услышала плач. Женский, тихий и уже абсолютно безнадёжный. Так плачут люди, у которых не просто умирает последняя надежда, а те, кто сами, вот этими заскорузлыми руками, вот этой ржавой лопатой, сам же её и закопали…
А глубоко за полночь по внутренним часам на Эми снова накатил страх. Безотчётный. Животный. Пугающий. Страх, от которого хотелось забиться в угол комнаты, зажать уши руками и отчаянно скулить, чтобы заткнуть его. Страх был сильным, подавляющим. Чуждым.
Это был не страх психики, о нет. Это было что-то из базовых примитивных физиологических реакций. Проще говоря, это не было чувством Эми, её реакцией на происходящее. Это было что-то извне, что-то транслировало некий… сигнал, волну, передачу – что угодно, из-за чего организм воспринимал это … подобным образом.
Но осознание причины не избавляло Эми от последствий.
Вслед за страхом пришли лёгкие галлюцинации. Звук. Скрежет. Скрежет, от которого сводило зубы, от которого ныл позвоночник, превращаясь в вибрирующую струну. Звук, который напоминал фильмы-катастрофы, когда космическая станция разваливалась. В космосе-то. Где подобных звуков быть и не может. Но звук был. Или Эми он слышался.
Ни один, ни второй вариант нельзя было сбрасывать со счётов.
Вслед за звуком пришёл шум.
- Ты знаешь, что я знаю, я знаю, что ты знаешь, - напевал звонкий детский девичий голос. – Мы пленники заграды, не ищем мы награды. Я знаю, что ты знаешь. Ты знаешь, что я знаю, но в этих прятках страшных, осаленный – мертвец. Идёт по коридорам, ползёт по потолку. Заглядывает в комнаты, скребётся по утру. Поживу ищет голодно прокуренный мертвец! Заглядывает в комнаты, стучится и скребётся, и голодно упрашивает выйти поиграть! Раз, два, три, пять, я иду тебя искать!
«Пять?!» - оцепенение и страх слетели мигом. Не четыре! Пять. Ну, конечно же! Пять!
Нигде не было сказано, что станция «004» выступала, действительно, той самой четвёртой станцией, которая была мирной и обеспечивала жизнедеятельность остальных станций! Это было просто номером. Кодовым, если угодно. Но не порядковым!
И в раскладах Эми эта простая деталь неожиданно встала на место, разворачивая картину, которую она составила, под другим углом. Четвёртая станция сообщила о саботаже. Но что, если это была не станция «004»? Что если под третьей станцией, на которой было что-то не так, подразумевалась именно станция с инвентарным номером «004»?
С чего Эми соединила третью порядковую станцию и четвёртую инвентарную? Что ж. Отчасти это была интуиция. Отчасти – это были открыты в тех самых бумажных книгах. Открытки полные печали, смирения, тоски. Понимания того, что обратно уже никто никогда не вернётся. Не потому, что спасатели не придут. Нет.
Жители этой станции точно знали, что они никогда не вернутся обратно, гораздо раньше. Ещё даже до того, как спасатели не пришли.
Болезнь.
Если допустить, что болезнь пошла с этой станции, тогда… Тогда что?
Что-то это меняет?
Ни да, ни нет.
Эми потёрла лицо. Интересная задачка немного выбила страх из её лёгких. Но … воздух. Воздух? Воздух был странным. Слегка кислым. Нет, не словно в него что-то подмешали. Словно включились станции прочистки воздушных масс.
Ещё один момент приплюсовался к общей копилке.
А потом в дверь постучали.
Первая мысль была безотчётной и дурацкой: «бежать». Бежать со всех ног, кинуться, куда глаза глядят, прыгнуть в джампе и плевать на то, что текущая формула убьёт капитана Лонштейн. Просто бежать.
Заставить себя встать с кровати и двинуться к двери, Эми смогла… даже не столько на чистом упрямстве, сколько на вспоминании о Змее. Он бы пошёл. Ещё и посмеялся бы над напарницей. «Такая большая девочка, а веришь в сказки о привидениях?»
Нет. Капитан Лонштейн не верила в сказки о привидениях. Капитану это по должности было не положено.
А вот Эми…
В конце концов, должны же быть у хрупкой девушки свои маленькие тайны? У Эми они были. И она боялась. Почему? Ну… во-первых, потому что ролики – это всегда толпа. У толпы всегда есть наготове свои легенды. Во-вторых, потому что ролики – это подземка, а у подземки есть свои истории, которые можно объяснить рационально, но вот делать этого на деле не стоит. Чтобы свои не порвали на кусочки. Наконец, временной джамп не укладывался в физическую картину мира, но ведь существовал?! Так и здесь. Если какое-то явление не укладывается в вашу картину мира, может быть, это вы просто не всё знаете о мире, в котором живёте?
В общем, капитан Лонштейн боялась. Но к двери подошла и, подавив в себе детское желание спросить «кто там?», решительно её толкнула.
Пустота.
Чего стоило ожидать.
А потом на стене, на полу, на потолке – вспыхнули следы. Детские ручки, детские ножки пробежали в одну сторону, потом в другую. Снова в одну и снова в другую.
Досадным было только одно. Картина была слишком хороша, слишком симметрична и слишком … математически идеально. Расстояние между ладошками и ножками было выверено излишне идеально. Так никогда не пробежался бы настоящий ребёнок. Но так отработала бы простейшая математическая модель.
Свет вспыхнул. Погас.
Загорелся аварийный источник.
Наверное, в этом месте, здравомыслящий человек закрывался в своей комнате, чтобы до утра оттуда не выглядывать. Ни в коем разе.
Так бы поступил нормальный человек.
Относилась ли к ним капитан Лонштейн? … Э… оставим этот вопрос на рассмотрение потомкам.
Вернувшись в комнату, Эми схватила планшет с картой станции, прихватила жилет, накинула, застегнулась и выбежала в коридор. Страшная песенка удалялась, дальше и дальше. Девушка кинулась ей вдогонку. И упустила из вида.
От обиды топнула ногой и осмотрелась. Так… Библиотека налево. Если этот феномен имеет какую-то структуру и является искусственно созданным, значит, велика вероятность, что его цель загнать всех по местам. В библиотеке вряд ли кто-то может быть ночью. Особенно в свете того, что там блокировались двери и попасть внутрь до расписания было невозможно. Как и выбраться оттуда.
Теплицы? Нет. Тоже непохоже на правду. Третий вариант – жилые комнаты персонала. Проще говоря, там, где жила Марта.
И можно было прогуляться и туда… Но…
Охотничий инстинкт стих, уступая место оперативнику.
Да. Прогулка туда могла дать информацию, но с тем же успехом это могла быть и ловушка. Если по какой-то причине за происходящую мистификацию ответственна Марта, то Эми ей информацию о себе даст, как и повод для размышлений, а сама далеко не факт, что получит что-то. Так что… развернувшись, девушка припустила обратно в свою комнату. Следующий набор действий был отработан
