Брылеев. – Все слишком очевидно: во-первых, убийство коллекционера, польского гражданина. Во-вторых, международный аферист – спекулянт артефактами. В-третьих, бывшая сотрудница израильской военной прокуратуры. А у них, в Израиле, как вы знаете, бывших не бывает. – Он выдержал паузу и спросил: – Не слишком ли много случайных фактов для одного заурядного дела?
– Как я уже сказал, выводы делать рано. – Повторил следователь.
– Да вы, я вижу, не понимаете! – Металлическим голосом отчеканил Брылеев.
– Все он понимает, – заверил Девочкин. – Иван Макарович опытный следователь, ему поручаем самые сложные дела. – Он посмотрел на Филиппова и распорядился: – Отныне каждый свой шаг согласовывать с Владленом Викторовичем. О результатах докладывать тоже ему.
– Вам не докладывать?
– В консультативном порядке. После совещания обменяйтесь контактами.
Филиппов посмотрел на Брылеева:
– Разрешите обратиться.
– Давайте, – ответил тот.
– Мне нужно в Москву. Вчера вечером Элина Коган и Апостолов уехали туда.
– Поезжайте. – Распорядился Брылеев. – И поосторожнее там, не спугните их.
– Значит не проявляться? – Удивился Филиппов.
– Ни боже мой! По крайней мере сейчас. Необходимо понять, что они будут делать дальше, и каковы их намерения.
– Я позвоню в Москву, там помогут. – Пообещал Девочкин. – Что с Карасевым?
– Ищем. – Сказал Филиппов. – Машину отследили до Ольгино. В тот же день нашли ее брошенной в лесу. В настоящий момент прочесываем местность и опрашиваем местных жителей.
– Ты с этим делом не тяни, – Девочкин выразительно посмотрел на Брылеева. – Если что не так, по головке нас не погладят.
Глава 16
Сухоцветы и бусы в старых бумагах
Вдова Файнберга вернулась к Элине и Богдану, когда они уже начали волноваться. В ее руках был небольшой сундучок. Визит в кабинет мужа вызвал у Светланы Васильевны слезы, о чем говорили ее заплаканные глаза.
Она поставила сундучок на стол.
– Надеюсь, я вам не нужна? У меня есть свои дела… – Потупившись, она вдруг призналась. – Не могу видеть этот сундук. Если бы Иосиф его не нашел, он бы не поехал в Санкт-Петербург и остался бы жив. На что нам сдался этот чердак?..
Элина прикоснулась к ее руке и с сочувствием в голосе сказала:
– Мы не задержимся. Посмотрим, что там внутри, потом вернем вам открытку и уйдем.
Светлана Васильевна смахнула набежавшую слезу и вышла из комнаты.
Взглянув на старый сундучок, Элина подумала, что он похож на ветерана, забытого на чердаке, как на поле битвы.
Богдан в нетерпении откинул его крышку.
– Ух, ты…
Внутри сундучка лежала тонкая пачка писем и превратившиеся в труху сухоцветы, которые прежде находились между конвертами. В цветочной трухе лежали синие бусики, блестевшие будто капли дождя. Их блеск не утратил своей магии, как и воспоминания, хранимые в сундучке.
Элина вынула пачку писем и будто почувствовала пульс давно прошедшего времени. В сундучке хранились не просто письма и безделушки, здесь жил кусок чьей-то жизни.
– Ну, что там? – спросил Богдан.
– Письма, – проронила Элина.
– Это я вижу. Нужно проверить от кого они и нет ли среди них того самого Несвижского письма, о котором говорится в открытке.
Перебирая письма, Элина по одному передавала их Богдану.
– Мишель Шарбонье – Эмилии Будзишевской июнь тысяча восемьсот двенадцатого. То же самое – июль, август, август, сентябрь… А вот это что-то другое.
