Исси растерянно покосилась на Аурику, смущенная такой искренней заботой, а драконица с улыбкой кивнула в ответ. Снежная девочка была в надежных руках.
В избушке было тепло. После мрачной ледяной пещеры, после открытой всем ветрам заснеженной равнины она показалась Аурике самым уютным местом на земле. Драконица с наслаждением скинула тяжелый плащ и присела перед очагом, протянув замерзшие руки к огню.
– Замерзла, дочь Черного Пламени? – рядом опустился Льер. Он посмотрел в огонь и неожиданно тоже протянул к нему руки. Да так близко, что Аурика испугалась, что он обожжется или вовсе подпалит манжеты рубашки.
– Осторожно! – она отдернула от огня его левую руку и тут же, повинуясь внезапному порыву, резко развернула ее ладонью к себе.
Ладонь была чистой, метки истинной пары на ней не было. Аурика не сдержала разочарованный вздох и выпустила, почти бросила, руку Льера.
– Ты чем-то расстроена, дочь Черного Пламени? – Льер спросил, как ни в чем не бывало, и снова протянул руки к теплу.
– Нет, – драконица закусила губу, пытаясь придумать оправдание своему нескромному поведению. – Просто чайник изображаю.
Она резко встала и на заплетающихся ватных ногах направилась к столу, за которым Олло уже разливал по мискам горячий суп. Силы разом оставили юную драконицу. Руки ее дрожали, голова кружилась, и очень хотелось заплакать. Желательно уткнувшись лицом в грудь кому-нибудь большому и сильному, кто мог бы защитить ее от такой несправедливости. Например, отцу. Но Алузара рядом не было, а у Льера метки истинной пары не оказалось. Он не станет утешать непутевую драконицу.
– Аурика, с тобой все в порядке? – словно через вату до нее донесся голос Ренфри, и Аурика слабо кивнула в ответ:
– Да. Просто очень устала.
– Поешь, – юноша пододвинул ей миску с похлебкой и покосился на учителя. – Опять Льер тебе гадостей наговорил? – он явно не поверил ее отговорке. – Это он может. Но ты не сердись на него. На самом деле он добрый. Это он из-за элементаля в сердце такой сердитый бывает. И знаешь, что я тебе скажу? – мальчишка придвинулся ближе, понизив голос. – После твоего появления здесь он все чаще становится такой, как раньше. Не только, когда спит. Даже улыбается и шутит.
– Да, брось! – Аурика нахмурилась, но предложенную Ренфри ложку все-таки взяла. – Не выдумывай.
Она тоже покосилась на Льера, и тот, почувствовав ее взгляд, обернулся. И неожиданно улыбнулся. Аурика тут же уткнулась носом в свою тарелку, сделав вид, что поглощена едой.
Что ж такое получается? Поток Аурики ясно почуял истинного. Вот же, на ее ладони, словно свежий ожог, пульсирует отметина. Но ладонь Льера была чистой. Чей же Поток оставил эту метку?
– Ренфри, покажи руки.
– Зачем тебе? – мальчишка недоуменно пожал плечами и протянул драконице обе ладони. Чистые.
– Олло, – девушка обратилась к гному, но тот с лукавой улыбкой уже демонстрировал ей две свои гладкие ладошки. – Ясно, – она кивнула.
Хитрый гном явно знал о магии больше, чем показывал. Он улыбнулся еще шире и красноречиво покосился на Льера, но Аурика в ответ только покачала головой. И вздохнула.
– Наверно, мне пора домой, – она проговорила неожиданно для себя самой. – Отец, наверно, беспокоится…
– Ну, наконец-то, – Льер тоже присел к столу, пододвинув к себе миску с похлебкой. – А то я все не чаял, как же тебя выгнать отсюда.
– Грубиян… – Аурика пробормотала, с трудом сдерживая слезы, готовые вот-вот пролиться из глаз. Вместо того чтобы утешать ее и просить задержаться, этот снежный нахал радуется ее скорому уходу.
– Я о тебе же беспокоюсь, Золотце, – чародей проговорил с деланной веселостью, поглощая горячий суп.
– Кто же тебе суп будет готовить и чай заваривать, когда мы все отсюда уйдем? – драконица процедила сквозь зубы со злой обидой.
– Исси научится.
– Ой, – снежная девочка испуганно захлопала глазами. – Я думала… я хотела… я не хочу тут оставаться, – наконец она выдавила из себя и, насупившись, уставилась в свою тарелку.
– Тебе придется, малышка, – Льер отложил ложку и внимательно посмотрел на снежную девочку.
