Меня же волновало другое, если Гарик — «офицер», то кто же тогда я? Тень Бога, инженер по труду или, быть может, пешка, которую жертвуют ради мата или выгодного хода? Кто я?
Мы ехали в машине и после продолжительного молчания, Руслан неожиданно громко сказал:
— Надо бы у Гарика деньги забрать. Тебе не приходила такая мысль в голову?
Я промолчал, не отвечая на вопрос. Отвернулся в другую сторону, любуясь грязными машинами и унылым пейзажем.
— Что молчишь?
— А что говорить? Твоя идея дать деньги.
— Моя. Не спорю. Деньги не должны лежать мертвым грузом. Они должны приносить прибыль. Закон экономики. Такому в институтах не научат. Спросишь у Гарика, когда он нам отдаст деньги. И знаешь, что? Спроси, как умеешь, не скромничая.
— То есть с наездом?
— Это крайности, но дипломатом быть не обязательно — не тот случай. Да и потом, мы только интересуемся. Ничего конкретного. Справишься?
Я задумался. Ответил не сразу
— Не знаю. Ты столько раз придерживал меня за руку, отводил за спину, затыкал рот, предостерегающе наступал на ногу, что я теперь сомневаюсь — остался ли у меня характер, индивидуум?
— Это ты про себя? Это ты индивидуум? Что-то не замечал за тобой ничего такого. Не знаю, что и сказать.
— А ты ничего не говори, — предложил я, чувствуя в себе прилив злобы и ненависти. Мимо промчалась машина, обдавая нас грязью. Руся включил «дворники» и сокрушенно покачал головой. — Ничего не говори, — снова сказал я.
Мы вошли в офис Гарика. На столе секретарши сидел Дятел. Он целовал девушку в шею, и что-то нашептывал на ухо. Трогательная сцена прервалась благодаря нашему появлению.
— Что надо? — сказал вместо приветствия Дятел. — Что вы ходите каждый день? Что вынюхиваете?
— Мясо, — сказал я.
— Что?!
— Ты спросил, что мы вынюхиваем, я сказал — мясо.
Дятел посерел лицом, вскочил.
— Руся заткни своего мальчика! Или я его заткну! Что ты пялишься на меня?!
— Попробуешь? — предложил я и, видя, что Дятел опять не успел поймать мысль, пояснил, — заткнуть меня.
Руслан придержал меня за рукав куртки. Я обернулся. Друг улыбался, глядя в какую-то точку на косяке кабинета начальника. Спросил:
— У себя?
— К нему нельзя, — сказала секретарша, поправляя кофточку, — он завтракает.
— Люблю завтракать, — сказал Руся, и мы вошли в следующий кабинет. На пороге я обернулся, подчиняясь внезапному порыву. Дятел тыкал нам в след указательным пальцем не в силах что-либо сказать. Я представил, что в руке у меня «ТТ» и выстрелил ему в голову несколько раз, а потом закрыл дверь, удовлетворенно прислушиваясь к воплям из приёмной. Дятел порывался войти следом, его удерживала секретарша, а я давился от приступа смеха. Оказывается, так просто решаются наболевшие проблемы — надо только во время нажать на курок.
— Привет, ребята! — громко сказал Гарик. Он сидел в центре стола, пил кофе и поедал бутерброды с красной рыбой. — Решили навестить? А я вот ем. Вам не предлагаю — самому мало. — Я посмотрел на большое блюдо, в котором египетской пирамидой возвышались бутерброды. Гарик перехватил мой взгляд и ловко перевел тему. — А ты, инженер, решил поиграть в войну? Правильно. Самое подходящее место — это мой кабинет. — Слово «война» мне понравилось и при этом что-то шевельнулось в груди, а вот «инженер» мне не понравилось во все. Я насупился.
— Привет. Хорошо живешь, — сказал Руся, — рыбку ешь.
— А то!
— А я завтракаю кашей геркулесовой. Без молока.
Гарик пожал плечом и откусил половину бутерброда.
— Садитесь.
— Сесть мы всегда успеем, — сказал я и зачем-то пнул ногой стул так, что он косо вошел под стол. — Ты лучше скажи нам, когда деньги отдашь?
Гарик перестал есть. Удивленно посмотрел на Русю, всем видом спрашивая: «Инженер умеет говорить?!» Руслан посмотрел в потолок, почесал щеку, ноздрю, висок. Чесотка у него что ли?
— Не ломай мебель, щенок.
— Думай, что говоришь, Гарик, — сказал я. — Ты же давно в бизнесе — знаешь правила. Так, как с моим вопросом?
— Что-то я ничего не понимаю, Руся. Объясни мне. — Гарик откинулся на спинку стула. Выглядел он неважно. Может быть для жены — эта поза и выражала авторитет, злость и предвестие беды, но для меня он выглядел именно «неважно». Я представил запуганного хорька, вытащенного зимой из глубокой теплой норы и усаженного на место председателя, и, не смог скрыть улыбку.
— Что? — ожил Руся и с непониманием посмотрел на меня, — а это. Ну, не знаю, Гарик. Честно, для меня происходящее является такой же неожиданностью, как и для тебя.
