Подхватываемые каким-то творческим или скорее яростным порывом мои пальцы запорхали по клавиатуре.
Две стороны одной медали или два лица одного хоккеиста.
Его обожают, боготворят. Маленькие мальчики пишут его имя на своих тренировочных клюшках и стоят по другую сторону плексигласа, ожидая, что Зверь бросит им шайбу со льда. Кто такой Макс Пауэлл? – Капитан дьяволов, самый сексуальный спортсмен этого года по версии одного известного спортивного журнала. Выдающийся хоккеист уже зарезервировавший себе место в истории и побивший несколько рекордов. Он превосходный силовой игрок, вместе с тем прекрасный технический бомбардир. Он следующая легенда. Но знаете что? Я не верю в легенды с детства! Макс Пауэлл – это большая проблема. Грубый, толстолобый… Бык! Вот кто он. Да, тринадцатый номер дьяволов оправдывает свое прозвище, ведь повадки у него совсем не человеческие! Он животное, которое не знает слова «нет», не умеет благодарить, и…
Сводит с ума одним взглядом голубых глаз.
Так, это я писать не буду.
…не умеет благодарить и понятия не имеет, что такое вежливость. Лучшие клубы Америки и Канады борются за этого монстра. Да, вы получаете крутого игрока Макса Зверя, но на самом деле в придачу идет его тень в виде непомерного эго. Будь солнце человеком, у того было бы меньше спеси! А вокруг него, между прочим, крутятся другие планеты!
Как его выносит собственная семья: мама и шестнадцатилетняя сестра Джой? Наверняка они отослали его так далеко из Такомы, чтобы тот не давил на них своей тяжелой энергетикой и вечно хмурым взглядом…
Пальцы зависли над клавиатурой.
Нет. Я ведь не такая. Как бы Макс не поступил со мной, это того не стоит.
Я решила дать себе время на то, чтобы успокоиться. А пока перебросила файлы в электронное хранилище. Позже я смогу написать приличную статейку.
– Перри, зайди ко мне, – крикнул Джей, выглядывая из-за перегородки.
Все началось с обсуждения обычных рабочих вопросов, но закончилось тем, что я поделилась с коллегой историей о происхождении моих эротических снимков. Я была благодарна Джею, ведь он полностью поддерживал меня в этом вопросе.
Рабочий день закончился, я был сильно удивлена, когда у выхода из здания заметила Майка. В его руках был огромный букет цветов.
– Привет, – сказал он, виновато оглядывая мое лицо.
Чувство вины в очередной раз захлестнуло меня. Кровь прилила к голове, тупой болью запульсировали виски.
– Привет, Майк, – натянуто улыбнулась я.
Я знала, что Майк не будет долго злиться, он вспыльчивый, но вместе с тем, очень быстро успокаивается.
Майк издал стон сожаления и притянул меня к себе, крепко обнимая.
– Прости меня, я идиот. Наговорил тебе такой ерунды, оставил одну на парковке и очень сильно обидел. Я сразу же пожалел обо всем, но когда вернулся, тебя не было. Я звонил, но твой телефон был постоянно выключен.
– Телефона больше нет, он разбился, – сказала я, отстраняясь и пытаясь понять, почему от прикосновений Майка внутри появляется один лишь холод.
– Я беспокоился, такого себе вообразил. Я никогда тебя больше не отпущу, это чуть не свело меня с ума. Где же ты ночевала? – спросил он, заставляя мои органы переворачиваться от страха разоблачения.
– Я… я была в хостеле, хотела дать тебе время успокоиться.
– Не нужно было уезжать. Я же люблю тебя, Перри, – он протянул мне цветы. Огромный букет красных роз. – Это тебе и прости меня, пожалуйста.
– Я очень сомневаюсь в этом, Майк, – я взглянула на него исподлобья. – Ты и раньше был немного вспыльчивым, но в последнее время это переходит все границы. Я думала между нами все кончено.
И переспала с другим.
– Перри, я тебя уверяю, больше такого не повторится. Пожалуйста, малышка, подумай, мы ведь были счастливы, – прошептал он, снова прижимая меня к себе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Это последний шанс, – выдохнула я.
У всех же бывают ссоры? У всех бывают черные полосы в отношениях, и мы это преодолеем, я знаю. Нельзя выбрасывать годы с моим парнем из-за простой ссоры.
Майк кивнул и широко улыбнулся.
«Зато можно из-за измены», – кричало мне мое подсознание.
Я накрыла рукой шею моего парня, и притянула его к себе, соединяя наши губы в поцелуе, как прежде, только бы святоша внутри меня заткнулась. Я не могла больше слушать это.
– Ты простила меня? – спросил он.
Я кивнула и уткнулась носом в его рубашку, чтобы не смотреть в глаза.
– Все в порядке, – ответила я. – Эти снимки, они не должны были всплыть.
– Плевать мне на снимки, вчера, когда я не мог до тебя дозвониться и не знал где искать, я чуть с ума не сошел. Поехали домой, я смогу как следует загладить свою вину, – промурлыкал он, заставляя меня рассмеяться. Но смех был фальшивый. Ведь это мне теперь нужно сделать все, чтобы загладить свою вину перед ним.
Майк повел меня на парковку. Сегодня он был на своей Мазератти, значит моя Искорка стоит на парковке у дома.
– Может закажем ужин из французского ресторана? – спросил Майк, открывая для меня переднюю пассажирскую дверь.
– Звучит неплохо.
Я опустилась на пассажирское сиденье и аккуратно расположила букет на коленях. Майк занял водительское кресло. Машина зарычала и тронулась с места.
Я смотрела в окно, нервно покусывая губы. Я изменила Майку. Предала его. Стыд и вина пожирали меня. Но я не могла рассказать Майку об этом. Он будет в ярости. Это не только о нас с ним, это о нем и его отношениях с Пауэллом, с командой. Они оба нападающие и часто ассистируют друг другу в игре. Если Майк узнает, это будет катастрофа.
***
Через неделю вышла статья в очередной желтушной газетенке. Кто-то прислал анонимное письмо редактору и, не теряя времени тот написал громкую статью о Звере. Отрывки из письма изящным курсивом были выведены на страницах журнала. А статья была наполнена откровениями девушки, лично общавшейся с Максом. Все было гиперболизировано и приукрашено, как обычно бывает в подобных журналах. Попутно это было сдобрено статистикой его игр и подсчетами силовых приемов за последний год. Его снова обвиняли в грязной игре, снова говорили о неконтролируемой агрессии.
Еще в письме упоминалась семья Пауэлла. Проведя небольшое журналистское расследование и проверив наводку, кто-то выяснил, что у Зверя действительно была младшая сестра и мама, живущие в Такоме. Такома маленький городок. И шестнадцатилетних девочек по имени Джой Пауэлл там не так то и много.
Образ Макса всегда был неоднозначным, в основном потому, что он самый скрытный из всех хоккеистов. Тем не менее, о молчаливом игроке до этого не говорилось ничего плохого, Макс играл лучше других, не спал с фанатками, разбивая их сердца направо и налево, не имел знаменитых родственников, которые проталкивали бы его по карьерной лестнице, не скупился на благотворительность. Теперь говорили лишь о его скверном характере и раздутом эго короля арены, а также о грязной игре. Теперь узнали о его семье, вопрос времени, когда журналисты отыщут их адрес. Автором письма сочли какую-то несчастную фанатку, которую Макс поимел и бросил, да еще по неосторожности рассказал о своей семье, а она от досады накатала письмецо и отослала его в редакцию.
Я была в заднице. Ведь этой фанаткой была я. Вернее фанаткой-то не была, но именно я написала это «письмо». Я не отправляла его и не понимаю, как оно попало в руки журналистов, но никто разбираться не будет. Пауэлл просто прикончит меня.
В Скалу я прибыла за час до начала игры. Парни были настроены на победу, в раздевалке они веселились и дурачились. И к счастью все Дьяволы были одеты.
