Госпожа чародейка уехала от нас неделю назад.
Сердце бухнулось о рёбра, а голова закружилась так, что Грегори чуть снова не потерял сознание.
— Свой отъезд она никак не аргументировала, просто оставила нам письма с добрыми пожеланиями и надеждой на будущие встречи.
Отлично. Просто отлично. Осталось теперь узнать, что за вожжа под юбку этой ведьме забралась.
Грегори опёрся о прикроватную тумбочку. Взгляд зацепил клочок конверта, что валялся возле кровати. Превозмогая головокружение, Стенли наклонился и вытащил послание. По первым же строкам стало понятно, что Элис под юбку не вожжа попала, а как минимум химера притулилась. Вообще, в её непонятных рассуждениях не было ни капельки логики.
— Мне рассказали в городе, что около шести дней назад, как раз наутро после отъезда, госпожу Гордон видели на телепортационной станции, где были отправления в столицу, — продолжал камердинер. А Грегори знал, что в городе у Ганса есть вдовушка, что держит пекарню и все новости он узнавал от этой милой женщины. — В этот вечер мне пришла записка от госпожи чародейки с рецептами для вашего исцеления…
Грегори молча протянул руку. Он прекрасно знал, что прохвост Ганс при себе держал такой компромат.
В ладонь легло длинное письмо. Строчки, ингредиенты, номера полок и очерёдность шкафчиков. Резюме.
Если Стенли не изменяла память, то весь набор зелий был направлен на вывод токсинов из организма. Ещё немного магических снадобий. Значит, его недуг имел непростое простудное свойство. А колдовское.
— Ещё… — Снова протянутая ладонь. И две коротких записки. Обе от дракона. В одной: «Теья опутали». В следующей: « Она сбегаааеь потому ты не юбишь». Да, с письменностью у Лазоря до сих пор проблемы. Неужели за столько лет ещё не выучил?
Но драконья орфография это меньшее, что сейчас волновало Грегори. Он сложил всё воедино и пришёл к выводу, что его околдовали, Элис сняла приворот, но уехала, потому что усомнилась в нём. Хотя вот это было обидно. Ему казалось, что суахское заклятие расставило всё по своим местам. Неужели прав Николас и Алисии тоже нужен транспарант только с текстом: « Люблю тебя»?
— Ганс, я уезжаю.
Камердинер нечто подобное и предполагал, поэтому благосклонно склонил голову.
— В сейфе три кошеля с золотом, две стопки ассигнаций. Стоит съездить в банк и снять ещё финансов? — Грегори качнул головой. — Тогда имеет смысл подготовить ваш отъезд. Кто управляет поместьем? Господин Тампл должен получить распоряжения?
— Одно. Передай ему, что мы подождали до зимы. Пора готовить документы.
Мужчина снова кивнул и уточнил:
— Коня, карету, телепорт?
— Завтрак, флигель, лабораторию.
Надо всё же выяснить, где сейчас находится Элис, поэтому стоит разбудить магию крови.
После ванны Грегори не то чтобы полегчало, просто ощущение, что его собрали из кусков зомби, части которого держались исключительно за счёт пота и грязи, пропало. Он оделся в дорожный костюм и ушёл в кабинет, где Гретта уже приготовила крепкий чай, тосты и много варенья. Сказывалась нехватка Элис, и добрая нянюшка перекинулась с заботой на взрослого злого некроманта.
Почтовая шкатулка неприятно звякнула, вырывая Стенли из мыслей, в которых он находил Алисию, вытаскивал свой ремень, задирал ей платье… Вот тут поправочка. Не будет ремня. Только она на веки вечные с ним. И хватит ждать. Надо было сразу, вот чуть ли не том балу у герцога во всём признаться. И так, чтобы Элис это услышала. А потом момент был потерян. Она закрылась в себе, сторонилась его, избегала. Много плакала. Грегори этого не слышал. Ему об этом рассказывал дом, протяжно открывая запертые двери, чтобы некромант мог в тишине ночи различить женские всхлипы. И в такие моменты ему в сердце вонзали раскалённый стилет, потому что он один виноват в этих слезах.
А дальше ещё хуже. Она совсем потеряла интерес. Ко всему. Дом забыл запахи ее выпечки, оглох в тишине без её смеха и звуков искристого голоса. Он как будто грустил вместе с ней.
И Грегори знал, что она боится. Ей страшно посмотреть на себя новую, после произошедшего. Страшно выйти в лес, призвать силу в полном размере. И он делал единственное, что ему было позволено, оставался рядом. Держал за тонкую ладонь, когда Элис начала ритуал. И видел, что ведьма из неё стала посредственная. Даорит коварный металл и ещё неизвестно, как её колдовство поведёт себя через пару лет, десяток… Никто не даст гарантию, что остатки, крупицы, проклятого сплава совсем не убьют в ней волшебство. А ведьма без силы… Это хуже, чем просто не наделённый даром человек. В сто крат. Потому что за время с магией чародей настолько ей пропитывается, полагается на неё, что потеряв, начинает угасать. Нет внешнего источника, который подпитывает ауру, вылечивает тело. И такие обычно долго не живут.
И он решился. И пусть суахское заклятие имело массу недостатков, оно давало одно: право на жизнь избранника. И Грегори читал почти онемевшими губами строки заклятия и совсем не надеялся услышать ответ из уст Алисии. А она ответила и приняла его дар, как и он её.
Глава 28
Элис изменилась. Она чаще заглядывала в библиотеку и сидела там допоздна, читая сказки. И перестала убегать, когда он присоединялся. Она была очаровательна в своём смущении и постоянно поправляла подол платья, чтобы не сверкать голыми щиколотками. А Грегори лишь усмехался, прикрывался книгой и понимал, что точно на Рождение года он всё скажет и всё предложит. И лучше не здесь. Надо будет уехать в столицу. Тот его особняк тоже будет рад новой хозяйке. Да. На Рождение года.
И, твою мать, хорош герой! Околдовала какая-то дура! Найдёт, сам придушит. Хотя нет, сначала выяснит зачем.
Опять треск почтовой шкатулки, и Грегори почти с болью приподнимает её крышку, потому что ничего хорошего за завтраком, который в обед по определению не может произойти. А тут…
« Дорогой мой друг. Надеюсь, ты мне всё ещё друг, хотя после знакомства с твоей ведьмой всегда есть варианты. Некрасиво вышло, конечно, с тем обедом. Но дела минувшие.
Гри, просто напиши мне, что всё у тебя хорошо, и ведьма твоя сидит под замками и мирно варит свои зелья. Я тебя об этом слёзно умаляю. Ибо тогда мне всего лишь надо
