Уму не постижимо, как они смогли раздеться, не отрываясь друг от друга. А Влада еще умудрилась дотянуться до граммофона, запустить пластинку…
Утомленное солнце
Нежно с солнцем прощалось,
В этот час ты призналась,
Что нет любви…
А может быть, любовь все-таки есть?..
От Влады Артем уходил рано утром, по предрассветному сумраку. На улице лютый мороз, а он в одной шинелке и хромовых сапогах. Надо было ватник надеть, но ведь он вчера в Кремль ехал, а не куда-то на кудыкину гору. К тому же в автобусе было тепло. Вчера было. А сегодня автобуса нет. И холод до самых костей пробирает… До аэродрома далеко, но главное – выйти на дорогу, ведущую к нему, а там какая-нибудь машина его подберет.
– Ты что, в сосульку превратиться решил? – неожиданно послышалось сзади.
Артем застыл как вкопанный, с замиранием сердца медленно повернулся на голос. Перед ним стояла Римма. Вот уж с кем он сейчас не хотел встретиться. Или, вернее, боялся встретиться. Она было одета тепло. Телогрейка, валенки, пуховый платок. Глаза презрительно сощурены. Артему вдруг стало жарко.
– У этой был? – спросила она, как по щеке хлестнула.
– У кого «у этой»? – спросил он глупо.
– У Владиславы, у кого же еще?
– Разве она здесь? Она же в эвакуации… – Не знаю, не знаю. Я ее вчера видела!
– А ты что, следишь за мной?
– Больно нужно! Я на работу иду. В госпиталь… Кто-то ко мне обещал зайти?
– Да понимаешь, времени не было.
Артем говорил и сам себя не узнавал. Оправдывался перед Риммой как нашкодивший юнец.
– А для нее, значит, время нашлось?.. Можешь не отвечать. Мне совсем не интересно, что ты сейчас скажешь. Ты птица вольная, кого хочешь, того и люби. А мне все равно, что ты скажешь. Ты мне вообще не нужен, понял?.. Жаль, что мне придется отдать мою любимую брошь…
– Какая брошь? – не понял Артем.
– Моя любимая… Я с девчонками поспорила, что закручу с тобой роман.
– Что сделала?!
– Поспорила. Если у нас будет роман, Лизка должна была мне свое колечко отдать, серебряное с выточкой… А если у нас ничего не получится, то я отдаю ей свою брошь… Это пари, Артем, всего лишь пари. А ты, наверное, воображал, что я влюблена в тебя по уши. Как бы не так!.. Извините, товарищ капитан… э-э… майор… Все, я пошла, некогда мне!
Она резко повернулась к нему спиной и пошла своей дорогой. Артем очумело смотрел ей вслед. Подумать только, его разыграли в каком-то дурацком пари. И как ему относиться к Римме после этого?
* * *
7 января 1942 года закончилось контрнаступление под Москвой. Войска Красной армии нанесли поражение группе армий «Центр» и отбросили их от Москвы на сто–двести пятьдесят километров. Но на этом война не закончилась. Гитлеровцев продолжали теснить и дальше. На некоторых направлениях по численности советская авиация превосходила вражескую втрое. Наконец-то установилось превосходство в воздухе! Теперь Артем был спокоен за своих летчиков. У них, да и у него тоже появился неплохой шанс дожить до победы…
Он возглавлял группу из шести самолетов. Задача – уничтожать все, что шевелится в воздухе. Небо ясное, чистое. И четверка вражеских истребителей была замечена издалека. Артем принял решение атаковать. Шестерка «Яков» против четырех «мессеров» – не очень удачное для немцев соотношение сил. И Артем даже удивился, когда увидел, что вражеские истребители направляются в его сторону. Им бы винты свои в зубы да на утек, а они в атаку. Ну что ж, безумству храбрых поем мы песню. Только ноты в этой песне будут свинцовые…
«Яки» также перестроились в боевой порядок. Главное в бою с «мессерами» – это создать эшелонирование по высоте. Одна сковывающая тройка наверху, другая, атакующая, ниже. И куда только суются «мессеры»? Они же должны понимать, что превосходства над «Яками» у них нет.
Немцы уклонились от боя на встречных курсах. Одна машина стремительно прожужжала мимо Артема, скрылась из вида. Он положил «Як» на правое крыло, пошел на разворот. Можно не торопиться. «Мессеры» не рискнут зайти к нему в хвост. Тройка над их головами вмиг организует им экскурсию к местам, где зимуют русские раки. Но Артем все же торопился. Врага всегда нужно держать в поле зрения. Это непреложный закон воздушного, да и любого боя.
