— Товарищи бойцы, — обратился Сережка к красноармейцам, — где мне найти вашего командира?
— А ты кто такой будешь?
— От партизан я послан, мне скорее надо, — взволнованно сказал Сережка.
— Пошли со мной, — ответил один из бойцов в маскхалате, поняв, что у мальчика какое-то очень спешное дело.
В середине села, возле кирпичного двухэтажного дома, прохаживался часовой в белом полушубке. Пропуская вперед Сережку, боец поприветствовал часового, спросил:
— Командир полка у себя?
— Так точно, товарищ лейтенант.
Сережка удивленно посмотрел на «бойца». Тот весело подмигнул мальчику:
— Шагай вперед, партизан.
Командир полка сидел за столом и о чем-то оживленно разговаривал с тремя командирами. Увидев вошедших, они смолкли.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться? — сказал лейтенант. — Этот малец от партизан, говорит, по срочному делу.
Лейтенант легонько подтолкнул Сережку в спину и кивком головы указал на плотного, невысокого роста мужчину: мол, вот он, кого ты хотел видеть.
Сережка вскинул ладонь к шапке, выпалил:
— Товарищ командир, боец Корнилов прибыл к вам с пакетом из партизанского отряда имени Щорса.
Полковник встал, шагнул мальчику навстречу.
— Ну, что у тебя, выкладывай, боец Корнилов, — улыбнулся командир.
Сережка распахнул ватник, расстегнул гимнастерку и, выхватив из-за пазухи серый пакет, протянул полковнику.
Командир взял пакет, вернулся к столу. И тут силы оставили Сережку, его замутило, он покачнулся и упал бы, но стоявший сзади лейтенант вовремя подхватил его под мышки.
Полковник кинул на Сережку быстрый взгляд, приказал лейтенанту:
— Немедленно отправьте мальчика в санчасть, пусть сразу же осмотрят его.
— Есть, товарищ полковник, — ответил лейтенант.
Он поднял мальчика на руки и вынес его из дома.
Прочитав донесение, полковник обо всем доложил по телефону командиру дивизии. А оттуда тревожное сообщение партизан было срочно передано в штаб армии.
Несколько дней спустя после освобождения Красной Армией Вельского и Вадинского районов от фашистских оккупантов состоялась встреча представителя Центрального штаба партизанского движения и члена военного совета Калининского фронта с секретарем райкома партии Борисовым и командиром партизанского отряда имени Щорса Андрюхиным.
Они внимательно выслушали Андрюхина, который докладывал о боевых действиях своего отряда. Он подробно рассказал, сколько было проведено боевых операций, сколько уничтожено фашистов, захвачено и выведено из строя военной техники и взорвано вражеских эшелонов, количество поданных в центр разведданных.
Когда Андрюхин закончил свой доклад, член военного совета спросил:
— А как вам удалось выйти из окружения? Насколько мне известно, в районе вадинских лесов у вас сложилась тяжелая обстановка.
— Да. Если бы не помощь частей Красной Армии, нам бы не вырваться из котла. Да еще выручил нас связной боец Сережа Корнилов. Он стал хорошим и смелым разведчиком. А когда сложилась критическая обстановка, он добровольно вызвался прорваться сквозь кольцо, чтобы доставить мою записку командованию Красной Армии. И выполнил поручение.
— Интересно. Как он сумел это сделать?
— Мы закопали его в снег в лесу, а сами отошли с этого участка. Немцы преследовали нас, но тем самым освободили путь Сереже Корнилову. И он, не жалея сил, добежал до наших. Ну а с карателями расправился один из полков двадцать второй армии.
— Как отчество вашего бойца?
— Михайлович.
— Молодец твой парнишка. Действовал замечательно, геройски. Не забудьте написать реляцию. Будем ходатайствовать перед командованием о представлении Сергея Михайловича Корнилова к правительственной награде. Кстати, при составлении подробного отчета укажите имена особо отличившихся партизан, кто отважно сражался с немецко-фашистскими захватчиками…
В Кремле
Две недели пролежал в медсанбате Сережа Корнилов, поправился, окреп и наконец вернулся в отряд, который после зимних боев в блокаде был выведен на отдых в одну из деревень.
С радостью встретил Андрюхин своего юного отважного бойца. Справившись о его здоровье, попросил подробно рассказать, как он добирался до штаба полка. Затем начались расспросы: кто где, какие новости.
— Ну, Сергей Михайлович, готовься в путь, — сказал Андрюхин и загадочно подмигнул мальчику. — В Москву поедешь.
Сережка в изумлении смотрел на командира и не понимал — шутит он или говорит всерьез.
Сдерживая себя, чтобы не рассмеяться, Андрюхин спросил! Сережку:
— Не веришь? Все точно. Это приказ.
