его и вернулся ни с чем.
Когда я прихожу в свой офис, я перестраиваю ежедневник Массимо, как он просил, перестраивая его на месяц вперед. Это занимает у меня все утро.
Жак должен встретиться со мной на обеде через пять минут, поэтому я начинаю убирать свои вещи. Раздается стук в дверь, когда я встаю, чтобы взять куртку.
— Войдите, — кричу я.
Когда дверь распахивается, мое сердце замирает, когда я смотрю на Доминика. Он входит, глаза его прикованы ко мне, но его лицо непроницаемо.
— Нам нужно поговорить, — говорит он, обходя любезности стороной.
— Если только это не касается работы, я не думаю, что нам следует это делать.
Он скалит зубы, затем его губы раскрываются, чтобы ответить мне, но очередной стук в дверь лишает его слов.
Черт возьми, это же должен быть Жак.
— Войдите, — говорю я, и, конечно же, это он.
Взгляд, который бросает на него Доминик, когда он входит, на самом деле пугает меня, напоминая мне, кто он такой.
D'Agostinos Inc. — уважаемая компания, но не многие знают, что ею управляют мафиози, которые столь же безжалостны, сколь и беспощадны. Это было напоминание, которое я получила от того взгляда, который Доминик бросил на Жака.
— Простите, надеюсь, я ничему не помешал, — говорит Жак, глядя больше на меня, чем на Доминика.
— Нет, я готова идти, — отвечаю я.
— На самом деле мы разговаривали, — вмешивается Доминик, как последний придурок, каким он иногда может быть.
— Нет, это не так. Этот разговор окончен, — парирую я.
— Нет… не закончен. Мы не закончили, — говорит он, и я не упускаю из виду вывод, который он делает.
— Возможно, я смогу вернуться чуть позже, — говорит Жак, тоже не упуская смысла.
Меня охватывает паника, когда я вижу темную зависть в его глазах.
Боже мой, нет… Я не могу позволить ему ревновать, и не к Доминику. Доминик мешает моим планам, эмоционально и физически. Я не могу упустить свои шансы с Жаком на аукционе.
— Нет, мы можем уйти сейчас, — вмешиваюсь я, прежде чем Доминик успевает заговорить. Я вижу, как он готовится послать Жака к черту или что-то в этом роде. — Доминик, я иду на обед с мистером Белмонтом. Я уверена, что ты можешь поговорить с Массимо обо всем, о чем тебе нужно поговорить со мной. Я знаю, что ты не хотел бы расстраивать клиента, которого Массимо считает порядочным.
Мои слова делают свое дело. Это успокаивает его. Он как я, когда дело касается Массимо. Он не захочет портить деловые отношения.
— Нет, я бы не стал, — отвечает Доминик. — Наслаждайся свиданием. Увидимся позже.
— Приятно снова вас видеть, мистер Д'Агостино, — говорит Жак. Самодовольство на его лице бесит меня и Доминика.
Грубое выражение лица Доминика и жесткий взгляд Жака в ответ заставляют меня чувствовать себя так, будто я оказалась между двумя хорошо одетыми хищниками, которые хотят сражаться не на жизнь, а на смерть за свою добычу.
— Взаимно, — наконец отвечает Доминик.
Жак поворачивается ко мне и подает руку. — Мадемуазель, я готов, когда вы будете готовы.
Я беру его за руку и, не оглядываясь, ухожу.
Мое сердце колотится в груди со скоростью тысячи миль в час, пока я осознаю, что только что произошло и что сказал Доминик.
Он сказал, что мы еще не закончили.
Верно?
Глава 15
Кэндис
Хотя встреча с Домиником оставила в воздухе неловкую напряженность, мы с Жаком ведем непринужденную беседу на заднем сиденье его лимузина.
Я не ожидала лимузин. Я думала, мы просто поедем в город или в одну из близлежащих кофеен.
Когда лимузин сворачивает с дороги и мы направляемся в сторону Бель-Эйр, я нервничаю, и понимаю, что у него на мой счет другие планы.
— Куда мы идем? — спрашиваю я.
— Увидишь, мадемуазель, — он криво усмехается, но это меня нисколько не успокаивает.
По мере продвижения по дороге пейзаж меняется на современные особняки и дома стоимостью в миллионы долларов.
Когда мы подъезжаем к гигантским воротам, которые открываются перед нами, мои подозрения подтверждаются, как и мои страхи. Я в доме Жака Бельмона.
— Твой дом? — спрашиваю я, пытаясь успокоить нервы.
— Мой дом. Расслабься, я пока не собираюсь показывать тебе спальню, — он подмигивает мне.
— И что же ты собираешься мне показать?
— Пейзаж, — отвечает он, проводя пальцем по моей щеке.
Мы едем по длинной подъездной дороге, и вид его дома заставляет вас смотреть на него вечно. Как и большинство домов в этом районе, его дом прекрасен и несет в себе космополитическую окраску.
Когда мы останавливаемся, выходит дворецкий, чтобы поприветствовать нас, и Жак проводит меня в свой роскошный дом, где мы идем по длинному элегантному коридору с бесконечными люстрами и золотыми и кремовыми стенами. Мы оказываемся снаружи на большой террасе, где накрыт стол с континентальным пиршеством. В центре — бутылка дорогого вина, графин и два бокала для вина.
— Это прекрасно, — размышляю я. Я перевожу взгляд со стола на пейзаж перед нами и обнаруживаю, что теряюсь в нем.
Когда я возвращаю взгляд на Жака, его улыбка становится ярче. Это улыбка человека, который всем управляет. Тот, кто возвращает себе контроль, который, как я думала, у меня есть. Он вернул его, заманив меня в свой дом, несомненно, надеясь сделать то же самое со своей кроватью.
— Я рад, что тебе понравилось.
— Да, я просто хотела знать, что приду сюда. Ничего не могу с собой поделать. — Я признаю прямо сейчас, что не доверяю ему, так что будет сложно расслабиться.
— Мадемуазель Риччи, нельзя винить парня за попытку. Мы никогда не говорили, где встретимся. Поэтому я воспользовался случаем. Пожалуйста, садись.
Он жестом предлагает мне сесть напротив него, что я и делаю.
Как только я сажусь, появляется официант, чтобы налить нам напитки, а затем Жак говорит ему, что на данный момент все в порядке, что, как я понимаю, означает, что он не должен возвращаться, пока за ним не пошлют.
Когда мужчина уходит, моя нервозность возрастает.
Я совсем одна с Жаком, занимаюсь тем, чем я бы не стала заниматься регулярно, не говоря уже о человеке, которому я действительно не доверяю. Я предполагаю, что если я собираюсь продавать ему тридцать дней и тридцать ночей, я буду здесь часто. Если только он не планирует держать меня в отеле или что-то в этом роде.
— У тебя прекрасный дом, — делаю я комплимент.
— Я рад, что тебе нравиться, — отвечает он, откидываясь на спинку стула. — У меня всегда есть дом
