— Нет, у меня дела, — ответил Муратов. — А где это будет?
— Что-то я забыл спросить, — сказал Лунин, сообразив это только сейчас. — Но наверное, во дворце, где же еще?
Они расплатились за кофе и вышли на улицу. Муратов, попрощавшись, направился куда-то в сторону своего института. Лунин постоял еще немного, наблюдая рассеянным взглядом, как разбирают трибуну. Поток людей ощутимо редел. Решив, что медлить слишком долго не следует, чтобы не опоздать к началу, он повернулся и пошел к дворцу.
22
Судя по обилию машин у входа, торжественное мероприятие в самом деле должно было происходить здесь. Войдя внутрь, Лунин поднялся по хорошо известной уже ему мраморной лестнице и прошел в парадный зал.
Никого из знакомых ему, похоже, не было в этом зале, и никто не обратил на него никакого внимания. Зал выглядел совсем по-другому, чем в прошлый раз. Исчезли пылающие факелы у стен, занавески были подняты, помещение заливал тусклый дневной свет. Зал был полон народу, гости сидели за столом, стояли у окон, негромко разговаривали, выпивали и закусывали. Лунин решил тоже пока не садиться, а прогуляться по залу и осмотреться.
С первого взгляда было ясно, что заговорами разного толка тут была охвачена добрая половина присутствующих. Лица у всех были самые подозрительные. Какой-то генерал с одутловатым лицом беспокойно озирался, как будто не знал, куда попал. Несколько человек сидело с самым отсутствующим видом, явно обдумывая планы по свержению власти. В дальнем углу группа людей что-то обсуждала, время от времени бросая быстрые взгляды по сторонам.
Как бы забывшись на минуту, Лунин поискал взглядом Монику, оставившую на него такое приятное впечатление в прошлый раз в этом зале. Но ее не было. Неуловимая Моника, подумал Лунин. Ему стало скучновато и захотелось взорвать это собрание какой-нибудь выходкой, например, сказать яркую речь и заставить выдать себя убийцу, прямо психологическим воздействием — если он был тут, конечно, в зале. Но это было явно не к месту, да и в силу своего воздействия Лунин не очень верил. Все-таки до способностей Эрнеста в этом отношении ему было далеко.
Насколько он мог судить по обрывкам разговоров, долетавшим до него, в основном здесь обсуждались козни политических конкурентов, большое место также занимали аппаратные интриги и какие-то сплетни. Постоянно всплывала тема об изменениях в политике, которые должны были последовать за смертью Шмелева — это было единственное, за исключением траурной обстановки, что напоминало о поминках. Разговоры на эту тему отличались по звуку: они были похожи на сосредоточенное гудение, в то время как светские беседы, со слухами и скандалами, звучали скорее как тихое стаккато.
Одна из боковых дверей в зале открылась, и вошли повара в униформе, катившие перед собой тележку с горячими блюдами. Лунин вдруг почувствовал сильный голод и решил, что пора перекусить. Несколько мест в середине длинного стола у стены пустовало, он прошел туда, сел и положил себе большую порцию дымящего жаркого с пюре. Почуяв запах жареного, и другие гости заняли свои места. На некоторое время все разговоры прекратились, слышалось только звяканье вилок о тарелки и хруст челюстей со стороны некоторых из особо матерых генералов.
Минут через двадцать собравшиеся, как видно, окончательно насытились, грязные тарелки были убраны, и гости сосредоточились на вине и шампанском. Мельком оглядев собрание, Лунин понял, что всех, как и его, посетила в этот момент одна и та же мысль. Механическая привычка произносить тосты не могла им не напомнить о поводе, по которому они тут собрались.
Сидевший на другой стороне стола субъект с нервным видом и бледным вытянутым лицом, наполнив свой бокал, взял его, поднял повыше и возгласил:
— Господа! Прошу минуточку внимания!
Взгляды обратились к нему. Вид у некоторых участников был уже не только сытый, но и сонный.
— Я считаю, — продолжил он, — что мы должны сказать несколько слов об ушедшем от нас человеке. Надо отдать дань его памяти.
— Тем более что он ушел так неожиданно… — добавила роскошно одетая дама неподалеку от Лунина. — И так рано.
Несмотря на эту поддержку, видно было, что эта идея не встретила большого энтузиазма у собравшихся. Некоторые, однако, были готовы что-то сказать.
