совпадение.
Подожди, пока я все улажу.
Вот так Ифанна все уладила.
– Правильно ли я тебя понял? – сказал Ренфру. – Ты пропадала почти день, теперь вернулась и говоришь, что все это время бегала от стражи, потом вызволила из тюрьмы наследницу воровской гильдии, выложила ей наш план, а ключ так и не добыла?
Мер удобно устроилась в кресле с подушками. Тревор бросился к ним сразу же, как они вошли в дом, – сперва кинулся в ноги Фейну, а после с жаром облизал протянутую ладонь Мер. Сейчас он развалился у нее на коленях, а она лениво чесала ему за ухом. Ренфру стоял посреди гостиной, скрестив на груди руки и глядя на Мер как на пекаря, подавшего горелый хлеб.
– Это еще не все, – уточнила Мер. – Я и ванну успела принять.
Злость Ренфру куда-то неожиданно пропала. Его плечи затряслись от беззвучного смеха. Мер коротко улыбнулась. Ее наставник был хладнокровным и опасным человеком, но еще с детства она умела его рассмешить. Приятно было, что это по-прежнему получается.
– Что ж. – Ренфру справился с собой. – Рад, что ты хотя бы это довела до конца. – Лицо у него разгладилось. – Думаешь, твоя воровка поможет?
– Если кто-то в городе и раздобудет нам ключ от решетки в стоках, – ответила Мер, – так это она. У гильдии всегда был свой прикормленный ключник. – Она нахмурилась. – Странно, что это не злит тебя сильнее.
Ренфру вздохнул:
– Моя вина. Сам нашел того торговца краденым. Должно быть, он тебя узнал и решил, что будет выгоднее продать тебя князю.
Мер пробрал озноб. На мгновение ее рука застыла на голове Тревора, и пес поднял на нее глаза, как бы спрашивая: «Почему остановилась?» Мер снова принялась гладить его, и корги счастливо засопел.
– Если это правда, – тихо сказала Мер, – то мне до начала предприятия лучше дома не покидать. Раз прошел слух о моем возвращении…
– Князь прикажет прочесать город, – закончил за нее Ренфру. – Ты права, разумеется. Когда твоя воровка объявится?
– Скорее всего, через день. Через два – самое большее. Я рассказала, что мы выступаем во время отлива.
– Ты хоть что-нибудь от нее вообще утаила? – с нежным отчаянием в голосе спросил Ренфру.
– Я не сказала, почему мы с тобой это затеяли. Она думает, что нам нужны только деньги.
Ренфру кивнул:
– Мудрое решение. Гильдия занимается преступными делами, но управляет ею благородный дом. Если они раскроют, что я намерен пошатнуть власть князя… вряд ли даже твоя подруга станет нам помогать.
Мер опустила взгляд на Тревора, на свои пальцы, запущенные в его чистую шерстку. Посмотрела, как вздымается и опадает бок корги: песик дышал глубоко, всем своим видом выражая удовольствие. В смутное время больше других страдают беззащитные. Мер не знала, что случится, если у них получится низвергнуть князя Гаранхира. Возможно, он попробует вернуть власть, отозвав войска с границ. Или же Гвинед нападет на него.
От этих раздумий Мер охватила усталость.
– Испытываешь сомнения? – спросил Ренфру, нарушив ход ее мыслей.
Мер покачала головой.
– Нет. Просто прикидывала, чем это все обернется. Насколько ты доверяешь остальным?
Уголки губ Ренфру дернулись:
– Я не доверяю никому, дорогое дитя.
Мер хмыкнула:
– Ты доверяешь мне, хотя и не говоришь по-прежнему почти ничего. – Она выпрямила ноги, готовая встать в любой момент. – Именно поэтому ты меня одну из всей команды отпустил гулять по городу без присмотра.
– Я тебя вырастил, – напомнил шпион. – К тому же я и Фейна с тобой послал.
