у тебя есть что предложить. — Я не могу лгать, это и вправду очень много. Но есть и еще кое-что. Всегда есть и еще кое-что, когда дело касается этих людей. — Что еще ты делаешь, Жак Бельмон?
Он знает, о чем я его спрашиваю. Это простой вопрос о том, какой он преступник.
— Я импортирую и экспортирую различные товары для правительства и других клиентов.
Разные вещи. Это может быть что угодно.
— Могут ли эти вещи привлечь федералов и других друзей из правоохранительных органов? — спрашиваю я, и Тристан рядом со мной напрягается.
— За последние пятьдесят лет — нет. Не понимаю, почему это должно начаться сейчас.
— У Жака схожая с нашей ситуация, и это побудило меня дать ему шанс. — Массимо кладет руки на стол. — У него также есть сила в союзе, который я ищу. Для меня важно, чтобы все мои братья согласились с моим решением, особенно Доминик, поскольку он мой консильери.
Я его понимаю. Мне бы только не хотелось, чтобы он доверил мне такую задачу.
— Конечно. Пожалуйста, не торопитесь, но знайте, что у вас будет опора, которая приходит со всеми моими союзами в Европе. — Он смотрит на меня. — Доминик Д'Агостино, твоя репутация опережает тебя. Так что было бы интересно, как ты говоришь, поработать с тобой в этом качестве. Я рад, что нам посчастливилось встретиться.
Я уверен, что если бы моя репутация шла впереди меня, как он говорит, он бы не счел встречу со мной чем-то позитивным, поэтому мне интересно услышать больше подробностей.
— Что ты обо мне слышал? — спрашиваю я, и Массимо бросает на меня внимательный взгляд.
— Ты учился на курс младше меня в Массачусетском технологическом институте.
Я не упускаю ни одной детали и замечаю легкую резкость в его голосе, когда он произносит эти слова, глядя на меня.
— Правда? А слышал что-то ещё обо мне?
— Я тоже изучаю людей, с которыми планирую работать, — отвечает он с тем же двусмысленным тоном, который намекает, что он может знать обо мне больше, чем мне хотелось бы. Как и о моей недавней ситуации. — Должен признать, ты меня впечатлил. Говорят, ты сменил направление и получил другую степень просто потому, что тебе стало скучно. Уверен, это разозлило немало людей. Нечасто услышишь, чтобы кто-то так отзывался о MIT.
Не знаю, кого этот парень пытается обмануть, но точно не меня своими фальшивыми комплиментами.
— Каждому свое, — просто говорю я и, желая оставить эту тему, добавляю: — Чтобы произвести на меня впечатление, нужно приложить немало усилий.
Это не просто меняет тему, это затыкает его и заставляет думать, что ему придется сделать больше, чем просто произвести впечатление на Массимо, если он хочет попасть в Синдикат. Частично отрешенный взгляд в его глазах говорит о том, что он точно знает, что я имею в виду.
— Я не сомневаюсь в этом, мистер Д'Агостино, — отвечает Жак с натянутой улыбкой. Его бесконечный темный взгляд сверлит во мне дыру.
— Ладно. — Голос Массимо прерывает наши спорящие взгляды. — Ну, это должно было быть кратко, просто чтобы дать нам всем шанс встретиться. Пройдет некоторое время, прежде чем я смогу вернуться к обсуждению, Жак.
— Это не проблема.
— Идеально.
— Рад познакомиться со всеми вами. — Жак встает и наклоняет голову для короткого кивка. — И добро пожаловать домой, Доминик.
— Спасибо.
Он уходит, и я знаю, что когда дверь закрывается, Массимо собирается меня отчитать, поэтому я смотрю на него и готовлюсь к этому. Конечно, он уже смотрит на меня.
— Что, черт возьми, это было? — выплевывает он.
— Почему мы не говорили о нем до этой встречи? — отвечаю я.
— Время. У нас нет такой роскоши, поэтому я подумал, что убью двух зайцев одним выстрелом и узнаю твою первую реакцию при встрече с ним.
Когда я смотрю на него в ответ и проходит слишком много секунд, Тристан качает головой. — Доминик, пожалуйста, ради всего святого, не говори мне, что тебе не нравится этот парень из-за Кэндис.
Я поворачиваюсь к нему. — Я стараюсь не делать это фактором.
— О Боже, — усмехается Массимо. — Доминик, это важно, и это еще важнее сейчас, в свете недавнего дерьма. В том письме меня предупредили о необходимости заключать союзы с сильнейшими людьми, и именно это я и пытаюсь сделать. Взгляни на прошлое. Я не фанат того, как был устроен предыдущий Синдикат, но я должен отдать им должное, потому что, чтобы уничтожить их, враги напали на них изнутри, а не снаружи. Так что, пожалуйста, ради всего святого, дай этому человеку шанс. Я думаю, он был бы идеален. У него есть то, что мы ищем. Ты слышал его, он владеет небом. Он был бы для нас ценным активом хотя бы для этого. У нас нет авиакомпании.
Я стискиваю зубы и сдерживаю стон. Если я буду вести себя как незрелый ублюдок, это мне не поможет, и это не то, на чем я должен сейчас сосредоточиться. Есть более важные вещи, о которых стоит беспокоиться.
— Хорошо, конечно.
— Да?
— Да.
— Могу ли я попросить тебя подумать об этом? Все мои проверки на него оказались чистыми. Гиббс его проверил. Это так же хорошо, как иметь печать одобрения от самого Господа.
Я не могу этого опровергнуть. Если бы Гиббс кого-то расследовал, я бы доверял его выводам. Я бы даже пошел так далеко, что признал бы, что он может быть единственным парнем, который может превзойти мои методы. Хотя у нас разные способы делать вещи.
— Я подумаю об этом, — обещаю я, и Массимо, кажется, доволен ответом.
Мне бы только хотелось избавиться от чувства, которое у меня есть к этому парню, но я человек слова. Я подумаю об этом.
Чтобы добиться этого, я буду действовать по-своему.
* * *
Как только я прихожу домой, я сижу за компьютером и ищу компромат. Сначала я открываю файл, который у нас есть на Жака в компании, и просматриваю его.
Жак Бельмон
Возраст: 33
Чистая стоимость: 2,5 млрд долларов США
Генеральный директор: Belmont Aircrafts и Belmont Vineyards.
По крайней мере, он не стоит больше меня.
Я провожу свои обычные проверки, и все выглядит законно, и в этом проблема. Он чист. Настолько чист, как намекнул Массимо. Но для меня он слишком чист. Я знаю, это звучит как чушь и как будто я пытаюсь быть ублюдком и ненавидеть этого парня, но если я что-то и знаю, так это то, что лучшие преступники — это те, которые выглядят законно. Я хороший пример
