до ключиц совсем немного, и продолжил:
— Я искал подвох там, где его не было. Думал, вы специально за мной охотитесь, вам нужен крест или ещё что-то. Я даже думал, что как только с вас слетят кандалы, вы меня просто придушите…
Элис попыталась встать с дивана, но руки князя просто прижали обратно к спинке.
— Но я упускал тот факт, что вы просто путешественница с разбитым сердцем… Обычная чародейка, которой не посчастливилось влюбиться безответно. И это знаю я. Но не знает мой император.
Слова камни и от них хочется укрыться. Завернутся в плед, что она опять оставила на софе в библиотеки и под мерный стук сердца некроманта задремать, потому что он бы точно разобрался со всем. А не она.
— Я не хочу вам лгать. Да и вам стоит прекратить эту игру, Алиса. Потому что сейчас я предложу вам два варианта. И хочу честный ответ получить на каждый из них…
Он обошёл диван и вновь сел на корточки перед Элис, на её колени положив свои тяжёлые ладони.
— Вы воспитаны в лучших традициях благородных домов. Вы очаровательны в своём страхе. И в меру высокомерны, чтобы не замечать уколов, которыми разбрасывается светское общество. В вас течёт сила, которую, скорее всего, унаследуют ваши дети…
Сейчас что-то шло не совсем по плану Элис. Она быстро облизала губы, потому что вино не помогало. Глаза метались по лицу Дмитрия, пытаясь поймать ответ, хоть намёк на него. Но князь оставался серьёзен.
— Многое моя страна не простит иртанийской путешественнице. Но на многое моя страна закроет глаза перед моей женой.
Грегори говорил, что безвыходное положение это, когда на тебя сверху крышку положили и гвоздями прибили, а всё остальное ерунда. Так вот… Он чудовищно ошибался! С одной стороны, весьма щедрый намёк князя, с другой - просская разведка. И обе стороны не устраивали Элис.
— Я не буду вам врать, что влюблён. Но я могу вам дать многое…
Дмитрий пересел на диван, по-прежнему не размыкая рук. Его пальцы бродили по ладоням Алисии, то и дело замирая возле перстня пожилой родственницы.
— Я уйду из разведки. Переведусь на чиновничью службу. Мы сыграем свадьбу по весне в родовом поместье. Потом до зимы уедем в вояж. Это важно, чтобы молодые могли привыкнуть друг к другу. Я не стеснён в средствах… И думаю ваш отец не сильно расстроится, увидев в зятьях целого князя…
К моменту, когда их увидит отец, Элис была уверена, что от целого князя останутся кусочки, потому что по пути до Кассоди она сумеет хорошенько его раскусить.
— Вы получите имя рода. Станете княгиней. Это почти как герцогиня у вас. — Он спрятал лукавую улыбку. — Мы заключим контракт. До наследника я бы хотел супружеской верности. С обоих сторон. А после…
Многозначительное молчание, которое почему-то пачкало чернилами. Отчасти, потому что Элис самой претила мысль об адюльтерах.
— Я был бы счастлив, если бы мы нашли общий язык. Уверен, мы его найдём. Вы неглупая девушка, я терпеливый мужчина. И если вы в меня влюбитесь, то со своей стороны я обещаю сделать всё возможное, чтобы не унизить вашу любовь. Я буду благодарным. И счастливым. Если влюблюсь я… Я не посмею настаивать на ответных чувствах и был просто рад от самого факта вашего доброго ко мне отношения. Если мы сможем полюбить друг друга, то… Я не знаю даже…
Он поднял глаза и улыбнулся.
— Наверно всё сложится удачно. Тем более я не посмею как-либо ранить единственную женщину, которой не сумею манипулировать. Эмпатия — это проклятие. Я ведь уже говорил? Так вот, только тот факт, что я не слышу вас, даёт мне надежду на то, что мы сможем полюбить друг друга. Я точно смогу, потому что безумно устал разочаровываться в избранницах… Я дам вам всё, Алиса… Деньги, счастье, семью, детей… Всё, понимаете?
Алисия медленно встала с дивана. Обошла его. И упёрлась взглядом в окно. В чернильные сумерки с мелкими исками летящего с неба снега. Перстень на пальце крутился. И она решилась.
Вместо рубина, что так любила тётушка, этот перстень был с миниатюрной жемчужиной, которая при повороте открывала углубление. Обычно в таких хранили яд. И знаменитая кантарелла не была исключением. В дворцовых интригах. В молодость тётки, когда она служила фрейлиной. Теперь же Элис вместо яда носила с собой сильное снотворное. Потому что не любила и не выбирала как способ решения проблемы убийство, и отчасти – было лень собирать сыпучий яд.
Мимолётное движение рукой, словно тыльная сторона ладони прикрыла рот, чтобы скрыть панику. И Алисия опустила кончик языка в порошок.
— Вы мне предлагаете всё, кроме одного… — Во рту щиплет и говорить становилось трудно. Даже несмотря на то, что к этому снотворному у Элис иммунитет.
— Вы правы… Но я не исключаю любви…
Дмитрий подошёл неслышно и встал позади.
— Какой второй вариант?
Он молчал, потому что не хотел признаваться в том, что его долг сейчас предать её, а не корону.
— Дмитрий, поцелуйте меня…
Элис повернулась к князю и поймала его руки, чтобы поднести к своему лицу. Лиховской растерянно посмотрел словно решаясь, но потом, когда замешательство отступило, он положил ладони на хрупкую талию и притянул к себе. Наклонился. И дыхание его с ароматом алкоголя и мяты не оттолкнуло. Поэтому Элис сама приподняла лицо, закрывая глаза, чтобы ощутить, как её рта коснулись жёсткие, но аккуратные губы. Как язык проник внутрь, нежно порхая, как в солнечном сплетении не родилось ничего, что могло бы качнуть решительность Алисии в обратную сторону.
Дмитрий остановился и посмотрел, как будто уже знал исход этого поцелуя. И потом его улыбка, которая кричала, что точно знал, и ни капельки не разочаровался.
— Надеюсь, хотя бы не яд? — Он ухмыльнулся, а движения слишком смазанные, настолько, что теперь он не держал за талию, а держался сам.
— Ну что вы… Всего лишь снотворное… — Элис вцепилась в парадный камзол, потому что князь слишком быстро потерялся в пространстве. Пришлось сделать пару шагов до дивана вместе с ним. А потом мужские пальцы провели нежно по скуле, и голос медленный прошептал:
— Я действительно, Алиса, был бы рад, если бы вы дали мне шанс…
— Спасибо за это признание, Дмитрий… — Она отошла от князя, и тот упал на диван.
— Простите, что так и не выполнил обещание… — пробормотал Лиховской, слепо смотря на неё и почти заснув.
— Какое?
