Я вздохнула. Да, невыносимо больно всё это осознавать. Но плакать мне не хочется. Зато хочется, пока пусть и в знак благодарности, жить дальше. Ради меня старались, вытаскивали с того света, обо мне заботились — и я не могу их всех подвести. А потом, попозже, я научусь снова жить и ради себя…
Сон не шел, поэтому, отлежав бок, я решила подняться.
Далось мне это легко, словно не я недавно была при смерти. Сев на кровать, свесила ноги и ощупала живот украдкой, пока никого нет рядом. Приподняла больничную рубашку и заглянула туда, где совсем недавно всё было изранено, а сейчас выглядело как обычно… Только узкая полоска волос отсутствовала. Вспомнив слова Кейрана, что он генетик, а не гинеколог… Зарделась. Причем сильно и с ног до головы. Было стыдно, что туда смотрел незнакомый мужчина. Но, с другой стороны, он ведь врач. А врачей стыдиться не стоит. Он просто делал свою работу. И ему нет никакого дела до того, что у меня там.
Успокоив себя таким образом, я спрыгнула с кровати и, подойдя к балкону, отодвинула дверь в сторону, запуская в палату свежий воздух…
«Хорошо», — захотелось мне протянуть вслух. Странные образы вдруг промелькнули перед глазами, и попутно всплыли в памяти загадочные фразы мужчин.
Первое, что я вспомнила, была загадочная комната, не палата и не обычная операционная. Нет, скорее, она напоминала футуристическую операционную или лабораторию из фантастического фильма. Вся белоснежная, покрытая странным материалом. Надо мной куча ярких огней, они ослепляли, и я повернула голову. Теперь я увидела необычные приборы на подставке. Что-то вроде лазерного скальпеля в виде небольшой ручки, шприцы с кнопками, заполненные разноцветными жидкостями. Чего там только не было, и ничего знакомого, даже отдаленно… А развернув голову в другую сторону, я заметила высокого мужчину во врачебном халате, который стоял около прибора с большим монитором и вводил какие-то данные. Он сильно напоминал Кейрана — та же прическа, цвет волос… только вот на голове у него ещё красовались две пары рогов. Одна, как у демонов обычно изображают — «обычная», а вот вторая — немного изогнутая, и если их немного наклонить… они бы напомнили венец…
Венец… рога… Всё это снова отдалось воспоминанием, но другим. Будто что-то подобное я уже где-то видела, только не у этого мужчины, а у маленькой девочки…
И ещё позади него я увидела окно. Большое, практически во всю стену. И небо за ним было кроваво-красным. Такого не бывает на Земле!
Тряхнув головой, я выдохнула и прислонилась лбом к холодному стеклу. Это всё какой-то бред… Просто бред воспаленного сознания после пережитого кошмара. Это мой мозг так пытается со всем справиться: заменяя ужасы нелогичными и фальшивыми воспоминаниями.
Кстати, а что значит фраза, которую сказал Кейран: «понимает энадарарский»? Что это за язык-то такой? Неужели тот, на котором они иногда разговаривали при мне? Но почему я его теперь понимаю, с чего это вдруг? И ещё те слова по телефону, что «человечки такие хрупкие», когда ему позвонил Нуар… Что всё это значит?!
Вернувшись на кровать, поскольку ноги внезапно задрожали, как от сильного холода или перенапряжения, я легла и, закрыв глаза, произнесла:
— Не хочу об этом думать. Пускай они хоть черти, хоть даже сами дьяволы, мне плевать. Они спасли меня. И больше вообще ничего неважно…
С теми мыслями я и уснула. А когда проснулась, Нуар сидел в кресле, зевал и читал журнал. Увидев, что я открыла глаза, он поднялся и, взяв специальный столик с едой, поставил его рядом со мной. Сев на край кровати, он взял одну из вилок, вторую выдал мне и скомандовал:
— Ешь!
