Как велико было влияние Толстого на этих двух писателей, мы еще увидим.
Влияние Чехова было другого рода – более техническим и формальным.
Отчасти благодаря Чехову рассказ стал для молодых писателей любимой
формой. Они старались подражать его художественной экономности: умению
избегать пустот, заряжать каждую часть рассказа равной значительностью и
выразительностью. В этом отношении он остался недосягаемым идеалом, и,
хотя произведения молодых изобилуют чеховскими оборотами и чеховскими
выражениями, – молодым так и не удалось открыть секрет чеховского
повествовательного искусства.
Между 1900 и 1910 гг. русская литература разделилась на две
отчетливые и взаимонепроницаемые части: с одной стороны школа
Горького – Андреева, с другой – символисты и их последователи.
Разделение было почти абсолютным.
Сначала школа Горького-Андреева затмила символистов, но со временем
положение изменилось, и сегодня первая декада этого века представляется
нам эпохой символизма. Сегодня стало почти аксиомой, что из двух движений
68
символизм был значительнее. Возможно, что в грядущую эпоху взгляды снова
изменятся, и Куприн с Сергеевым-Ценским покажутся привлекательнее, чем
Бальмонт и Брюсов.
Но главное различие между школами не имеет отношения к талантам
их представителей, так как идет по линии культуры : школа Горького –
Андреева – преемники старой интеллигенции, утратившие нравственные
постулаты старых радикалов и взамен не приобретшие ничего, кроме «алчущей
пустоты» пессимизма и неверия.
Символисты были пионерами русской культуры, которая, несмотря на
свою односторонность и несовершенство, бесконечно расширила и обогатила
русское сознание и сделала интеллигенцию одновременно и более европейской,
и более национальной.
К 1910 г. дело школы Горького – Андреева было закончено. Школа
перестала быть живым движением и потеряла литературное влияние. Это,
однако, не означает, что отдельные члены школы не создавали после 1910 г.
произведений постоянной и прочной ценности: книги, созданные ими за
последнее десятилетие, скорее всего затмят предыдущие. Но это творения
одинокой и безучастной зрелости. Таковы рассказы Бунина, включая Господин
из Сан-Франциско; автобиографические книги и мемуары Горького,
обеспечившие ему надежное место среди классиков, перевешивающие по своей
внутренней значимости его раннюю прозу; и последние произведения Сергеева-
Ценского, который после десятилетнего молчания неожиданно проявил себя как
один их наиболее сильных и обещающих современных писателей.
2. Максим Горький
Величайшим именем в возрожденном реализме является имя Максима
Горького. После Толстого он единственный современный русский писатель,
обладающий подлинно мировой славой, причем, в отличие от Чехова, его
читатели не ограничиваются только интеллигенцией. Карьера Горького
удивительна: выходец из низов провинциального пролетариата, он в 30 лет стал
наиболее популярным и обсуждаемым писателем России. После периода
ослепительной известности – когда его имя стояло наравне с Толстым и без -
условно выше Чехова, – слава его померкла, и он был почти забыт русскими
образованными классами. Но за границей, как и среди низших слоев населения
России, слава его устояла, и после 1917 г. всемирная известность и связи с
новыми правителями России сделали его первым лицом русской литературы.
Однако его новое положение было обусловлено скорее его личными, чем
литературными достоинствами, и, хотя по общему мнению людей
компетентных, последние книги Горького (начиная с Детства, 1913) лучше его
ранних рассказов, – его сегодняшнюю литературную популярность нельзя даже
сравнить с той, что была четверть века назад. А те произведения, благодаря
которым он, видимо, навсегда останется классиком, никогда не познали радости
быстрого успеха.
Настоящее имя Максима Горького – Алексей Максимович Пешков. Его
отец, Максим Пешков, был обойщиком, достигнувшим благодаря тяжелому
труду места корабельного агента в Астрахани. Он был женат на дочери
нижегородского красильщика Василия Каширина. В Нижнем Новгороде 14
марта 1868 г. и родился писатель. Его увезли в Астрахань, но его отец умер,
когда мальчику было пять лет, поэтому мать привезла его опять в Нижний, в
дом своих родителей. Горький рассказал нам историю своего Детства и
нарисовал незабываемые портреты замкнутого и сурового дедушки и милой,
69
доброй, любившей красоту бабушки. Дела Кашириных шли плохо, когда к ним
переехали Пешковы, и по мере того как мальчик подрастал, атмосфера бедности
и убожества сгущалась. Мать снова вышла замуж – за «полуинтеллигента», о
котором Горький не может сказать ничего особенно хорошего. Вскоре она
умерла. Дедушка послал мальчика в люди зарабатывать на хлеб, и за десять с
небольшим лет Горький узнал все возможные виды тяжелого труда. Начинал он
«мальчиком» у сапожника. Некоторое время служил «посудником» на волжском
пароходе, где пьяница-повар – бывший солдат – научил его читать и писать и
заложил основы его литературного образования. Одной из первых книг,
которые он прочел, были Удольфские тайны, и довольно долгое время он читал
только захватывающие романы этого рода – что не могло не сказаться на его
раннем творчестве. В пятнадцать лет Горький попытался поступить в школу в
Казани, но, как он говорит, бесплатное образование было не в моде, – попытка
не удалась, и, чтобы спастись от голода, ему пришлось работать в пекарне, так
памятно описанной в рассказе Двадцать шесть и одна. В Казани он сошелся со
студентами, заронившими в него семена его будущей революционности, и
познакомился с жизнью тех «бывших людей», которых он впоследствии
прославил и которые прославили его. После Казани он обошел весь юго-восток
и юг России, перебиваясь случайными заработками, тяжело работая и часто
оказываясь без работы. В 1889 г. он вернулся в Нижний – ему пришло время
призываться на военную службу, но он был освобожден по болезни. Тогда он
устроился письмоводителем к нижегородскому присяжному поверенному
М. А. Ланину, который много сделал для его образования, и Горький всегда
вспоминал его как своего величайшего благодетеля. Но вскоре Горький оставил
работу и снова пустился странствовать по России. Во время этих странствий он
начал писать. В октябре 1892 г. – он тогда работал в железнодорожном депо в
Тифлисе – местная ежедневная газета Кавказ приняла и напечатала под
псевдонимом, ставшим с тех пор столь известным, его первый рассказ Макар
Чудра. В последующие годы Горький продолжал писать для провинциальной
прессы и скоро стал зарабатывать на жизнь литературным трудом. Но
окончательно он вступил в «большую литературу» только в 1895 г., снова
вернувшись в Нижний. Короленко, живший там тогда, опубликовал один их
рассказов Горького ( Челкаш) во влиятельном журнале Русское богатство.
Продолжая работать для провинциальной прессы, Горький стал и желанным
гостем в петербургских журналах. В 1898 г. рассказы Горького были
опубликованы в двух томах.
Рассказы имели огромный успех – для русского писателя в полном смысле
слова беспрецедентный. Из подающего надежды провинциального журналиста
Горький превратился в самого знаменитого писателя страны. С этого времени и
до первой русской революции Горький, наряду с Толстым, был в России
фигурой, вызывавшей наибольший общественный интерес. Прессу наводнили
