Астры
Они опять цветут на блекнущих куртинахЛиловых звездных астр печальные кусты.На камнях мостовых, в пыли бульваров длинных,В холодном сумраке тоскующих гостинных,В садах особняков и в окнах бедноты…
Под легким кружевом деревьев пожелтелых,В фестонах огненных, где ночью стынет лед,Под ржавчиной дождя, в порывах ветра смелых,Они опять цветут в лучах похолоделых,В негреющих лучах осенних позолот.
Спокойно проводив дряхлеющее лето,Я в город ехала их ближних дачных мест,И астры падали из смятого букета,Прощальные цветы последнего привета, —В вагонной суете мечтательный протест.
В дрожащих фонарях коптили тускло свечи,Мятущаяся тень плясала по купэ…Печаль немых разлук, мгновенный трепет встречи,Неясные черты, замолкнувшие речи, —Еще один этап на жизненной тропе.
Еще один этап… И вдруг так ясно, ясноМне вспомнился другой осенний долгий путь…Сентябрьский вечер гас слезливый и ненастный,И комфортабельный, заманчивый, атласныйСияющий экспресс звал в сказочную жуть.
Контраст его огней с нависнувшим туманомДорожной роскоши удваивал секрет,Баюкал бархат стен над спущенным диваномИ рядом с брошенным на сетку чемоданомЛежал лиловых астр чарующий букет.
Нарядная толпа под арками вокзала,Культуры призрачной гранитные столбы, —Ничто моей душе тогда не подсказало,Что в этот страшный час все прошлое упалоВ разинутую пасть чудовищной судьбы.
Что мне не видеть, вновь покинутой столицы,Надменных Невских волн, торжественных дворцовЛюбимые места и родственные лицаИх нет, их больше нет… Везде одни гробницыИ стоны жалкие бездомных беглецов.
Короткий поцелуй, звонок тревожный — третий,Вот двинулся вагон, поплыл назад вокзал…Прошел десяток лет, а может быть столетий,А может быть минут… Испуганные дети,Глядим мы с ужасом в зияющий провал.
Над гаснущей чертой мелькающего светаБезумный маг чертил кровавый, грозный крест.И астры падали из смятого букета,Прощальные цветы последнего привета,В вагонной суете мечтательный протест.
Кикимора
Грустно бедной девочке в Рождественскую ночь…Мама убирает крошечную елку,Хочется на праздник горе перемочь,Радость и веселье увидать хоть в щелку.
Нитка беглой искрой ряд свечей зажгла,Бледные орехи сиро к веткам жмутся,Тускло золотятся бусы из стекла,Точно в сне тяжелом страшно оглянуться.
Нет родных и близких, братьев и сестер,Нет любимой куклы, нет гостей на елке,Все они остались там, за гребнем гор,Где в холодном снеге бродят люди-волки.
Спать пора, малютка! В звездах небосклон,Елка догорела, в дреме слиплись глазки,И уж над кроваткой реет детский сонПод знакомый шепот старой, милой сказки.
Вдруг глубокой ночью девочка проснулась.Слышит кто-то ходит, по полу стучит,Мягенькая шерстка пальчиков коснулась,Кто-то одеяло лапкой теребит.
Кто это? Собачка? Это ты, шалунья?Тихо. Беспробудна, безответна ночь. Кто там? Это кошка, кошка попрыгунья,Серенький, мохнатый не уходит прочь.
Кто ж это такое? Верно обезьянка,Вон сверкают глазки желтым огоньком,Днем визгливо пела на дворе шарманка,Верно обезьянка проскользнула в дом.
Прыгнуло вдруг что-то прямо на подушку,Мордочкой склонилось к девочке на грудь.Девочка вскочила смотрит на зверюшку,Хочет гостью на пол в ужасе стряхнуть.
Кто ты? — смеется мохнатая рожица;Тише, голубка, жильцов не буди,Я твоя бабушка, полно тревожиться,Дай посидеть у тебя на груди.