– Ну да, – ответила Мер. – Только затем, чтобы я за ним присматривала.
– Ты ему не доверяешь?
– Я считаю, что он сдержит слово. У меня чутье на ложь. И он пока ни разу не соврал.
– Если бы он еще время от времени что-нибудь говорил, а не только хмыкал…
И то правда: Фейн ни с кем почти не разговаривал.
Мер покачала головой:
– А что насчет Эмрика? Грифа? Их-то ты где нашел?
– Эмрик, как он сам уже говорил, ученый. Я наткнулся на него в игорном доме, где ему к горлу приставили нож.
– Ты приставил? – спросила Мер.
– Нет, в кои-то веки, – ответил Ренфру. – Он ни за что не признает, какой за ним чудовищный долг. Родные больше ему не помогут, он у них в печенках сидит. Я выплатил часть долга, хватит, чтобы Эмрика не трогали… пока что. Это дело и барыш – единственный его шанс сохранить голову.
– А Гриф? – Мер погладила уши Тревора. – Он не солдат, если ему верить. – Она поджала губы. – Значит, разведка. Не думай, будто я не разобрала выговора: Гриф из Гвинеда, – тихо, но уверенно сказала она. – Если ты приволок в город вражеских шпионов, то ты дважды предатель.
Ренфру похлопал ее по плечу, коснулся щеки и убрал прядь, прикрывавшую уголок левого глаза. Заправил волосы за ухо, обнажив клеймо; кожа здесь побледнела, лишенная солнечного света. Мер не привыкла, чтобы люди так охотно разглядывали ее метку.
– Всему есть цена, – произнес Ренфру.
Большим пальцем легонько провел по ожогу, но Мер ощутила только слабое давление – кожа, к которой некогда был прижат раскаленный металл, больше не чувствовала ничего.
Наконец Ренфру ушел, оставив Мер наедине с тревожными мыслями.
Остаток дня и ночь тянулись в тревожной тишине.
Мер не могла покинуть дом Эмрика, но и сложа руки не сидела. После лет, проведенных в обучении у Ренфру, а потом и в гильдии, она поняла, что самое главное – ножи. Она начистила и заточила свои клинки, рассовала их на поясе, запястьях и в голенищах сапог. Следом – кусок тонкой, но крепкой веревки, которой рыбаки привязывают лодки к причалу. Мер перепроверила отмычки и небольшую кожаную фляжку. В ней она хранила пресную воду, не замутненную ни металлом, ни солью. В ее руках вода была оружием пострашнее любого ножа.
Впрочем, Мер не единственная готовилась к делу. Несколько раз она чуть не споткнулась об Эмрика. Тот шатался из комнаты в комнату, бормоча что-то о книгах и таская под мышкой томик, а то и два.
– Что, нервы разыгрались? – спросила Мер.
Эмрик зло посмотрел на нее.
– Не нервы, – натянуто ответил он. – Всего лишь благоговение перед грядущим предприятием.
Мер с сомнением поглядела на него:
– Не думала, что от благоговения трясутся.
– Я и не трясусь. – Эмрик плотнее прижал руки к бокам и выпрямился. – Ты не изучала магические ловушки так тщательно, как я. То, что может поджидать нас в гротах…
– …Сулит нам, без сомнения, страшную, мучительную смерть, – подсказала Мер. – Ладно тебе. Станешь рассказывать заклинателю о магии? Лучше вон песика поучи, и то больше толку будет.
Развернувшись, она пошла дальше, оставив Эмрика кипеть от гнева.
Это ее здорово развеселило.
Гриф не вылезал из кухни и ел все, что бы ни приготовила кухарка. Всякий раз, проходя мимо, Мер ловила на себе его взгляд, но не обращала внимания. Если он и правда шпион из Гвинеда, с ее стороны было бы глупо отвечать на его сальные улыбочки.
Кухарка суетилась, выкладывая на