— А зачем? — робея, спросил Сережка. — Чего я буду делать?!
— Военная тайна, — усмехнулся командир. — Приедешь в Москву — узнаешь сам. Да обмундирование свое приведи в порядок.
Поезд прибыл в Москву утром. Сережа и Полетайкин, которому Андрюхин поручил сопровождать мальчика, вышли на Комсомольскую площадь, огляделись. Шум машин, звон трамваев, говор людей — все это было так незнакомо и неожиданно, что они оба в первые минуты растерялись.
Сережка и в метро не переставал удивляться, дергал Полетайкина за рукав, восторженно шепча:
— Здорово-то как! Вот это да!
— А ты как думал, — отвечал Полетайкин, поправляя на плече вещмешок с сухим пайком. — Она такой и должна быть. Одно слово — столица.
Они вышли на станции «Охотный ряд». Полетайкин неторопливо закурил, обдумывая дальнейшее действие и ориентируясь, как пройти на Красную площадь. Он и сам никогда до этого не был в Москве, а те напутствия и разъяснения Андрюхина при отъезде теперь от волнения совершенно перепутались в голове. Наконец он остановил женщину с девочкой, проходивших мимо, спросил:
— Извините, гражданка. Нам вот к Кремлю, на Красную площадь надобно. Не подскажете, как пройти туда.
Женщина махнула рукой.
— Идите вот так прямо. Потом направо, там будет музей Ленина, а за ним сверните налево и сразу выйдете на Красную площадь.
— Спасибо, — поблагодарил Полетайкин. — Мы приезжие, в Москве еще ни разу не приходилось бывать. У вас ведь тут и заблудишься.
Девочка, которая слушала молча и искоса поглядывала на Сережу, одетого в солдатскую шинельку, вдруг вмешалась в разговор:
— Мама, а можно, я их провожу? Потом домой вернусь.
— Хорошо, Люся. Проводи, — согласилась женщина. И, попрощавшись с Полетайкиным и Сережей, пошла дальше. А девочка повела их на Красную площадь.
До назначенного часа еще было далеко. Идти сразу в бюро пропусков Сережка не решился, и потому они вместе с Полетайкиным и Люсей несколько раз прошлись по Красной площади.
Оглядели здание Исторического музея, Никольскую башню, храм Василия Блаженного и голубые ели около Кремлевской стены. Взволнованные увиденным, молча постояли напротив Мавзолея Ленина, наблюдая смену караула.
— Эва! Здорово-то как! — сказал Сережа Полетайкину.
— Безукоризненно! — вставил Полетайкин. — Одно слово, почетный караул. Однако, Сергунька, тебе пора идти. — Полетайкин посмотрел на часы на Спасской башне и добавил — Ты там в Кремле держи себя солидно. Отвечай, если что спросят, не робей. Товарища Калинина увидишь, от меня ему… Да нет, что там от меня… От всех наших бойцов партизанский привет передай и пожелание доброго здоровья. Понял?
— Передам.
В бюро пропусков Сереже выдали разовый пропуск и рассказали, как пройти в здание Верховного Совета СССР.
С замирающим сердцем прошел Сережа по широкой площади кремлевского двора, которая сразу же открылась ему за Спасской башней. Пройдя сколько-то, он увидел огромный колокол с отколотым краем, а чуть поодаль заметил Царь-пушку и огромные чугунные ядра, сложенные пирамидой.
«Вот это орудие, — восхищенно подумал Сережа, с удивлением разглядывая ядра и пушку. — И как его только в старину заряжали? Чудеса!»
Раздался мелодичный перезвон курантов — Сережа вспомнил о времени и заспешил к светлому зданию с высокими окнами. В центре его находился широкий парадный вход, по бокам которого на медных, до блеска начищенных табличках красовалась лаконичная надпись: Верховный Совет Союза ССР.
Сережа старательно потопал сапогами при входе, поправил шапку со звездочкой, расправил складки шинельки под ремнем, глубоко вздохнул и, не без робости открыв высокую дверь, осторожно переступил порог.
И только он оказался внутри просторного вестибюля, как к нему сразу подошел высокий стройный мужчина в штатском костюме. Он обратился к Сереже просто и очень уважительно, будто давным-давно и хорошо знал его:
— Товарищ Корнилов Сергей Михайлович?
— Так точно, — ответил Сережа.
— Прошу вас, вот там разденьтесь и пройдите наверх.
Потом мужчина проводил Сережу по широкой лестнице, устланной мягким красным ковром, на второй этаж. Перед высокими светлыми дверями с золотым орнаментом мужчина остановился, взглянул на Сережу, открыл дверь и, указав рукой, сказал:
