Фантазия служанки старалась как могла разнообразить блюда из куриного мяса, но даже Войцеховский в какой-то момент поинтересовался, по какой причине они каждый день уже так долго едят одно куриное мясо, с разными гарнирами и в разном виде?
Тогда Ани и Бетти решили хоть иногда отдавать этот продукт после штопки беднякам. И вот уже вскорости, каждый день под их забором стали собираться голодные рты. Ани их еще не видела своими глазами, а Бетти хорошо знала, как они выглядят. А как только их количество стало прибавляться, забила тревогу, ибо это сильно привлекало внимание соседей на их улице. Что же оставалось делать? Бетти стала много ходить. То Билли, то она относила корзинку с двумя курами подальше от их квартала и Ани стала замечать, что особенно у её милой Бетти по возвращении сильно портилось настроение.
— Ты чего такая возвращаешься? — как-то поинтересовалась она у той.
Но Бетти только отмахнулась.
— Не надо вам, в вашем положении эта информация. Сейчас ребеночку и вам нужно и слышать, и видеть все только приятное.
Как-то лорд Тернер опять позвонил и это было кстати. У Ани сильно болела спина и потягивал живот. Он предложил опять пройти осмотр у него в клинике и с большой готовностью, она поехала туда, понимая, как это важно и притом, в таком месте, репутация которого даже до неё, приезжего человека, дошла очень быстро. Войцеховский вечером возвращался домой измотанный, не всегда расслаблялся в домашней обстановке, ей казалось, что у него и не всегда получается то, ради чего он исчезает из дома на целые дни, но расспросы не помогали. Он только целовал её в лоб или затылок и говорил, что начинать всегда трудно и ему это знакомо. Но его не интересовало её самочувствие, как лорда Тернера, а вернее, он полагал, что все идет своим чередом и хорошо. Она же не желала его добивать, измотанного к вечеру, своими проблемами. Поэтому, только единственный человек на это время стал близок ей по духу — как лучшая подружка — это Тернер-младший.
Иден Тернер отдал её в руки своему помощнику, так как Ани была категорически против осмотра лично им. И пришли первые не утешительные новости за все время. Но ей их озвучивать не торопились. Ассистент Идена Тернера с озабоченным видом вышел из смотровой, пока Ани одевалась. Через двадцать минут вошел сам хозяин клиники и попросил её прилечь на кушетку. Ани в недоумении смотрела ему в лицо, даже не зная, как реагировать на его просьбу.
— Что-то не хорошо? — осторожно спросила она.
— Ани, давайте отбросим все предрассудки, я хочу вас сам осмотреть и на это есть причины.
— Какие? — слабо переспросила она, все еще колеблясь.
— Я все объясню вам только после того, как осмотрю вас сам.
О, дева Мария, взмолилась она про себя, но послушаться была вынуждена, хотя задирать юбку и оголять свой живот, панталоны, перед этим человеком ей стоило большого напряжения. С ним она общается и с ним собирается работать в будущем, для неё это было не приемлемо.
Хозяин клиники стал поступательно ощупывать её живот и слава Господу, не провел более тщательного осмотра беременной женщины. Ему этого было достаточно.
— Ты, не ошибся Альберт — сказал он своему ассистенту.
Ани, приподняв голову, уже с большой настороженностью уставилась на лорда Тернера. Как только он убрал руки, она поспешно поднялась, быстро зачехляюсь юбкой, как ширмой.
Он внимательно следил за её движениями, не торопясь высказывать своих опасений.
— Ани, — наконец произнес он. — Я попрошу вас через день, максимум два, снова наведаться сюда для осмотра. Вы на девятом месяце беременности и по всем показателям должны родить через две недели, а ребеночек не перевернулся. У вас «тазовое предлежание», это не хорошо в вашем положении, сами не родите — у вас узкие бедра, мы будем планировать провести операцию «кесарева сечения», но… это не должно вас напугать, в любом случае операцию проведу я сам. Вы молоды, полны сил…
Ани слегка приоткрыла рот, потому что ей в жизни не довелось ни разу даже побывать в больнице в качестве пациента. Разве только когда рожала первого малыша. Она всегда была уверена в том, что здорова, полна сил и думать о каких-то недугах ей еще долгое время не придется.
Слова застряли в горле, и она окончательно растерялась, только широко распахнув глаза, не отрываясь смотрела в лицо своему доктору.
Иден Тернер продолжал — Я дам вам назначение. Вы дома все добросовестно сделаете и если ничего не измениться, то будет все так, как я прогнозирую.
— Операция… — выдохнула она
— Ани, но мы уже имеем хороший опыт в их проведении. Еще два года назад это могло бы вызывать страх, но не сейчас. Боли не будет, я тщательно все буду контролировать.
— Но… но это же означает, что в дальнейшем я не смогу уже иметь детей.
— Кто вам это сказал? Вы же сама доктор. Какие противопоказания для этого? Просто надо будет длительное время не планировать детей, чтобы все хорошо зарубцевалось и регенерировалось. Хотя… Ани, мое мнение…вы же знаете, я с вами всегда откровенен… зачем их много, жизнь можно наполнить так, что о детях и некогда будет думать. Живите в свое удовольствие! Что же вы, женщины, так стремитесь обвешаться повышенными обязательствами?
— Но …Артур захочет еще детей, он уже не той молодости, чтобы долго ждать.
Лорд Тернер отошел к окну и приоткрыв его, так как поднимался летний зной и было душно, а его плечи изогнулись в вопросительной форме и это означало, что ему это ни о чем не говорит. Но, обернувшись снова к женщине, он произнес довольно странные для её ушей слова.
— Насколько я узнал князя, он не относиться к тем людям, которые будут погрязать в семейных хлопотах, а тем более не похож на домашнего патриарха, ходящего по дому в домашних шлепанцах и возящегося с детишками. Вы его дома то часто находите или только встречаетесь в постели по ночам? И …извините за мою откровенность заранее, мы с вами давно договорились не церемониться.
Ани с оттенком легкой грусти качнула утвердительно головой. Чего таить —
