Каладин хихикнул.
– Так зачем все это?
Парень не ответил. Он приложил нагрудник паршенди к кожаному жилету и прикрепил с помощью нескольких ремней. То же самое сделал со шлемом и панцирем, хотя пришлось на шлеме выпиливать пазы ножом, чтобы все держалось.
Закончив, Каладин использовал последние ремни, чтобы связать кости и прикрепить их перед щитом. Когда же поднял щит, кости загрохотали, но он решил, что так сойдет.
Он взял щит, шлем и нагрудник и сложил в мешок Лопена.
– Ну хорошо, – сказал он, вставая. – Сил, веди нас к неглубокому ущелью.
Они потратили некоторое время на изучение местности и нашли лучший из постоянных мостов для того, чтобы стрелять в него из лука. Он был близко к военному лагерю Садеаса, по нему часто доводилось проходить во время вылазок с мостом, и он пересекал примечательно неглубокое ущелье. Всего лишь сорок футов, а не сотня с лишним, как обычно.
Спрен кивнула и понеслась прочь, показывая дорогу. Каладин и Лопен последовали за ней. Тефту было приказано отвести остальных к лестнице и ждать там, но Каладин и Лопен должны были намного их опередить. По пути молодой мостовик вполуха слушал, как Лопен рассказывает о своей многочисленной родне.
Чем больше Каладин думал о своем плане, тем бесстыднее тот ему казался. Возможно, Лопен правильно подверг сомнениям его душевное здоровье. Но Каладин хотел поступать здраво. Он пытался быть осторожным. Ничего не вышло; времени для здравомыслия и осмотрительности не осталось. Хашаль явно собиралась сделать так, чтобы Четвертый мост уничтожили.
Когда продуманные планы рушились, наступало время для отчаянных мер.
Лопен внезапно умолк. Каладин замедлил шаг. Гердазиец побледнел и застыл как вкопанный. Что такое…
Скрежет. Каладин тоже замер, внутри поднялась паника. В одном из боковых ответвлений раздавались гулкие, громкие скрежещущие звуки. Каладин медленно повернулся и успел заметить, как что-то большое – нет, огромное! – прошло по дальнему ущелью. Тени в сумерках, царапание покрытых хитином лап о камни. Каладин затаил дыхание и покрылся потом, но тварь не повернула в их сторону.
Скрежет в конце концов затих. Воцарилась тишина, а они с Лопеном еще долгое время боялись пошевелиться.
Потом Лопен заметил:
– Видать, поблизости не только дохляки, да, ганчо?
– Ага. – Каладин подпрыгнул от неожиданности, когда Сил метнулась назад, разыскивая их. Сделав это, он машинально втянул буресвет, и она, замерев в воздухе, обнаружила, что парень излучает робкий свет.
– Что происходит? – строго спросила она, уперев руки в боки.
– Ущельный демон, – пробормотал Каладин.
– Правда? – В ее голосе зазвучало восхищение. – Так давай погонимся за ним!
– Что?
– Погонимся. Держу пари, ты мог бы с ним сразиться.
– Сил…
Ее глаза озорно блеснули. Это была просто шутка.
– Идем. – Она унеслась прочь.
Они с Лопеном теперь старались идти тише. В конце концов Сил приземлилась на каменный выступ и осталась там, словно в насмешку над давешней попыткой Каладина подняться по стене.
Каладин посмотрел на тень деревянного моста в сорока футах над ними. Это было самое неглубокое ущелье из всех, что им довелось отыскать. Чем дальше на восток, тем глубже становились расщелины. Он все больше и больше убеждался, что попытка побега на восток невозможна. Слишком далеко, и пережить потоп в ущелье во время Великой бури – чересчур серьезный вызов. Изначальный план – сразиться с часовыми или подкупить их – лучше всего.
Но для этого нужно было прожить достаточно долго. Мост наверху давал шанс, если бы только Каладин смог до него добраться. Он оценил вес кошеля со сферами и заплечного мешка, полного доспехов и костей. Сначала решил попросить Камня пустить стрелу с привязанной к ней веревкой над мостом, чтобы та упала обратно с противоположной стороны. Если бы несколько человек держали один конец веревки, другой мог бы забраться по ней и привязать мешок к нижней части моста.
Но был риск, что, когда стрела вылетит из ущелья, ее заметят разведчики. По слухам, они были очень внимательными и зоркими, поскольку армии зависели от того, как быстро им удавалось засечь ущельных демонов, собравшихся окуклиться.
Каладин решил: возможно, есть кое-что получше стрелы.
– Нам нужны камни, – сказал он. – Размером с кулак. Много камней.
Лопен пожал плечами и пустился на поиски. Каладин присоединился к нему; вместе они вытаскивали камни из луж и трещин. Камней в ущельях было предостаточно. В скором времени у него в мешке собралась их целая куча.
Он взял в руку кошель со сферами и попытался подумать о том же, о чем думал, когда втянул буресвет.
«Это наш последний шанс».
– Жизнь прежде смерти, – прошептал он. – Сила прежде слабости. Путь прежде цели.
Первый идеал Сияющих рыцарей. Он сделал глубокий вдох, и вдоль его руки словно ударила молния. Его мышцы наполнились силой, желанием двигаться. Внутри развернулся ураган, от которого кожа задергалась, а кровь начала пульсировать, повинуясь ритму мощных ударов. Он открыл глаза. Вокруг него поднимался светящийся дым. Он сумел удержать бóльшую часть света, затаив дыхание.
«Как будто внутри меня буря». И она могла разорвать его на части.
Он положил мешок с оружием на землю, но обмотал веревку вокруг руки и привязал сумку с камнями к поясу. Достал один булыжник размером с кулак и взвесил на ладони, ощущая его грани, отполированные бурями.
«Лучше пусть это сработает…»
Каладин наполнил камень буресветом, и на его руке появился иней. Он не был уверен, как именно это делает, но процесс казался естественным – все равно что налить жидкость в чашку. Свет как будто собирался под кожей его руки, а потом переходил в камень, который словно покрывался яркой светящейся краской.
Он прижал камень к стене ущелья. Тот остался на месте, истекая буресветом, – прилип так крепко, что оторвать не получилось. Каладин повис на нем всем телом, и камень выдержал. Парень поместил еще один чуть ниже, а потом другой – чуть выше. И, пожалев о том, что некому возжечь молитву за его успех, начал взбираться по скале.
Молодой человек старался не думать о том, что делает. Поднимается по камням, которые держатся на стене ущелья… на чем? На свету? Спренах? Он не останавливался. Это было похоже на то, как они с Тьеном карабкались на скалы дома, в Поде, только вот теперь можно делать упоры для рук именно там, где требовалось.
«Надо было отыскать каменную пыль, чтобы покрыть руки», – подумал он, подтягиваясь, а потом доставая еще один булыжник из мешка и приклеивая его на нужное место.
Сил шла рядом, и ее легкая походка подчеркивала то, с каким трудом взбирался он. Перенеся вес на очередной камень, он услышал внизу зловещий стук. Рискнул опустить глаза. Первый камень упал. Те, что были рядом, едва светились.
