— Мама, сказку, — попросил младший, устав ждать.
— Сегодня у нас две сказки. Одна о дудочке и кувшинчике, вторая о цветике-семицветике.
Злата хорошо умела рассказывать. Устроившись на узковатой кровати и прижав к себе Каджи, а для Иржи согнув ногу в колене, чтобы он на неё облокотился, сидя в ногах, она прикрыла глаза и сосредоточилась. Злата вспоминала мультик о девочке, пытающейся собрать все ягоды на полянке под звуки волшебной дудочки, и словно заново просматривая его, тихо начала вести рассказ.
Ей и в голову не приходило склонить голову и посмотреть, куда устремлены взгляды детей, так она была поглощена деталями и сюжетом. А перед мальчиками разворачивалась удивительная картина на тёмном полу. Вырастал лес, по которому весело бежала малышка в коротковатом платьице, ожил большой гриб-боровик…
Когда Злата замолчала, то младший уже уснул, а старший крепко обнял её и немного помолчав, пожаловался:
— Мам, а та, другая, дала выпить драконов лэру поглотителю. Я видел, как он это делал. Ему очень понравилась твоя магия. Он так смотрел…
— Как объевшийся сладостей кот? — горько хмыкнула Злата.
— Нет, он не насытился, он искал, где ещё есть похожая сила. Я его ненавижу и когда вырасту, отомщу за Вишенку и Дружище.
Злата вздохнула. Малышу пять лет, а он ставит себе цель мстить! Надо бы переключить его внимание.
— Это ты назвал драконов?
— Нет, отец. Он назвал Вишенку Вишенкой, а самцу никак не мог дать имя, но сам всегда звал его «Дружище».
— Смешно, — улыбнулась Злата, представляя генерала, беседующим с Дружищем. — Пойдём, я тебе расскажу следующую сказку и уложу спать.
Утром, выйдя из-за стола после завтрака и дав указания Ифе по сбору детских вещей, Злата позвала остальных работников и вручила маленькие подарки каждому.
Конюху со словами благодарности за любовь к животным был преподнесён на память добротный ремень. Молоденькому садовнику за трудолюбие и терпение Злата отдала пару новых рубашек генерала. Истопнику достались две бутылки вина, а Гильде с Ифе передала по отрезу ткани.
На всякий случай Злата оставила в кабинете записку Имрусу, что все вещи подарены ею работникам, а не заимствованы ими самовольно.
Посмотрев, сколько набралось её и детских вещей, девушка добавила к ним зеркало из своей спальни и велела всё привезти вечером в городской дом родителей. Сама же, взяв с собой только корзинку с небольшим перекусом, посадила мальчишек в многоножку и не оглядываясь, отправилась в город.
Поначалу было сложно контролировать экипаж и присматривать за детьми, но Иржи быстро понял мамины затруднения и взял на себя обязанность няньки Каджи. Наверное, можно было ехать значительно быстрее, но Злата боялась. Даже скорость бегущего человека ей казалась значительной, а о том, чтобы разогнаться до скорости лошади, не было речи. Только ближе к городу, устав тащиться, она осмелилась ускориться, но как только на дороге появились другие экипажи и простые повозки, так совсем замедлила ход. Ей приходилось следить за своими детьми, за другим транспортом, за пешеходами и ещё двигаться туда, где ни разу не была.
Однако память Талейты не подвела, и к полудню Злата с детьми стояла у порога большого вычурного особняка рода Эйш. От волнения перехватило дыхание, и с тревогой поглядывая на притихших малышей, она дёрнула колокольчик. Вся складывающаяся ситуация ужасно нервировала её. Она не может вести себя естественно, но и вести себя так, как диктуют правила этого мира, ей кажется весьма странным.
И всё же, дождавшись открытия дверей и пройдя в широкий холл, она осталась ждать родителей.
«У порога!» — подумала Злата, стыдясь устремлённых на неё взглядов прислуги.
Она не дочка, вернувшаяся домой с прогулки, а лэра, приехавшая в гости и уповающая на милость родных.
— Талейта? Ну, наконец-то, — раздался раздражённый голос отца, спускавшегося по лестнице.
Он недовольно посмотрел на детей, но всё же подойдя ближе, расставил руки, предлагая дочери броситься в его объятия. Злата, помня о приличиях, сделала шаг вперёд и слегка прижалась к нему. Он чуть похлопал её по спине.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ну, будет, — лэр Эйш легонько коснулся плеча дочери, показывая, что уже можно приступить к ведению беседы.