– Почему ты решаешь за нее? – Аурика не выдержала, подняв на Льера полные слез глаза. Ей хотелось спросить, почему он решает за саму Аурику, но духу не хватило.
– Я уже объяснял тебе, – чародей протянул сварливо, посмотрел на Аурику, но заметив лихорадочный блеск ее глаз, неожиданно смутился и отвернулся, – что ледяной элементаль может увязаться следом за этой снежной… девочкой. Ты хочешь, такого гостя в своем доме?
– Так угомони своего снежного элементаля! – Аурика прошипела с неожиданной злостью. – Ты же волшебник!
– Если бы я мог, Золотце, – Льер нахмурился.
Аурика продолжала сердиться:
– Исси нельзя здесь оставаться. Ей здесь страшно и холодно. Это только тебе нравится мороз и мрак! – она резко встала из-за стола, с грохотом отодвинув стул.
Аурика металась по избушке, не зная, куда деваться. Она готова была сейчас же вернуться домой – ее распирало чувство обиды и обманутых ожиданий. Один раз она уже чувствовала нечто подобное, когда сводный брат отверг ее чувства. И вот опять…
– С чего ты взяла, что мне это нравится?
Драконица резко остановилась, повернувшись лицом к Льеру:
– Я видела, какой ты был там, в ледяной пещере! Тебе было хорошо там. А мне вот было страшно. Даже мне! – она повысила голос, но он подвел ее и сорвался. Аурика повторила чуть тише, – Даже мне, дракону, было там страшно. И ей тоже было, – девушка резко ткнула пальцем в сторону Исси. – А тебе было там хорошо и приятно. Ледяной колдун!
И хоть последние слова прозвучали как обвинение, Аурика вспомнила, каким красивым показался ей Льер во время своего снежного колдовства. Она обиженно скривилась, раздосадованная своими собственными чувствами. Упрямо тряхнула гривой золотистых волос и с уверенным видом направилась на второй этаж. Поднявшись до середины лестницы, обернулась:
– Сейчас я устала и иду спать. А завтра утром я воспользуюсь своим волшебным «ключом» и заберу отсюда всех, кто этого захочет.
– Наверху холодно спать, Золотце.
Аурика не отреагировала на слова Льера, полетевшие ей вслед.
Наверху действительно было по-прежнему холодно. Тепла очага не хватало для второго этажа, но драконица была упрямой. Вся в отца. Она зашла в ту же комнату, где пыталась заснуть в первую свою ночевку в доме, упала на холодную кровать лицом вниз и заплакала.
***
Нарыдавшись всласть, Аурика заснула. Сначала во сне ей было очень холодно. Она дрожала, обнимая себя за плечи, но никак не могла проснуться, чтобы хоть укрыться чем-нибудь или все-таки вернуться к огню. В голове ее мелькали лихорадочные образы ледяной расщелины, в которой они нашли Исси, духов, привидевшихся ей подо льдом подземного озера, и огромного снежного элементаля. Чудовище походило на Льера, но ростом было вровень с макушками самых высоких деревьев в лесу. Оно тянуло руки к Аурике и звало ее хриплым голосом снежного чародея:
– Иди ко мне, Золотце. Здесь холодно. Я тебя согрею…
В устах ледяного монстра эти слова прозвучали издевкой. Аурика пятилась от него по снегу босиком. Она была почти обнажена, только тоненькая промокшая сорочка прикрывала ее грудь. Позади драконицы вдруг оказался незамерзающий лесной пруд. Она вошла в него по щиколотку и остановилась. Стоило только драконице коснуться воды зачарованного пруда, как она начала быстро нагреваться, словно в котелке над огнем. И спустя пару мгновений, Аурике стало горячо.
Ей было горячо и жарко, во сне она попыталась раздеться, сняв с себя то немногое, что скрывало ее наготу, но голос Льера предостерегал ее:
– Здесь нельзя раздеваться, Золотце.
Чьи-то сильные руки не давали ей скинуть одежду, и ей становилось все жарче и жарче.
– Пусти! – Аурика боролась с кем-то во сне, отпихивая от себя то ли снежного элементаля, то ли Олло, то ли Льера…
Сквозь сон до Аурики доносился чей-то сухой кашель. Опять этот снежный грубиян простыл, а драконицу от себя прогоняет. Кто же его лечить-то теперь будет без нее? Пусть она не столь умелая целительница, как ее мать, но зачаровать чашку с лечебным чаем все-таки сможет. Пропадет он ведь без присмотра. Замерзнет, заболеет и погибнет…