— Короче.
— Наверное, Вася хочет назад свои деньги. Так? Вася, мы же дали деньги Гарику под проценты, ты забыл? Что ты хочешь?
— Я хочу деньги.
— Сейчас? — спросил Руся.
— Сейчас.
— Ты в своём уме? — спросил Гарик. — Получишь их в срок, вместе с процентами. Так дела не делаются. Объясни ему, Руся. Чтобы вытащить пять кусков мне нужно время.
— Почему пять? Мне нужно десять.
— Десять?!
— Нет, нет, — поспешно сказал Руслан. — Я здесь ни при чем, Гарик. Моя половина по-прежнему остаётся у тебя. Люблю выгоду, а тут такие проценты! Вася! Зачем тебе деньги? Или хочешь купить квартиру?
— Нет. У меня уже есть. — Я покрылся испариной. Стало нехорошо. Идиотское положение. Для чего меня так Руслан подставил? Я думал, что моя спина надежно прикрыта, а она вдруг почувствовала пропасть, бездну.
— Тогда в чем дело? — спросил Руся.
— Парни? — неуверенно спросил Гарик.
— В чем? До меня дошли слухи, Гарик, что ты неплатежно способен. Тебя обворовывают даже продавцы. Ты почти банкрот.
— Он, что с другой планеты? — спросил Гарик у Руслана. — А на что я, по-твоему, содержу всё это? Да я за час зарабатываю больше, чем ты за неделю. А теперь смотрю сюда, щенок. — Гарик наклонился к сейфу. — Вот эти ценные бумаги называются векселя, а вот эти акциями. Прейдет день, и мои судна будут бороздить территориальные воды. Только до этого муниципальное предприятие станет акционерным, затем его обанкротят и, наконец, разделят. Тогда-то и появлюсь я. Понял? По твоим меркам, я сказочно богат. А теперь пошел вон! Не желаю тебя видеть.
— Хорошо. Я уйду, но вернусь через три дня. Помнишь срок выплаты процентов? Тогда же мне понадобятся и мои деньги.
— Отлично! Увидимся через три дня. Пошел вон!!
— Я тебя на улице подожду.
— Я скоро, — сказал Руслан.
В приёмной никого не было. Жаль. Я остановился, в надежде, что сейчас откуда-нибудь появится Дятел. Вон сколько дверей в подсобные помещения! Прислушался. Из-за двери с мужской и женской фигурой раздавался непонятный хриплый шепот. Я сделали шаг в этом направлении и, в коленке что-то подозрительно хрустнуло. Хрип прекратился. Я замер.
— Что-то хрустнуло, — сказал женский голос.
— Что? — удивился голос Дятла.
Я поспешно вышел на улицу.
Руслан появился через полчаса. Я немного притомился от ожидания и хмуро посмотрел в его сторону.
— Здорово ты его. Пускай знает, с кем имеет дело. Ели тебя отмазал.
— Мне кто-то угрожал?
— Конечно! Не напрямую. Садись в машину. — В салоне Руся продолжил. — Поехали ко мне. Пообедаем. Ты, наверное, давно не ел первого? Почему такой хмурый?
— Да так. Поехали по ларькам, выдернем дневную выручку, а потом наведаемся в оптовый магазин «У Киры» — они обещали новое поступление по смешным ценам.
— Да хватит тебе думать о работе. Так и свихнуться можно.
— Это ты говоришь? — удивился я.
Руслан спохватился.
— Принципы, как закон — выдуманы, для того чтобы их не соблюдать. Едем обедать. — И мы тронулись с места. Я чувствовал, что за стеклом осталось не просто недосказанность и неопределенность, а прошлая жизнь что ли?
* * *
Вера встретила нас с Артемом на руках. Пацан плакал, вертелся и не мог найти мамин сосок — ловил беззубым ртом воздух.
— Уложи его спать и накрой нам на стол. Мы хотим есть.
— А он не хочет? — обиделась Вера.
— Я что сказал? — Руся замер.
— Я сейчас. — Вера убежала в комнату. Мы прошли на кухню.
— Не слишком сурово? Она ведь может обидеться и уйти. — Я бы непременно так сделал.
— Кто? Вера? — удивился Руслан. — Да она любит, когда с ней я так разговариваю. Честно. Не веришь? Спроси как-нибудь у неё сам.
Я задумался.
— Нет. Я бы так не смог. Я в своей девушке вижу своё отражение. Она — моё второе я, только противоположного пола. Поэтому наши отношения должны строиться на взаимоуважении и на компромиссе.
Руслан слушал меня и кивал. Когда я закончил, сказал:
— Именно поэтому ты сейчас и без девушки. То, что ты сказал — баловство. Вы, небось, и бананы с шампанским каждый раз ели. Так? Знаю я тебя! У самого две рубашки, а пыль в глаза не хуже Симы кидаешь. Но тот хоть жил на мамины деньги. А твоя девушка привыкла к той жизни, которую ты на самом деле мог продлить всего пару дней, и теперь живет с тем, кто обеспечивает её такую жизнь каждый день.