— Когда я общался со Шмелевым, — начал грузный человек с багровой физиономией, сидевший на другом стола, — у меня всегда было ощущение, что я погружаюсь в мутные бездны бессознательного…
— Кхгм!.. — раздалось рядом с Луниным. Кое-где послышался смешок.
День за окном уже тускнел, в окна начал стучать холодный зимний дождь. Свет в зале не зажигали, но прошедшие официанты зажгли свечи перед каждым из гостей. Интимная обстановка в сочетании с вином, видимо, развязала чуть-чуть языки, речи полились бодрее.
Довольно быстро Лунин понял, что в тайну смерти Славика посвящены немногие. В основном все вспоминали самого Шмелева и его деяния, о которых сказать было почти нечего в силу общей секретности тут и повышенной секретности того, чем он занимался. Но все, так или иначе, придерживались официальной версии о гибели на улице в какой-то стычке — и судя по интонациям, это говорилось искренне.
Несколько человек, впрочем, как будто были в курсе дела, или это были просто обмолвки. Кое-кто упомянул о «государственной необходимости» и «политических интересах», но может быть, они просто хотели сказать о неизбежности жертв на этой войне. Несколько раз прозвучало слово «болезнь», и опять же было непонятно, речь идет просто о гриппе перед смертью или о безвременной кончине от этого.
— Кстати, господа, — вдруг сказал один из гостей, высокий худой человек с живыми и умными глазами. — А что вы думаете об этих убийствах в домах, которые начались у нас с некоторых пор? Полагаю, что не открою большой тайны — раз уж Славика с нами больше нет — если скажу, что он немного занимался ими. То есть не убийствами, конечно, а их расследованием.
Лунин встрепенулся. Об этом он ничего не знал, и это было интересно.
— Это ужасно, эти убийства, — сказала дама в роскошном платье. Свеча перед ней уже оплыла и покосилась набок, бесформенные потеки воска блестели в лучах пламени. — Не имеют ли к ним отношения наши друзья-социалисты?
— Вряд ли, — откликнулся человек напротив Лунина, до этого молчавший и внимательно слушавший все, что говорилось. — У нас есть информаторы в их штабе. И потом, утечки… С режимом секретности там всегда было очень слабо.
— Но может быть, это делается в тайне? — спросила дама. — И посвящено только самое высшее руководство?
— Как раз оно бы нам и доложило, — ответил знаток информационных утечек. — Шучу, конечно. Могу вас заверить, Авдотья Федоровна, что это не они. Это кто-то из наших.
— Но кому из наших может понадобиться убивать людей одного за другим, как будто просто для забавы? — недоуменно спросил кто-то с дальнего края стола. — Если ему что-то нужно, он мог бы просто доложить об этом Эрнесту. Или так, поразвлечься?
Лунин сидел, замерев, и слушал. Как видно, никто не знал здесь, что расследование было поручено именно ему. Иначе его бы непременно об этом спросили, это было очевидно.
— Господа, а вам не приходила в голову мысль, что убийца сидит сейчас здесь, среди нас? — спросил еще кто-то из гостей, вызвав оживление в зале. — Если это кто-то из наших, да еще вхожий в хорошие дома, то это предположение напрашивается само собой.
— Может, он тогда сознается сразу, прямо здесь? — спросила Авдотья Федоровна. — Честно говоря, мне уже до смерти надоели эти убийства. Я даже наш «Вестник» перестала читать, хотя раньше любила заглянуть в раздел «Слухи». Открываешь страницу — а там очередной труп, что же это такое. Не может ли Эрнест что-то с этим сделать?
— Этим занимался Чечетов, — сказал знаток утечек. — Но сейчас он передал дела кому-то другому, я пока еще не знаю кому. Слышал только фамилию и имя.
Лунин понял, что наступил момент, когда дальше сохранять инкогнито было уже просто невозможно. Он поставил свой бокал на стол и прочистил горло. На него посмотрели.
— Прошу прощения, я не представился, входя, — сказал он. — Меня зовут Михаил Лунин. Расследованием занимаюсь именно я.
Последовала общая секундная пауза, после чего Авдотья Федоровна воскликнула:
— Это очаровательно! Я сразу подумала, что такой милый человек не может не делать что-то полезное для нас всех. Очень приятно с вами познакомиться.
— Взаимно, — пробормотал Лунин.
— И как, вы уже попали на след, Михаил? — спросила она. — Когда мы сможем посмотреть в лицо убийце? Я читала, что следы злодеяний обычно отображаются прямо на лице.
— Я бы не хотел комментировать ход расследования, — сказал Лунин. — Так или иначе, оно продвигается.
