воли этой женщины несомненна, а желание править не требует
пояснений. Последствия её подношений церкви имели неприятный для княжества результат.
Анна — любимая сестра Ивана Васильевича. Были ещё братья, которые подняли мятеж
против него, но мать помогла примириться.
Мария Борисовна — я уже писала о ней и её скорой кончине. Обручена была ещё ребенком с
Иваном Васильевичем. Брак по расчету родителей.
На данный момент отец Марии Борисовны умер и править в Твери пытается младший брат.
Ему 8 лет.
Тверь больше не союзник Москве, а скорее рассматриваемая добыча. Мария Борисовна
больше не играет никакой роли, кроме как матери будущих детей, но рожать новых княжат у
неё не получается.
По мнению свекрови — она обуза и живое напоминание прошлой слабости Марии
Ярославовны, вынужденной согласиться на брак сына с ней.
ГЛАВА 3.
Дуня чуть ли не с победным воплем индейца выскочила из терема во двор.
«Свобода-а!»
У неё даже перехватило дыхание от морозной свежести после спёртого воздуха в
княгининой горнице. Следом за Дуней выбежала сенная девушка. Она тревожно оглядела двор, пытаясь увидеть дядьку княжича — и облегчённо выдохнула, поняв, что не опоздала. Был бы
урон чести княжичу и его дядьке, доведись им ждать прислугу и внучку дьяка.
Не успела девушка спуститься с крыльца, как из дворца выскочил княжич и начал озираться.
Дуня и Иван Иваныч встретились взглядом и, рассмеявшись, вприпрыжку побежали к
кремлёвскому меднику. Особо разогнаться не получилось, Дуня первая поскользнулась и упала.
Из-за длинных юбок быстро встать не смогла и пришлось княжичу поднимать её. Пока
возились, подошли дядька боярин Никифор Палка с девушкой княгини… и далее уже бежать
стало невместно. По пути Дуняша объясняла, что им необходим лист меди, а уж из него...
— Это у медника есть, — сразу же кивнул княжич.
— Вырезать несколько деталей и спаять их.
— Вырежет и соединит, — уверенно подтвердил мальчишка и, остановившись перед входом
в большую избу, находившуюся на территории кремля, потребовал более точного объяснения.
Дуня нашла щепочку и начала чертить на снежной дорожке, какие детали ей понадобятся.
— Круг — это будет основа.
Княжич кивнул.
— Шесть или семь полосок, которые мы скрутим в кольца, присоединим к плоскому кругу и
потом поставим в эти колечки свечки.
Княжич вновь кивнул. Ничего интересного девчонка пока не сказала. Такое он видел в
церкви.
— Нам понадобиться поставить в центре тарелки палочку. Будет красиво, если сделать её в
виде деревца или башенки, а можно изобразить ползущую вверх змею, но главное, чтобы она
держала другой круг на своей верхушке.
Дуня воткнула в снег щепочку и накрыла её ладошкой, поняв, что на снегу ей не удаётся
передать необходимый объем картинке.
Княжич нахмурился, не понимая, в чём забава. Он видел основу, прикрепленную к ней палку
и на палке должно удержаться что-то вроде тонкого блюда. А при чем тут свечки?
Дуня вновь бросилась чертить на снегу.
— Второй круг мы чуть надрежем по краям и руками придадим вогнутую форму, чтобы
получились лопасти, как у мельниц. Я покажу, как.
— Ты обещала, что покажешь, как можно использовать воздух, а не ветер, — насупившись, уточнил мальчик.
Дуня удивленно посмотрела на него, пытаясь разграничить в своей голове понятие воздуха и
ветра. Для неё одно не существовало без другого, да она вообще не задумывалась об этом, а вот
для княжича похоже была разница. Видимо ветер был для него силой, а воздух… да, судя по
всему, воздух был для него ничем пока она не влезла со своими определениями разного
воздуха. Ей захотелось обозвать княжича занудой и угнетателем вдохновения, потому что, вдаваясь в пространные объяснения теряешь творческий зуд, но тут он строго спросил её:
— При чем тут воздух? — Иван Иваныч ткнул пальцем в чертеж на снегу и требовательно
посмотрел на Дуню.
— А при том, что когда мы зажжём маленькие свечечки, то воздух возле них нагреется и
начнет подниматься…
Дуня выжидающе посмотрела на мальчишку, ожидая вопроса почему теплый воздух
поднимается, но княжич молчал и она торжественно закончила:
— …и раскрутит наш надрезанный круг!
Дуня потёрла ладошками онемевшие от холода щеки и шмыгнув замерзшим носом, добавила:
— Будет красиво, если мы по краям лопастей прицепим медные палочки или крошечные
фигурки на нитях, как будто дети на карусели катаются.
— Карусель, говоришь? — княжич посмотрел на Дунин рисунок, почесал бровь и
переспросил: — Точно огоньки раскрутят карусельку?
— Вот те крест!
— Идём! — велел княжич и шагнул в избу.
Дядька и сенная девушка внимательно прислушивались к объяснению боярышни, но ничего
не поняли. Никифор хмуро посмотрел на бестолково хлопающую глазами девушку княгини и
поспешил за княжичем, уже вошедшим в избу. Грозно взглянул на оторопевшего медника, искавшего повод выпроводить его подопечного, и приготовился за всеми наблюдать.
Мастер выслушал княжича, боязливо посмотрел на стоящего в стороне молчаливого
боярина-дядьку, отложил всю работу и вместе с помощниками быстро начал резать требуемые
детали, сгибать и спаивать. Не прошло часа, как перед ребятами стояло блюдо с размещенной
по центру елочкой, собранной из треугольничков, а на верхушке был осторожно водружен
изрезанный круг с висящими на медных струнах звездочками.
— Теперь свечи! — довольная полученным, потребовала Дуня.
— Так нет свечей… — растерянно ответил помощник мастера.
И тут все засуетились, забегали… Через пять минут сын медника принес свечки, и все
столпились возле поделки. Поставили свечки в колечки, зажгли их и замерли. Сначала ничего
не происходило, а потом верхний круг как закрутился!
— Эх, сюда бы прикрепить бубенцы, — показала Дуня на елочку, — и тогда звездочки, задевая их, издавали бы звон!
— Лепо-то как! — одновременно выдохнули дядька княжича и мастер, а маленький Иван
Иванович не отрывал глаз от игрушки. Даже наскоро отполированная медь сияла в отсвете
огоньков и усиливало настроение волшебства. А волшебством для княжича стало то, что он
буквально сам, своими руками сотворил интересную вещицу! Вот совсем недавно не было
ничего, а сейчас вот она, крутится и наполняет душу радостью.
— А ежели деревце каменьями украсить? — предложил дядька и даже зажмурился, представив, как будет красиво.
— Если вместо звездочек прикрепить птичек, то… — теперь уже зажмурился от дивного
видения медник.
— А если не из меди сделать, а из серебра? Или из золота? Царский подарок! —
фонтанировал идеями дядька княжича.
Неожиданно для всех, маленький Иван Иваныч заревновал свою игрушку и, дунув на
