«Да, да. Кстати, его очень ругали в свое время за этот роман», — вторил ей Дима, подражая густому голосу Тимофея.
«И не удивительно. В нем столько правдивости, — кривлялась Дашка, оттопыривая пальчики и принимая разные жеманные позы. — Мне кажется, он и в наше время очень актуален. Многие сейчас живут, как Купо и Жервеза».
«Да, да. Такие развратники», — гудел Дима, пробираясь к Дашке под одеялом.
«Как ты можешь! — с притворным ужасом вопрошала Даша, отпихиваясь от него ногами. — Это просто неприлично. Цивилизованные люди такими вещами не занимаются! Фу, какая гадость!»
«Ужасная гадость! Просто тошнит, как подумаю об этом», — продолжал бубнеть Дима, борясь с подругой до тех пор, пока она не начинала визжать от смеха.
Воспоминания об этих играх всегда заставляли их хихикать в самых неподходящих местах.
Тимофей появился с огромными пакетами в руках как раз в середине долгого поцелуя этих двух ненормальных.
— Здорово, лизуны, — приподнял он пакеты. — Налетай, подешевело.
— Ой, Тимочка, заяц мой ненаглядный! — взвизгнула Дашка, моментально отрываясь от своего кавалера и запуская руку в пакет. — Ням-ням-ням. Я такая голодная! Такая голодная, что съела бы, кажись, всех вокруг!
— Я это заметил, — снова сграбастал ее Дима. — Ненасытная ты моя.
Она тут же сунула ему соломинку картошки в рот.
— На и заткнись! Больно много треплешься в последнее время.
— Язык мой — друг твой. Тебе ли не знать, Даниссимо мое?
Тимофей и Майя издали хрюкающий звук.
— Нет, ну разве можно говорить такие вещи приличной девушке, хамло? — притворно возмутилась Дашка, но непритворно покраснела.
— Каждый понимает в меру своей распущенности, — лукаво улыбнулся Дима.
— Все, Димочка, тебе отставка на вечер! Я с Майечкой Тимоню поделю. Он добрый, вежливый, девушек обижать не станет. Правда, Тимочка? На, заинька, вот этот кусочек. Майка, дай запить нашему мужчине. Мы тебя сегодня обе будем обхаживать. Пусть этому пошляку станет завидно. Тебе завидно, пошляк?
— Смотреть на вас мне даже приятно, — жуя картошку, промычал Дима. — Возбуждает.
— Смотри не подавись, развратник.
— От шведской семьи слышу!
— Ой, ему завидно! Точно! Слюни утри. Ничего не обломится, не надейся. Слушайте, а чего это мы тут языками чешем? В кино не опоздаем?
— Да, вообще-то пора, — взглянул на часы Тимофей. — Пошли быстрее. Через пятнадцать минут начало.
Они миновали толпу тусующейся у «Макдоналдса» молодежи и перешли по подземному переходу на другую сторону проспекта. Причем Дашка, демонстративно взяв Тимофея под руку, не умолкала ни на секунду. Она была очень разговорчивой девушкой. Даже Майя оживилась и пыталась поддержать беседу. Тимофей, если бы и хотел, не мог вставить ни слова. Он только улыбался в нужных местах и вообще вел себя так, как ведут взрослые с очаровательными и непосредственными детьми — терпимо, расслабленно и не очень-то вдумываясь в смысл разговора.
Яркие огни над проспектом, потоки машин, беззаботные люди, вышедшие вечером погулять, создавали соответствующее моменту настроение. Правда, сегодня, вопреки обыкновению, Дима этого настроения не ощущал. Что ни говори, а Инесса Михайловна обладала каким-то особым даром, позволявшим ей надолго портить кровь людям. Дима понимал, что глупо расстраиваться, ведь мыслям не всегда можно сказать: стоп! Он надеялся, что Дашка после фильма снимет с него это проклятье. Но сейчас ему хотелось переговорить с Тимофеем. Он окликнул его.
— Ну чего тебе? — полуобернувшись, откликнулась за него Дашка. — Что, жаба душит, да?
— Именно. У нее имя начинается на букву «Д».
— Что ж, мой дорогой бойфренд, бойкот продолжается. Теперь тебе сильно придется постараться, чтобы заслужить мое прощение. Я страшно обидчивая.
— Я в курсе. Мы обсудим это после культурного мероприятия. А пока, мои добрые, милые и справедливые, я украду у вас вашу жертву.
— Даже не мечтай! У нас с Майкой на двоих сегодня единственный приличный мужчина. Правда, Майя? Мы не собираемся его лишаться. Вот ступай себе один и хорошенько обдумай свое поведение.
— Ха, кто бы говорил о поведении! Тимон полностью дезориентирован в пространстве, как я посмотрю. Он не привык к такому обилию разгоряченных женщин, пристающих к нему у всех на глазах.
— Ой, люди, держите меня семеро! — вскрикнула Дашка, так что даже молоденький, прапорщик, несший бдительную службу по охране правопорядка, настороженно посмотрел в их сторону — Я за себя не отвечаю. Еще слово — и ждите тяжких телесных повреждений.
— Дима, ты и правда что-то сегодня больно разошелся, — вмешалась Майя, как всегда не уловившая границы между шуткой и серьезом.
— Ладно, девчонки, идите вперед, — улыбаясь, попросил Тимофей, выглядевший на фоне всей этой препирающейся компашки большим и сильным дядей, впервые имеющим дело с детьми. — Мы пойдем за вами.
— Смотри, смотри, подруга, как два самца сговариваются против слабых и беззащитных девушек, — надула губки Даша. — Пошли! Будем дружить без них.
— Чего это ты сегодня? — поинтересовался Тимофей, когда девушки чуть отдалились.
— Да так. Настроение на нуле. Наша Инесса Михайловна решила осчастливить нас лекцией о библейском драконе.
— Да? — улыбнулся Тимофей. — И как лекция?
— Блеск! Инесса Михайловна превзошла саму себя.
— Не бери в голову. Все равно в этих спорах из вас двоих только ты будешь чувствовать себя дураком.
— Я?!
— Разве нет? Спорить с ней все равно что спорить с ребенком. Много шума и никакого толку.
— Тебе хорошо говорить! Ты толстокожий. За это тебя, наверное, любила пионервожатая в школе. А я молчать не могу. Особенно когда гонят такую фигню, от которой уши вянут. Ладно, не будем о грустном. Сегодня я хочу расслабиться. И не думать о несчастных и оскорбленных. Я только одно знаю — если человек дурак, даже вера не добавит ему мозгов. Что касается тебя, то ты со своей игрой в таинственность недалеко ушел от Инессы Михайловны. У нее свои тараканы в голове. А у тебя свои. Вот и вся суть.
— Ребята! Мы опаздываем! — махали им руками девчонки, стоя у входа в кинотеатр.
Они оба оглянулись, но продолжали стоять друг против друга, как два бойца на ринге, несмотря на кажущуюся расслабленность.
— Ты это о чем? — поинтересовался Тимофей с улыбкой.
— Так, ни о чем. Просто интересно, чем это люди живут, чем дышат. Вот, к примеру, откуда у простого страхового агента почти новый «форд»? Налоговой не боишься?
— Много вопросов, — ухмыльнулся Тимофей. — С чего это вдруг?
— Да так. Любопытно, где люди деньги берут. Может, и мне обломилось бы.