— Доченька, мы ждали вас вчера. Что случилось? — вытирая слезинку в углу глаза, спросила лэра Эйш.
Злата набрала воздух в грудь, чтобы представить детей и объяснить задержку, радуясь, что благодаря словам лэры встреча оказалась не такой холодной, как она думала, но отец перебил её:
— Джас, уведи детей на кухню!
— Почему на кухню, — растерялась Злата, — не надо их кормить, скоро же обед и… — тут до неё дошёл другой смысл приказа.
— Папа, это мои дети… — начала она.
— Не смешите меня, — отмахнулся лэр, — вы всегда были благоразумной девочкой, так что не разочаровывайте сейчас.
— Талейта, ты же не можешь… — умеренно повысив голос, воскликнула лэра, пользуясь правом матери и переходя на внутрисемейное обращение, при этом демонстративно смотря на мальчиков с ужасом.
Её эмоции были настолько наиграны и дозированы, что Злата чуть не усмехнулась. Ей нестерпимо захотелось указать на неподобающее благородным людям поведение, но вместо этого, она опустила глаза и медленно, давая прочувствовать слова, произнесла:
— Папа, наш род никогда не был запятнан родственными склоками. Всё всегда оставалось внутри семьи. Подумайте, что начнут болтать слуги, когда увидят, как вы в первый же день отослали своих внуков на кухню.
— Только то, что это дети ужасного генерала! — жёстко, без всяких платочков, ответила мама Талейты.
— Подождите, дорогая, — задумчиво осадил её лэр, — дочь права. Нам не нужны сплетни, которые можно толковать двояко. Конечно, мы позаботимся о мальчиках и как положено, передадим их в интернат.
— Спасибо, папа.
— Я сегодня же свяжусь с директором и…
— Не стоит утруждать себя, папа. Дайте отдохнуть с дороги, и я сама устрою детей.
— Вы у меня умница, Талейта, — одобрил лэр, и её мама красиво улыбнулась, будто не она только что негодовала.
— Джас, проводи лэру Талейту в приготовленные для неё покои, а детей…
— Поставьте кровати у меня, — поторопилась подсказать Злата.
— Девочка, моя, жизнь с Больдо излишне упростила тебя, — заметил ей лэр и, повернувшись к слуге, договорил: — Освежите гостевые комнаты, те, что ближе к лестнице для слуг и поселите туда детей.
Злата вежливо улыбнулась, не зная, что сказать, чтобы не обидеть родственников, но тут в дом вошли молодая женщина и мальчик.
— О, Грета, почему у Дамиана расстёгнуты верхние пуговицы, и он красный? — обрушилась на вошедшую лэра Эйш.
Каджи попятился от раздражённой бабушки и спрятался за Иржи, а Злата расстроено подумала, что как бы ни радовались ей дети и ни ластились, на её защиту они не рассчитывают. Может, так и надо, чтобы потом никто не сказал, что мальчики прячутся за материнскую юбку, но ведь старшему всего пять лет и он тоже насторожился! Она передвинулась так, чтобы прикрыть своих детей и посмотрела на вбежавшего в дом малыша, который недоуменно уставился на неё. Внутренний голос неуверенно подсказывал, что это её маленький братик и Злата приветливо улыбнулась ему.
— Дамиан, познакомьтесь, это ваша сестра Талейта, — наставительно произнесла лэра, и гувернантка бросилась подсказывать мальчику, что ему необходимо сделать, но он недовольно передёрнул плечом и заявил:
— Я здесь главный! Поняла?
Родители счастливо засмеялись.
— Наследник растёт! — довольно произнёс отец Талейты.
Малыш требовательно смотрел на Злату с детьми и ждал ответа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Господи, едва ли старше её младшего, а уже такое г…», — возмущённо подумала девушка.
— Мама, — не дождавшись ответа, малыш строго обратился лэре Эйш, — я не хочу, чтобы эти, — наследник указал пальцем кого он имеет в виду, а гувернантка ласково прикрыла его руку, — играли моими игрушками!
— Как вы могли подумать? Конечно, нет! Никто не пустит их на порог ваших комнат, — возмутилась лэра вопиющему безобразию, о котором мог подумать её Дамианчик.