Кто ты? — Да я же, кикимора старая,Видишь, пришла из дремучих лесов,Древняя, дикая, мшистая чарая,Призрак далеких ушедших веков.
Милая внучка, я быль пережитая,Пали леса под секирой стеня…..Кто я? Преданье, звено позабытое…Кто я? — Кикимора, бабка твоя!
Косматая бабка старинного бора,Родная по духу, родная по крови,Заржавленный край золотого узора,Невырванный корень распаханной нови.
Вы чтите давно христианского Бога,Вы носите крест на развернутых стягах,Но в ваших селеньях страшнее дорогаЗвериной тропы в заболотных оврагах.
Вы в платьях заморских, с заморскою речью,Заморскую елку на святках вы жжете,Но нет, не щадите вы жизнь человечью,Не лучше, не краше вы предков живете.
Под кровлей домов, под прикрытьем заборовВы так же бредете во тьме и печали,Как брел темный прадед в хвое черных боров,Как брел дикий пращур в неведомой дали.
Не бойся-ж меня, моя внучка родная,Близка я по крови, близка и по духу,Кикимора старая, бабка седая,Гляжу я весь век на людскую разруху.
***Ярким, зимним утром девочка проснулась,Мама ей в кроватку молоко несет,Мама от обедни уж давно вернулась,И на окнах полдень ломит тонкий лед.
Девочка сидела сонная, смешная,Осмотрела тихо комнату кругом… —Мама, где зверюшка, бабушка лесная?Бабушка-зверюшка оказалась сном…
Памяти Андерсена
В далеком детстве крошкой беззаботнойЖила я в южном городе нарядном,Ронявшем зелень цветников дремотныхВ морскую воду — голубым наядам.
Смотрела я на версты зыби синейИ на закат над морем неизменный,А под подушкой берегла святыню, —Потертый томик сказок Андерсена.
Любила безобразного утенка,Солдатика, расплавленного в печке,Царицу льдин, насмешливых и звонких,И звезды елок — золотые свечки.
Но больше всех в живых листках альбомаМорскую я царевну полюбилаИ потому, что с ней была знакома, —Она ко мне на берег выходила.
Давала мне лиловые ракушкиИ липкая оранжевые травы,Была таинственной морской подружкойИ говорила грустно и лукаво:
Не радуйся, малютка, дружбе нашей, —На жизнь твою она печать наложит…Кто на земле, чтоб пить земную чашу,С морскими душами дружить не может.
Кто в море, тот забыть не может волны,Чтобы земному принцу сердце бросить.Двойная жизнь, двойной мираж неполный,Ни счастья, ни покоя не приносит.
Таких людей безрадостно влюбленных,Живущих грустью, скорбью и мечтами,Зовут у нас небрежно-благосклонноПоэтами, а иногда… глупцами.
Не радуйся, малютка, дружбе нашей,Твоя судьба с моей судьбою схожа…Кто на земле, — чтоб пить земную чашу, —С морскими душами дружить не может.
Сказка веков
Вечер тих и близка уж осень,Желтый лист шелестит на песке,У калитки два ходи проносятМиниатюрный театр в коробке.
Что-ж посмотрим… И куклы скачут,Вот на сцене — герой-полубог.Китаяночка хрупкая плачет,Грустно ходи гнусит говорок.
Кукла-лев куклу-мальчика тащит,Открывая кумачную пасть,Дети-зрители глазки таращат,Чарам сказки, отдавшись во власть.
Все, как в жизни: убийства, драки,Куклы мечутся, — горе, разбой…Свиньи, змеи, лисицы, собаки,Злых уродов беснуется рой,
И последняя кукла головкойБезнадежно поникла на грудь…Представленье закончено. ЛовкоВесь театрик готовится в путь.
Ходи сжали актеров-куколВ свой потертый цветной коробокИ ушли… Только бубен стукал,И звенел в такт шагающих ног.
Да три пса провожали лаемУходящую сказку веков…О, как мало, как мало мы знаемГоворящих, значительных слов!
Букетик роз
