– Это было легко. Вы стояли так близко…
В голосе Твари мелькнула тревога.
– Ты тянешь время, девчонка. Чего ты ждешь? Твои друзья скоро придут сюда? С ними случится то же, что и с вами двумя…
– Они мне не друзья, – сказала Оксана.
Она уже давно слышала приглушенный, едва заметный шум двигателей.
Вездеход!
Кто-то приближался, – и, вероятно, тот, кто назначил им встречу возле заброшенного домика.
Дверь распахнулась; четверо бандитов из клана Молота, с автоматами, ворвались в заброшенную лавку.
Впереди шел мулат. Он явно был здесь за главного.
На бритом черепе корчилась татуировка, в форме осьминога, – то был подземный спрут, пожиратель душ, один из самых страшных обитателей Зоны, – встреча с которым означала верную смерть.
Лишь тот, кто смог обмануть его и уйти живым, – имел право носить такую наколку.
– Что это? – прошептал мулат.
Его глаза расширились. Он не мог оторвать взгляд от Твари. Люди Молота явно не ждали ее здесь встретить.
– Хотите поиграть? – спросило Существо.
Четыре упругих щупальца выстрелили в бандитов, и вонзились каждому в лоб.
Затрещали автоматы; молотовцы всаживали в Тварь пулю за пулей. В ту же секунду, один из разбойников закричал от боли. В его груди начали открываться глубокие раны, и кровь хлынула из них.
– Я же сказал, – прошептало Существо. – Убить меня невозможно.
Два щупальца утекли обратно. Мертвые тела рухнули на пол.
– Как жаль, – прошептало Существо. – Столько воспоминаний… столько историй погибло зря.
Мулат застонал от боли.
Он выпустил оружие, и автомат стукнул об пол.
– Что это? – прошептал он.
– Сейчас, – прошептала Тварь. – Посмотрим, что ты можешь мне рассказать…
Другой бандит закричал от боли.
Он упал на колени, обхватив руками щупальце, – что приросло к его лбу. Отросток начал светиться и дергаться.
– Мало… – шепнула Тварь. – Ты прожил так долго, но жизнь твоя так пуста; мне почти нечего прочитать…
Кожа бандита ссохлась и скорчилась.
Белый дым заклубился вокруг него. Лицо молотовца стало похоже на печеное яблоко. Руки обуглились.
Он дергался, потом затих.
– Мало, мало, – прошептала Тварь. – Когда я был лавочником… здесь, за один вечер, гости мои рассказывали больше историй, чем было в его памяти. Хорошо.
Ричард закричал.
Он рухнул на колени.
– Посмотрим, что у тебя в голове…
– Оставь его! – приказала девушка. – Сперва прочитай меня.
Белые глаза вонзились в нее.
– Ну что ж, – прошептала Тварь. – Мне-то нет разницы. Но ты думаешь, что помогла другу?
Существо тихо засмеялось.
– Нет, ты лишь продлила его агонию. Думаешь, что бы он выбрал? Умереть быстро? Или смотреть, как ты будешь мучиться?
Острая боль пронзила Оксану.
– Только отступать поздно; ты сделала свой выбор…
Девушка сцепила зубы, – но твердо стояла на ногах.
– Нравится? – спросила она.
– Да, – прошептала Тварь. – Здесь так интересно… ты столько видела… столько пережила…
– Читай дальше, – бросила девушка.
Алое щупальце напряглось.
– Но…
Голос существа дрогнул.
– Что это? Я не понимаю… не вижу…
– Тогда посмотри внимательно.
Щупальце дернулось.
Алые молнии засверкали на нем.
– Прекрати! – закричала Тварь. – Я не хочу! Я не хочу это видеть!
Легкая улыбка пробежала по губам девушки.
– Что? Больше не скучно? – проворковала она.
– Нет!
Голос Твари забился под сводами заброшенной комнаты.
– Отпусти меня! Уйди! Нет!
Щупальце дернулось, но Оксана прочно держала его, – прижимая к своему лбу.
– Нет! – голос Твари зашелся в ужасе. – Прочь! Отпусти меня! Что ты за существо…
Правый глаз чудовища лопнул.
Кровавый фонтан хлынул, обагрив Ричарда горячей рекой.
Черный дым повалил от Твари; алые молнии проносились по нему, поджаривая заживо.
Щупальца дернулись, и безвольно опали.
– Мне страшно, – прошептало Существо.
Яркий огонь охватил его, и стал пожирать.
3
– Бои без правил? – удивился я.
– Лучшие по эту сторону Гнилых Гор! – осклабился Питбуль. – Здесь за один вечер ты увидишь больше крови, чем за месяц в болотах зомби.
Мы прошли сквозь металлодетектор.
– А разве сталкеры не должны… я не знаю, всякой сталкерятиной заниматься?
– А чем не сталкерятина? – удивился Питбуль.
