подогревайте его и без того раздутое эго! Ледышка сделал вид, что ему нет дела до всеобщего обожания, и объявил построение.
Я встала рядом со своими и тихо сказала:
— Мы справимся. Полоса препятствий не может быть слишком сложной. И помните: на ней нет настоящих тварей Изнанки, только магия и иллюзии.
Глава 29
Кадеты первого курса, как обычно, собрались на учебном полигоне, но сейчас никто не разминался, не висел на турнике. Желторотики, разбитые по группам, выстроились за своими эфорами, ожидая начала состязаний, а перед нами, торжественный как никогда, одетый в парадную черную форму, стоял наш неразговорчивый тренер и произносил самую длинную в этом году речь.
— Сегодня состоится знакомство с полосой препятствий. Кого-то она напугает, а кто-то от ужаса наложит в штаны — тут только два варианта.
— Фигня, — прошептал Атти. — Кого могут испугать иллюзии? Там нет настоящих тварей. Да и твари только так дохнут от стика… Хм, кстати, оружия-то у нас нет.
— Перед вами стоит одна задача — дойти до финиша, — продолжал мейстер Рейк. — Уверен, что здесь сложностей не возникнет, вас сопровождают эфоры и в нужный момент дадут живительного тычка.
По строю пронесся нервный смех. Чуть поодаль трое кадетов-старшекурсников устанавливали навес для целителя, напоминая о том, что предстоит серьезное испытание — какое уж тут веселье. Правда, у самих третьекурсников были скучающие лица, для них прохождение полосы препятствий осталось в прошлом и наверняка казалось детским баловством. Все они давно бились с настоящими бестиями, а перед выпуском будут проходить практику на передовой в приграничных гарнизонах.
Появилась мейстери Иллара с саквояжем в руках, принялась деловито расставлять на столе запечатанные сургучом флаконы с фиолетовым содержимым. Жильник. Первое средство помощи при смертельных ранениях. В первую очередь он, а потом уже все остальные целительские манипуляции. Папа, как и любой другой одаренный, всегда носил такой флакон из толстого стекла с собой в кармане. А в седельной сумке Уголька их нашлось несколько…
— Что, кадеты, поджилки трясутся? — грубовато бодрил нас мейстер Рейк. — Ну-ну, давайте порадую! После успешного прохождения полосы препятствий у некоторых из вас…
Все притихли, надеясь услышать слово «дар», но тренер разочаровал.
— …проявится способность видеть дороги Академии. Завораживающее зрелище для новичков! И предвестник пробуждающегося дара! Давайте растревожим его в вашей груди, пусть вырвется на свободу!
— Дава-айте, — нестройно и без энтузиазма протянули кадеты.
Некоторые эфоры переглянулись и заулыбались: слишком уж уныло и безрадостно звучали наши голоса.
Кстати, раз уж речь зашла о дорогах и пространственных карманах, я, как ни приглядывалась, не видела выхода на полосу препятствий. Перед взором простиралось огромное черное поле, земля утоптана до состояния камня — ни травинки. По краю тянулись турники разной величины, дорожка с барьерами, длинные бревна, закрепленные на высоте груди, — на них мы учились балансировать.
— Звенья разных групп пойдут вперемежку, чтобы эфоры смогли отдохнуть между забегами. Я буду объявлять командиров звена. Услышав свое имя, командир должен собрать подчиненных и подвести ко мне.
Внутренности в животе неприятно скрутило. Нас могут вызвать в любой момент. Я отыскала взглядом Веелу и Ронана — они стояли рядом. Лесли обнаружился в самом конце строя, будто пытался спрятаться там от глаз тренера — невероятная глупость, если подумать. Называл меня младенцем, а сам ведет себя как неразумный ребенок, который закрывает лицо руками и думает, что спрятался.
— Звено кадета Армитейжа, группа эфора Герца. Приготовиться звену кадета Листори, группа эфора Навье.
Вызывают не по алфавиту, понятно. А по какому принципу? Наш тренер видел нас в деле, знает, кто на что способен. Может, первыми запускают самые сильные команды? Или, наоборот, самые слабые?
В следующий момент я растеряла все мысли. Команда под предводительством эфора Герца шагнула в пустоту и растворилась в воздухе — это как раз было ожидаемо. Но я не предполагала, что несколько секунд спустя они вывалятся из ниоткуда в паре шагов от места перехода. Вывалятся в прямом смысле слова. Вспотевшие, взъерошенные и перепуганные кадеты падали прямо на влажную землю, лежали, раскинув руки, бессмысленно уставившись в небо. У кадета Армитейжа в длинной прорехе куртки виднелась свежая царапина, кадет Кай баюкал руку. Только эфор Герц остался на ногах и, выждав полминуты, во время которых все мы с вытянувшимися лицами наблюдали за полуживыми парнями, помог подопечным подняться и повел их к навесу, над которым трепыхался синий флаг с чашей и василиском.
— Ох же ж, мать твою… — выдохнул Нелвин.
— Следите за языком, кадет! — одернул его Эйсхард.
— Что за хрень творится? — не сдержалась и Медея. — Это…
— Всего лишь каверна времени.
— А сколько они там пробыли? — дрожащим голосом уточнила Веела.
— Столько, сколько нужно для прохождения испытания. Час, два, три.
— О Всеблагой! — Фиалка прижалась к Ронану, будто он мог оградить ее от всех бед и отменить это страшное мучение.
— Зато долго ждать не придется! — подбодрила ее я.
За те минуты, что длился разговор, состязание завершили еще три команды. В пространственный карман зашло звено кадета Миромира. Я еще успела подумать, что его подчиненная, худенькая брюнетка, будто бы сестра нашей Веелы — такая же тихая и нежная, не приспособленная для этого жестокого места. Едва моргнула, как команда вынырнула из каверны времени. Эфор Хоффман держал на руках бесчувственное девичье тело. Бессильно повисшая рука была обмотана чьей-то рубашкой, сквозь ткань проступали кровавые пятна. Миромир придерживал голову с растрепанными каштановыми кудряшками.
— Мейви! — звал он в отчаянии. — Очнись! Мы выбрались! Мейви, тебе помогут!
Издалека было заметно, как бледна бедняжка Мейви. Я и не знала, что ее так зовут. Имя не запомнила, потому что брюнетка не принимала участия в травле «Достань Дейрон», держалась в стороне от заговоров. Почему-то имя каждого засранца, придумавшего очередную, как ему казалось, остроумную пакость, отпечатывалось в сознании огненными буквами. А надо было, наоборот, запоминать тех, кто оставался человеком.
— Целителя! — заорал эфор Хоффман, но мейстери Иллари и без его зова неслась на помощь, схватив флакон с жильником.
Мейстери надавила на подбородок девушки, приоткрывая рот, влила несколько тягучих капель, и та вздохнула, зашевелилась. Стоящая рядом Веела разрыдалась — то ли от нагнавшего ее страха, то ли от облегчения. У меня у самой душа ушла в пятки, но нельзя показывать страха: мои подчиненные на