И я, пусть сначала и без удовольствия, стала есть. Забыв обо всех мыслях и стерев из памяти смутные картинки о странном мире с красным небом и рогатом мужчине. Потом, кусочек за кусочком, у меня разыгрался аппетит, и мы с Нуаршаном вдвоем приговорили весь поднос. После чего он принес мне большую чашку обжигающего кофе и стал рассказывать о наших планах. Да, таковые у него уже тоже имелись. И я, не споря, не перебивая, внимательно слушала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Перво-наперво сегодня он меня отсюда заберет. Лежать тут смысла никакого нет. Кейран меня проверил и сказал, что всё в порядке. Только прописал таблетки, но их Нуар потом сам у него возьмет, когда они будут готовы. А отвезет меня мужчина не ко мне домой, а к себе, где я и буду жить некоторое время. Два дня мы проведем там, а затем начнем ездить в студию. Я, правда, буду там на диване лежать и изображать мебель, пока они будут трудиться, а если возникнет желание поработать — никто мне этого запрещать не будет. Но они медлить больше не могут: у них уже сроки поджимают.
И вот тут я захотела возразить. Начала говорить, что и так для меня он уже столько сделал, и я не вправе даже в мыслях желать чего-то, да и из-за меня не стоит тревожиться. И два дня сидеть со мной — тоже. Я и у себя могу посидеть. Тут я замолчала… Переспросила, сколько прошло дней с инцидента. Получила ответ, что два. Удивилась. Махнула мысленно рукой. Забыла про очередную странность. И сказала, что могу номер в отеле снять. А позже уже в свою новую квартиру заеду…
Нуаршан тоже меня внимательно выслушал, не перебивал, а когда я договорила, назвал глупой и сказал, чтобы я собиралась. Указав на дверь, видимо, в ванную, добавил, что там есть одежда, которую я смогу надеть. И ушел.
Вот так нечаянно я обидела этого невероятного мужчину.
Потом, конечно, уже помывшись и переодевшись в платье странного фасона, которое неизвестно где откопали, и балетки на пару размеров больше, я вышла из ванной и извинилась перед мужчиной, который снова занял место в кресле, и услышала в ответ уже коронное: «Забудь».
Когда из палаты мы вышли в коридор, никого там не встретили. Вся больница словно вымерла. Где-то вдалеке кто-то говорил, звонил телефон, что-то пикало, но на нашем пути так никто и не попался. Даже за стойкой ресепшена в шикарном холле было пусто. Подивившись, пожала лишь плечами и вышла вслед за мужчиной на улицу, где уже начало смеркаться.
А ещё там вместо черного внедорожника марки Ламборгини стояла не менее шикарная машина той же марки, только это был невероятно низкий спорткар бордового цвета.
Увидев мой вопросительный взгляд, Нуаршан пожал плечами.
— Та пока в химчистке, а другой нет. Я их не коллекционирую в отличие от Кея…
Он помог мне сесть в расположенное практически у земли кресло, и когда я произнесла очередное:
— Простите… — пытаясь извиниться за то, что заляпала ему своей кровью салон, Нуар отвернулся и захлопнул дверь. Полностью меня и мои слова проигнорировав.
А максимум через пятнадцать минут неспешной езды мы въезжали в огромные ворота, и моему взору открылся шикарный вид на долину, горы, пальмы и… особняк. Издалека одноэтажный он не выглядел так же внушительно, как особняк Кейрана, но, когда мы подъехали ближе, я поняла, что он совсем не маленький. В стиле модерн, с огромными окнами, которые целиком заменяли стены…
Машину Нуар припарковал рядом со входом, не став загонять в гараж… И когда я вышла наружу, то так и осталась стоять. Отчего-то я боялась сделать этот, последний шаг и зайти в дом мужчины. Мне казалось, что я сейчас увижу что-то, что меня расстроит. Толпу голых женщин, к примеру. Не знаю. Понимаю, что звучит глупо, но сегодня… после того что мне пришлось пережить, мне бы не хотелось разочаровываться ещё и в этом мужчине. Конечно, это его дело, что творить у себя в шикарном особняке и с кем встречаться… Но для меня он сейчас был практически безупречен…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Пойдем, — Нуар, увидев, что я не последовала за ним, вернулся и взял меня под руку. — Выберешь себе одну из спален, которая тебе понравится. Дом я купил не так давно и практически тут не жил, так что, возможно, чего-то и нет… — он пожал плечами, открывая дверь. — Хотя покупал с мебелью. Но, в общем, по ходу с тобой вместе и разберемся. Докуплю, если что потребуется.
Зайдя в шикарный холл, я замерла, потому что… всё было бесподобно. Некоторые «окна» были отодвинуты, и получалось, что комната становилась как бы частью улицы. Красивая, элегантная мебель. Даже какое-то подобие уюта присутствовало в этом доме.