Он был удивлен, когда увидел, что «мессер» все же рискнул зайти к нему в хвост. Но его уже атакует верхняя тройка. «Яки» один за другим спикировали на немца, но тот непостижимым образом уклонился от атаки. Артем был на вираже, смотрел назад, поэтому все видел. Он был удивлен, с какой легкостью крутит фигуры «мессер». И на «горку» играючи забрался. «Яки» прошли мимо немца порожняком, легли на разворот. А «мессер» преспокойно вернулся к своим прежним обязанностям и снова попытался сесть Артему на хвост. Спасибо ведомым, они вовремя вмешались и стряхнули немца с хвоста. Но опять же сбить его не смогли…
В воздухе все перемешалось, сплошная карусель. Тактика «собачья свалка». Немцы легко маневрировали по виражу и вертикали, быстро и четко занимали выгодные позиции для боя. Сначала вспыхнул один «Як», затем второй. А немцам хоть бы хны. Артем и сам несколько раз выходил на их истребители. Но ни разу не смог поразить цель. «Мессеры» выскальзывали из прицела, как мокрое мыло из рук.
И все же он сумел зажечь одну вражескую машину. Но три уцелевших «мессера» продолжали наседать. И смертоносная карусель кружилась на бешеных оборотах. Артем потерял третий «Як». Но смог подкараулить и поразить второго немца, когда тот добивал уже четвертый по счету самолет… На этом все и закончилось. Уцелевшие «мессеры» вышли из боя и взяли курс на свой аэродром. Уходили они победителями. А «Яки» – как побитые собаки.
По пути на аэродром у одной машины отказал двигатель. Видно, не выдержал испытания сумасшедшим боем. Хорошо, что это не случилось во время сражения. Поврежденный «Як» плавно спланировал на ровное снежное поле, аккуратно сел на фюзеляж. Он находился в расположений советских войск, поэтому за него можно не волноваться. Но и без него повода для волнения было более чем достаточно. Как же так, четверка «мессеров» играючи развеяла по ветру шестерку «Яков». А ведь это не маломощные «ишаки», это современные скоростные машины…
Подполковник Дудин сам выбежал Артему навстречу. В глазах растерянность. Он уже знал, в какой разгром попал Артем. А ведь он сам должен был вести в бой эту группу. На весь полк оставалось всего девять боеспособных машин. Остальные самолеты составляли боевые и технические потери. Целых семь самолетов уже больше месяца числились в ремонте. Катастрофически не хватало запчастей, материалов, моторов, винтов. Скоро к ним прибавится севшая на вынужденную машина. Если мотор не удастся починить с ходу, то самолет надолго застрянет в ангаре…
– Гудимов, как же так! – страдальчески спросил командир.
– Да вот так. «Мессеры» какие-то необычные. Какая-то другая модификация. Мы против них не тянем. Хорошо, что мне везло – двоих смог завалить, а так бы никто из нас не вернулся…
– Но ты же смог!
– Говорю же, повезло… – вздохнул Артем.
Это был как раз тот случай, когда собственные победы не радовали.
– А у других не получилось… Что же делать, полк совсем без самолетов остался.
– Война, – философски изрек Артем.
Они с командиром ждали, что полк будет расформирован и оставшиеся самолеты будут переданы в другие части. Так поступали повсеместно. Ничего постоянного в этом бушующем мире…
Но полк решено было сохранить. Уже двадцатого января было получено распоряжение передать уцелевшую технику в действующие части. А сам полк отправить в тыловой округ на формирование.
Артем должен был покинуть Москву вместе со всеми. Но неожиданно пришло дополнительное распоряжение – командиров эскадрилий направить на трехмесячные курсы совершенствования комсостава ВВС. Ехать далеко не надо. Курсы были созданы при Московской Академии военно-воздушных сил.
Нельзя сказать, что Артем был рад такому повороту событий. Но он понимал, что курсы совершенствования необходимы. И оказалось, что на этих курсах не собирались вдалбливать прописные истины воздушного боя, взятые из боевого устава образца сорокового года. Курсантам преподносились донесения штабов ВВС всех фронтов с обобщением боевого опыта применения авиации за все месяцы войны. Умудренные собственным опытом, летчики на курсах делились своими соображениям, давали оценку боевых действий, вносили замечания, коррективы. И надо сказать, преподаватели с большим вниманием относились к дельным советам, рожденным в пылающем небе сорок первого. Совместными усилиями создавалась и уточнялась тактика боевого применения истребительной авиации в современных условиях. Вертикальный и горизонтальный маневры, эшелонирование по высоте, стремительные скоростные удары за счет потери высоты, разделение групп на ударные и прикрывающие, бомбометание с пикирования, управление самолетами по радио с командных пунктов наземных войск и так далее и тому подобное. Артем с жадностью впитывал собранные по крупицам и обобщаемые знания.