– Дай-ка мне! – Богдан выхватил голубой конверт из рук Элины. – Эти письма из Франции, адресованы той же Эмилии Будзишевской. Написаны маркизом Франсуа де Крюссоль.
Он вытащил одно письмо из конверта. Оно было написано на тонкой линованной бумаге. Текст был довольно четкий, но от времени многие слова наполовину стерлись.
– Август тысяча восемьсот тринадцатого года. – Сказал Богдан.
– Письма Шарбонье из Несвижского замка здесь точно нет, – проговорила Элина.
– И все-таки я проверю. – он поочередно стал доставать из конвертов письма, проверяя даты и места отправлений. Его интересовали октябрь тысяча восемьсот двенадцатого года и упоминание о Несвижском замке.
Закончив, Богдан швырнул конверты на стол:
– Ты права. Здесь его нет.
– Ну, что же, давай позовем хозяйку. – Элина встала и выглянула в дверной проем.
– Ты иди, я здесь подожду. – ответил Богдан.
Глядя на его лицо, можно было решить, что он понес невосполнимую утрату и не знает как с этим жить. Элина же – напротив, испытала заметное облегчение. Поиск закончился ничем в самом начале, и это было неплохо. Было бы хуже, если бы они остались ни с чем много позже.
Светлану Васильевну Элина нашла на кухне. Та собирала угощение для чаепития. Обернувшись, спросила:
– Уже закончили? – она улыбнулась и вручила Элине поднос. – Несите в гостиную. Без чая не отпущу.
В гостиной Светлана Васильевна накрыла скатертью стол, достала из буфета печенье и песочные пирожные. Налила в чашки чай и села за стол сама.
– Хотелось бы узнать о ходе расследования. Никогда не поверю, что Иосиф сам это сделал.
Элина покосилась на Богдана и представила, какую околесицу он будет нести, поэтому поспешила ответить за него:
– Пока рано о чем-то говорить, но во многом вы правы.
– Когда сообщите подробности? – спросила женщина.
– После окончания следствия.
Других вопросов не последовало, и Элина вспомнила, что до сих пор не отдала открытку вдове.
– Вот, возьмите.
– Спасибо. – Светлана Васильевна подняла глаза. – А что с остальным? Иосиф уехал с двумя чемоданами.
– Вам отдадут их позже. Сейчас они задействованы в расследовании преступления. Сами понимаете: отпечатки и прочее.
– Да-да, конечно, я понимаю. – Вдова перевела глаза на сундучок, который стоял на буфете:
– Что-нибудь полезное обнаружили?
– Для следствия – нет. – Поспешила ответить Элина. – А вот с исторической точки зрения увидели интересные документы. Открытка, которую мы отдали и несколько писем из сундучка адресованы Эмилии Будзишевской.
– Скорее всего, она здесь жила, – без особого интереса в голосе проговорила хозяйка.
– Вы никогда не интересовались историей этого дома?
– Иосиф справлялся перед тем, как купить квартиру, но я его не расспрашивала. В нашей семье делами всегда занимались мужчины. – Помолчав, Светлана Васильевна снова заговорила: – Если хотите, я дам вам контакты риэлторши, которая оформляла куплю-продажу. Она активистка Общества «Старая Варшава», многое знает.
– Если не трудно… – Элина посмотрела на Богдана и, заметив, что ему не интересно, вскинула брови. – И что?
Выйдя из подъезда, Элина достала из сумки листок, который дала ей вдова Файнберга и прочитала:
– Ливия Тышка, агентство недвижимости «Старе Място». – Она обернулась к Богдану: – Найди в интернете адрес.
Пока он искал, Элина оглядела фасад старинного здания и остановила взгляд на переплетении букв под гербом:
– «A» и «B». Вторая буква – Будзишевский. Думаю, так.
– Идем, – Богдан махнул рукой. – Я нашел, это находится здесь, недалеко.
Агнтство «Старо Място» и в самом
