт быстрым шагам, но Десмонд мигом догоняет меня и шлепает по заднице:
– Берегись, детка. Ты ввязалась в охрененно голодные игры.
***
– Хорошего вечера, мистер Аматорио.
Охранник, который месяц назад велел мне дождаться Десмонда под лестницей, чтобы я смогла отдать документы, теперь лучезарно мне улыбается и сверкает зубами. Держу пари, что он не узнал меня.
Если честно, я бы сама себя не узнала.
Кто бы мог подумать, что порог особняка семьи Аматорио вновь перешагнет Кристиана Лазарро? Но не в качестве «девочки на побегушках», выполняющую просьбу брата передать документы. И не в качестве «тайного агента», которому нужно сделать несколько скандальных снимков.
Сегодня я – приглашенная гостья.
Сказать, что жизнь умеет преподносить сюрпризы – ничего не сказать.
Вдвоем с Десмондом мы проходим по очередному коридору, ведущему в холл. Чем дальше мы продвигаемся, тем громче нарастает шум, слившийся в единый гул из звона стекла, разговоров, смеха и стука каблуков по мраморному полу. Когда я оказываюсь в холле, у меня перехватывает дыхание. Не могу поверить, что я нахожусь среди роскошно одетых людей, расхаживающих по роскошно украшенному помещению.
На специально возведенной для праздника сцене оркестр исполняет кавер Lana Del Rey. Напротив него располагаются круглые столы, покрытые белыми скатертями с букетами цветов по центру и элегантной сервировкой. Но я не вижу, чтобы кто-то сидел за ними и ужинал. Гости попивают шампанское, предлагаемое услужливыми официантами. Среди них я узнаю некоторых учеников «Дирфилда», болтающих между собой. Но как только мы с Десмондом проходим вглубь зала, весь гвалт разговоров постепенно стихает.
Парни в смокингах с любопытством на меня смотрят, но тут же отворачиваются, встретившись с суровым выражением лица Десмонда. Девушки в вечерних платьях бросают на меня оценивающие взгляды, даже не пытаясь скрыть полыхающий в глазах гнев. Несмотря на то, что Десмонд пригрозил Тейт, для большинства я так и осталась «подстилкой, бегающей от одного брата к другому».
Из-за повышенного внимания я чувствую себя не в своей тарелке. Но черта с два я дам вырваться волнению наружу.
Эти выскочки ошибаются, если считают, что их надменный взгляд способен вывести меня из себя. В моей жизни случалось дерьмо пострашнее, и я ни за что не позволю опуститься плечам в сегодняшний вечер.
Еще сильнее выпрямив спину, я посылаю особо глазеющим девицам ответный смелый взгляд. Некоторые из них отворачиваются, и я буквально ощущаю, как становлюсь сильнее. Вскоре я теряю к ним интерес и обращаюсь к Десмонду:
