– Прекрасно. И когда отправите их к нам?
– Что? – изумился Бреттин.
– У нас первостепенное требование! Вы обладаете юрисдикцией по части первоначального дознания, но у нас – права на уголовное преследование. Первое ограбление случилось в нашем октанте.
Ваксиллиум Уэйну это все записал. Время от времени малый оказывался весьма полезным.
– Вы должны были послать нам по этому поводу письменный запрос!
– Мы послали официальное письмо, – заявил Уэйн.
Бреттин поколебался.
– Сегодня утром, – продолжил Уэйн. – Вы его не получили?
– Э-э… мы получаем много писем, и…
– Вы вроде сказали, что наняли кого-то их читать.
– Понимаете, мы его чуть раньше послали за булочками…
– А-а. Ну ладно. – Уэйн поколебался. – Со мной поделитесь?
– Булочками или арестованными?
Уэйн чуть подался вперед:
– Послушайте, Бреттин, давайте это все расплавим и перекуем. Мы оба знаем, что вы можете тянуть дело месяцами, держа арестованных у себя, пока идет необходимая для перевода бумажная волокита. Что не принесет, в общем-то, никакой пользы никому из нас. У вас будет много затруднений, а мы потеряем всякий шанс поймать остальных из этой банды. Надо действовать быстро.
– И? – с подозрением спросил Бреттин.
– Я хочу задать несколько вопросов кое-кому из арестованных. Шеф специально меня послал. Впустите меня, дайте несколько минут, и мы приостановим все заявки о переводе. Вы сможете проводить уголовное расследование, а мы будем охотиться за их главарем.
Они уставились друг на друга. Как говорил Вакс, преследование умыкателей могло благотворно повлиять на карьеру – весьма благотворно. Однако настоящий приз, главарь бандитов, пока что оставался на свободе. Тот, кто его поймает, получит славу, повышение и, возможно, приглашение присоединиться к высшему обществу. Покойный лорд Петерус сам через это прошел, когда поймал Медного Душителя.
Позволять констеблю-сопернику допрашивать пленников было рискованно. Потенциальная потеря всех арестантов разом – что вполне могло случиться с Бреттином – представлялась еще большим риском.
– Как долго? – спросил Бреттин.
– Пятнадцать минут с каждым.
Бреттин чуть прищурил глаза:
– По десять минут с двумя из арестантов.
– Идет, – согласился Уэйн. – Приступим.
На то, чтобы все устроить, ушло больше времени, чем следовало. Констеблям было свойственно не торопиться, если дело не касалось пожара в здании или убийства на улице, хотя и по этим двум поводам они бежали, если только был замешан кто-то состоятельный. В конце концов они подготовили комнату для допроса и привели одного из бандитов.
Уэйн его узнал. Этот парень пытался его застрелить, и Уэйн сломал ему руку дуэльной тростью. Сногсшибательная грубость – вот так стрелять. Когда противник вытаскивает дуэльную трость, следует отвечать тем же – или, по крайней мере, ножом. Пытаться застрелить Уэйна – все равно что бросать кости во время игры в карты. Куда только катится мир?
– Он успел что-нибудь сказать? – спросил Уэйн Бреттина и нескольких его приспешников, которые стояли за дверью и смотрели на коренастого лохматого бандита. Рука у него была на грязной перевязи.
– Немногое, – ответил Бреттин. – Вообще-то, ни один из них толком ничего не рассказал. Они как будто…
– Боятся, – договорил другой констебль. – Они чего-то боятся. Или больше боятся болтать, чем опасаются нас.
– Чушь, – сказал Уэйн. – Просто надо проявить твердость! А не сюсюкаться с ними.
– Мы и не… – начал констебль, но Бреттин поднял руку, призывая его к молчанию.
– Ваше время уходит, капитан.
Уэйн хмыкнул и неспешно вошел в комнату. По размеру она напоминала чулан с единственной дверью. Бреттин и прочие оставили ее открытой. Бандит сидел на стуле, его ручные кандалы были соединены цепями с ножными, а также с полом. Между ним и Уэйном находился стол.
Бандит с раздражением уставился на вошедшего. Похоже, он не узнавал Уэйна. Видимо, из-за шляпы.
– Итак, сынок, – заговорил Уэйн. – Ты по уши в неприятностях.
Бандит не ответил.
– Я легко могу тебя спасти. Палач не накинет тебе на шею петлю, если ты проявишь сообразительность.
Бандит в него плюнул.
Уэйн наклонился, упираясь ладонями в стол.
– Слушай сюда, – проговорил он очень тихо, перейдя к естественному, плавному говору, который использовали бандиты. Чашку грузчика с пристани для правдоподобия, щедрую дозу бармена для доверия, а прочее – Шестой октант, северная сторона, откуда большинство из них, судя по говору, и явилось. – Разве так отвечают малому, который пришил копа и забрал его униформу? И все ради того, чтобы тебя отсюда вытащить, дружище.