Малая Арена расположилась на среднем ярусе Башни.
Чем ближе к земле, – тем неуютнее и тревожнее становилось, словно я чувствовал само дыхание Зоны.
Людей было очень много, – сталкеры, торговцы, наемники. Они шумели, грызли фисташки, смеялись и обсуждали бой.
– Откуда же столько? – пробормотал я. – Мы ж не в Пекине.
– Зеваки как тараканы, – флегматично пояснил Питбуль. – Стоит почуять кровь, изо всех щелей вылезают.
Стражников Башни не было, – зато повсюду расхаживали солдаты в форме, с короткими тазерами и автоматами. Видно, у Арены была собственная охрана.
Зала имела форму восьмиугольника, и в каждом углу распахивалось окошко кассы, для ставок. Там же были и банкоматы. Яркое объявление гласило, что здесь принимаются все кредитки.
Правда, выиграть получалось у немногих.
Низенький человек, с рыжей бороденкой, подошел к окошку. Он переминался с ноги на ногу, словно приплясывал, и то и дело оглядывался.
Сунул карточку в банкомат, – и в то же мгновение, пол под ним разошелся, и коротышка с криком полетел вниз.
Было слышно, как что-то чавкнуло внизу, лязгнули огромные шестерни.
– Фальшивая кредитка, – флегматично пояснил Питбуль.
Двое бойцов сошлись на широком ринге.
Справа наседал мексиканец, – молодой, энергичный, тощий. Слева отдувался японец, – слегка полноватый, в годах, волосы он, как мне показалось, красил.
Текила брал скоростью и напором, Саке – опытом.
Было видно, что оба пашут на публику. Бились они эффектно, но колошматили друг друга вполсилы, и явно не собирались вступать в настоящий бой, – когда кости хрустят, вылетают зубы, и ливер превращается в фарш, вперемешку с раздробленными ребрами.
Оба хотели прожить еще очень долго, – и долго выступать на Малой Арене.
– Кстати, почему Малая? – спросил я у Питбуля. – Значит, где-то есть и Большая?
– В старом советском бункере, – согласился негр. – Далеко отсюда. Только билеты там стоят нехило. Впрочем… Будет время, обязательно заглянем туда. Оно того стоит.
Три человека вышли навстречу нам.
Первым шел сгорбленный старик, опираясь на посох.
Он носил кожаный жилет, с меховой оторочкой, на голое тело. Роль палки играла бедренная кость гигантского зомби, а набалдашником служил череп маленького ребенка.
Прядь седых волос падала на левую сторону лица старика, но когда она спала, я увидел, что лицо это юное, совсем как у подростка.
– Питбуль, – прохрипел старик, обеими руками вцепившись в посох. – Я знал, что найду тебя.
– Ты же не искал, Галликс, – негр развел руками. – Я сам к тебе пришел.
– Так зачем было и искать, если я знал, что ты придешь, – отвечал старик.
За его спиной стояли двое громил.
Нет, – настоящих громил, при одном взгляде на которых ноги у вас подгибаются, а дерьмо стремительно струится в штаны.
– Ты убил моего бойца, – сипло сказал старик.
Питбуль широко ухмыльнулся, по-негритянски.
У белого так в жизнь не получится, – хоть сломай челюсть перед зеркалом.
– Было дело, пришлось, – развел наемник руками.
Я положил руку на рукоять пистолета.
Так просто, – показать, что мы пришли с миром и не хотим никому зла.
– Ты знаешь, что теперь будет, – прорычал старик.
– Не вопрос.
Питбуль стянул рубашку.
– Ты че это собрался делать? – зашипел я. – Позировать, для календаря?
А надо сказать, что без рубашки Питбуль смотрелся очень эффектно.
Мне даже стало малость завидно, и я поклялся, что обязательно буду ходить в спортзал четыре раза в неделю. Конечно, я знал, что делать этого никогда не буду, но данное обещание придало сил и уверенности.
Для этого и нужны обещания.
Галликс мерзенько засмеялся.
– Твой друг, я вижу, не знает правил Арены? В прошлый раз, когда мистер Питбуль был здесь… Он убил моего бойца. Хороший парнишка был. Диодор, грек…
Старик зачмокал губами.
Его грязные, маленькие глазки укладкой облизали негра.
– Такого бойца было поискать…
– И что теперь? – спросил я.
– Твой дружок выйдет на Арену, – пояснил Галликс. – Один бой. До нокаута.
– Сколько раундов? – спросил я.
– Сколько выдержат.
Я отвел Питбуля в сторону.
Тот разминал мышцы.
– Слушай, друг, – сказал я. – Ты не обязан этого делать. Мало кого я там в прошлом замочил. Это же не значит, что я счас буду по всему миру мотаться, и за них работу доделывать.
Я поглядел на великана на ринге.
– Мы можем просто уйти. Даже стрелять ни в кого не будем. Доверься мне, – хоп, и нас нет.
