что все метаморфозы с её даром привязаны только к одному-единственному «тёмному» магу. И теперь осталось понять, зачем Грегори сделал это.
За дверью с голосами что-то упало. Алисия прислушалась, разбирая в ворохе шуршания голос князя. И ещё другой. Тот, что читал старый заговор.
— Ты хотя бы понимаешь, что притащил мага, который не справляется со своей силой? — шелестел голос императора.
— Ведьму… И всё же обошлось…
Зря Дмитрий так нахально разбрасывался словами. Хотя, может, переводчик так неправильно сформулировал?
— Обошлось? Моя семья оказалась заперта под куполом с ведьмой, что не знает какая сила ей досталась. А вдруг это было покушение? И кто она вообще такая?
Тишина, и Элис аж вперёд подалась, чтобы разобрать ответную реплику, но тщетно.
— Она иртанийская шпионка и очень странно, как до сих пор разведка не занимается ей…
— Мой государь… Она всего лишь невезучая попутчица…
Алисия осознала, что надо валить. Причём не демона, князя или берёзы. А просто отсюда. Она уже вознамерилась подорваться с дивана, но новый виток головной боли скрутил и заставил заплясать перед глазами солнечные блики вперемежку с красными пятнами.
— Немедленно передай её в руки наших служб. И так и быть я закрою глаза на твой спектакль на вечере… и может быть, даже не сошлю тебя, шалопая такого!
У Элис отлегло от одного места, когда она услышала про ссылку. Это же хорошо? Это же не казнь, как изначально грозился правитель Проссии.
— Мой император, позвольте я сам… Я всё сделаю сам. Допрошу. Узнаю. Если надо, завтра с утра отвезу её…
Речь оборвалась, а Элис подскочила с диванчика и снова в него упала от головокружения. Попыталась дышать через раз, чтобы успокоиться. И снова попытка…
Магия. У неё есть магия, надо просто…
Ничего не просто. Сила свернулась клубком в груди и отказывалась просыпаться. А от прикосновения к ней во рту различался отчётливый привкус крови. Алисия зажмурила глаза, чтобы хоть как-то вернуться в реальный мир, но просто потерялась.
Её признают иртанийской шпионкой. Начнётся разбирательство и всё это…
Не надо думать о плохом. Ещё есть время. Просто, чтобы исчезнуть из Проссии. Навсегда. Только надо перестать падать от магического истощения и всё разрешится.
— Что по барону? Оппозиция? Зачем ему нужен был крест?
— Он работал не один. Его сообщник должен был передать крест кому-то при дворе Аустэлии… Но, когда я украл крест из дома графа Стражского, им пришлось разрабатывать ещё один план, как теперь выкрасть крест у меня. Сошло бы и простое убийство, но я немного ошибся в расчётах и подозревал оппозицию…
— Шпионаж…
Ну что ж. Даже если шпионаж, Элис всё равно надо взять себя в руки. Она не готова к политическим играм между странами. Она вообще, как оказалось, к жизни не готова!
Уровень шума за дверью снизился. Алисия осмотрелась, пытаясь понять, можно ли сбежать через окно, но потом вспомнила, что она как бы немного тёмная теперь, а значит, наглости должно хватить удалиться через парадные двери.
Дверь распахнулась, и князь быстрым шагом приблизился. Элис старалась не поднимать на него глаза, потому что он точно догадается, что она всё слышала. Её зелья очень хороши и если уж глотнул для усиления всех чувств, то можно быть уверенным — они усилились.
— Алиса, как вы? — заботливо уточнил Дмитрий, и Элис чуть не рассмеялась от такой лицемерной игры. — Мы можем вернуться в "Корону"? Вы дойдёте до кареты?
В таком раскладе она доползёт до кареты.
Медленные шаги по пустым коридорам дворца. Мягкие раскаты звуков. И излишне сильный ветер. Вместе со снегом, что целился в лицо, бросаясь в него мелкой крупой. Хотелось спрятаться в плащ, но карета уже подана, и два шага, чтобы очутиться в душном тепле с ароматом ладана.
— Как всё прошло? — Горло саднило и слова были излишне тихи. Князь сел напротив и старался заглянуть в лицо, но Элис упрямо и немного по-детски уворачивалась от настырного взгляда голубых глаз.
— Барон Мишкин. Обычный шпионаж. На вечере удалось взять и исполнителя, и самого барона, который, оказавшись избавленным от своего амулета, сразу запел мне такие песни... Теперь этим делом будет заниматься разведка. Моя роль отыграна.
На улице в свете ночных фонарей снегопад убаюкивал. Элис прикрыла глаза, намекая князю, как ей плохо. Но он не верил. Придвинулся ближе и сомкнул свои ладони на её. Чтобы согреть.
— Я хотел бы вас поблагодарить… — Большим пальцем он гладил её ладонь изнутри, повторяя изгибы и намечая нити вен, которые теперь потускнели и стали почти нормальными. — Я и подумать не мог, что вы прореагируете на нападение и укроете силой императорскую чету.
— Не стоит благодарностей. В такие моменты остро понимаешь ничтожность собственной жизни, когда на кону целое государство…
Она лукавила. Просто ей нужна была особенная благодарность от Дмитрия.
— И всё же, Алиса, вы повели себя крайне мужественно…
— Признательна вам за благодарность и честность… — с намёком протянула Элис, переплетая свои пальцы и его. Дмитрий смутился, а потом опустил глаза на руки. Алисия аккуратно самыми кончиками гладила его запястье. Гладила и не отрывала взгляда от большого вычурного перстня, в котором тётка Кло любила хранить снотворное.
Глава 24
Флешрояль.
Карточная игра, в которой цель собрать удачную комбинацию и вынудить остальных игроков прекратить партию, используя только ложь. Тётка Кло обожала эту игру, потому что умудрялась нагревать соперников на искусном способе обмана, а банк иногда был непомерно большим. Элис вынесла из игорных вечеров в Витскрипе только одно: лги, говоря правду.
И сейчас она лгала. Смотрела в глаза Дмитрия и лгала. Как в последний раз. Как будто лжи и не было в её взглядах, словах и действиях. Элис несмело поднимала ресницы, которые рисовали тени на щеках, а губы норовили высохнуть, от этого острый язычок проходился по ним постоянно.
Она отчаянно цеплялась за мужскую руку, оступалась на высоких ступенях, что вели к гостиничному номеру, дышала излишне часто, а на бледных щеках проступал румянец. А ещё она смотрела князю с рот. В прямом смысле. Она не отрывала взгляда от слегка припухлых губ, пока Дмитрий рассказывал