Бандит вытаращил глаза.
– А вот этого не надо, – заметил Уэйн. – Ты выглядишь слишком нетерпеливым. Это сделает их подозрительными. Пропади оно все пропадом. Придется тебе снова в меня плюнуть.
Умыкатель поколебался.
– Давай же!
Он плюнул.
– Разрушительство! – заорал Уэйн, снова переключаясь на говор констеблей. И грохнул кулаком по столу. – Я тебе уши оторву, мальчишка, если ты опять это сделаешь.
– Э-э… а надо?
«Ага, хорошо. Район определен верно».
– Только попробуй, – прошипел Уэйн. – Я точно тебе уши оторву, если посмеешь. – Он подался вперед и наклонился достаточно низко, чтобы оставшиеся в коридоре ничего не услышали, и перешел на говор уличных банд: – Копы говорят, ты не болтал. Хорошая работа. Босс будет доволен.
– Ты меня вытащишь?
– А ты как думаешь? Я не могу допустить, чтобы ты запел. Или ты отсюда выберешься, или пожмешь руку Железноглазому.
– Я не буду болтать, – поспешно сказал бандит. – Не надо меня убивать. Я не буду болтать.
– А остальные?
Умыкатель помедлил:
– Думаю, и они не будут. Кроме, может быть, Синдрена. Он новенький и все такое.
«Отлично», – подумал Уэйн.
– Синдрен. Блондин со шрамом?
– Нет, коротышка. С большими ушами. – Грабитель уставился на Уэйна, прищурив глаза. – Почему я тебя не узнаю?
– Сам-то как думаешь? – Уэйн выпрямился и заорал констебльским голосом: – Ну-ка, хватит ныть! Где ваша опорная база? Где вы, ребята, готовите свои налеты? Мне нужны ответы! – Он снова подался вперед: – Ты меня не узнаешь, потому что я слишком ценен, чтобы меня видели обычные люди. Они могут меня выдать. Я работаю с твоим боссом. С Тарсоном.
– Тарсон? Никакой он не босс. Он просто кулаками лупит напропалую.
«Тоже ничего».
– Я имел в виду его босса.
Бандит нахмурился. На лице промелькнула подозрительность.
– Твое поведение доведет тебя до виселицы, дружище, – негромко проговорил Уэйн. – Кто тебя нанял? Я хочу… с ним поговорить.
– Кто… Скоба сам занимается вербовкой. Ты должен это знать. – Его взгляд сделался враждебным.
«Отлично», – подумал Уэйн.
– Готово! – сказал он, поворачиваясь. – Этот говорить не станет. У мерзавца рот на замке. – Он вышел из комнаты к Бреттину и остальным.
– О чем вы там шептались? – требовательно спросил Бреттин. – Вы сказали, мы можем слушать.
– Я сказал, вы можете слушать, – пожал плечами Уэйн. – Но не обещал, что буду говорить так, что вы сможете меня услышать. С этими типами приходится говорить тихо и грозно. Кто-нибудь из них назвал вам свои имена?
– Клички, – с недовольным видом ответил Бреттин.
– Есть среди них человек по имени Синдрен?
Бреттин посмотрел на своих людей. Те покачали головами.
«Прекрасно».
– Мне надо посмотреть на остальных. Я сам выберу, с кем буду говорить.
– Мы так не договаривались, – заметил Бреттин.
– Пойду-ка я, пожалуй, домой да начну собирать бумаги для перевода…
Немного посомневавшись, Бреттин все же отвел Уэйна к камерам. Обнаружить Синдрена оказалось нетрудно. Лопоухий парень, совсем еще юнец, широко открытыми глазами уставился на копов по ту сторону решетки.
– Он, – сказал Уэйн. – Вперед.
Молодого бандита схватили и притащили в допросную. Когда Синдрена приковали, Бреттин и его люди выжидающе замерли в комнате.
– Освободите, пожалуйста, помещение, а то нечем дышать, – сердито произнес Уэйн.
– Ладно, – не сразу, но согласился Бреттин. – Но больше никакого шепота. Я хочу слышать, о чем вы будете его спрашивать. Он все еще наш арестант.
Шаркая ногами, констебли вышли, однако дверь оставили открытой. Бреттин стоял за порогом, скрестив руки, и выжидающе глядел на Уэйна.
«Ладненько», – подумал Уэйн.
– Привет, Синдрен. – Он наклонился к арестанту.
Парнишка самым натуральным образом подпрыгнул:
– Откуда вы…
– Меня послал Скоба, – переходя на говор уличных банд, тихонько проговорил Уэйн. – Я собираюсь тебя отсюда вытащить. Не дергайся!
– Но…
– Я сказал, замри. Не шевелись.
– Никакого шепота! – напомнил Бреттин. – Если вы скажете…
Уэйн создал скоростной пузырь. Он не мог продержаться долго, удалось стащить совсем немного темпосплава. Надо поторапливаться.
