— Зачем ты здесь? Что тебе надо? — сыпал вопросами Ацель, но призрак был нем.
Ливара вновь зашевелила губами. И вдруг лицо её изуродовала гримаса мученической боли. Сперва, словно кукольная, отвалилась голова, оголив идеально-ровный, темно-алый сруб, из которого не вытекало ни кровинки, а затем — все её тело осквернилось порезами и распалось на куски мяса, гниющий запах которого расползался до самого побережья Темзы.
Ацель рухнул на землю.
Глава 12. Союзники
Эдварду было почти уютно. Черепица мансардной крыши подсохла, лишняя вода стекла, и воздух стал немного теплее. К тому же, ветер поменял направление с северо-восточного на юго-западное, и башня за спиной послужила надежным щитом. Если выставить руки из-за стены можно почувствовать грубые порывы, толчки, будто тебя бьют кулаком в ладонь. Такой ветер оценили бы моряки — раздует самые громадные паруса! Правда, ночной охоте комаров, обитающих под мостами Темзы, это не мешало устраивать свой собственный «комфорт». Они слетелись на искусственный свет смартфона и назойливо гудели у парня над ухом, всячески наровясь высосать кровь. Эдвард проклял мир насекомых и убавил яркость экрана на пару делений, чтобы меньше привлекать кровопийц. Где-то раздалась сирена полицейских машин. Эдвард погасил смартфон и замер, вслушиваясь. Он боялся, быть обнаруженным. А вдруг пошлют вертолёт? Нет! Вряд ли британская полиция раскошелится на воздушные силы ради обыкновенных преступников. Но вот знай, что они имеют дело с пришельцем, — натравили бы ораву!
Убедившись, что машины уехали, Эдвард разблокировать экран и продолжил прощелкивать новости, бегло просматривая заинтересовавшие его статьи. «Митингу на Даунинг-Стрит не бывать», — прочитал он вслух, нажал на ссылку и открыл полный текст. Вот что там было написано:
«Премьер-министр Великобритании считает правильным пресеч митинг на Даунинг-Стрит, намеченный на 29 июля:
«Мы должны защищать страну и тех, в ком уверены наверняка. Нам не ведомы замыслы других цивилизаций, их культура и нравственные законы!» — объявил Энтони Хопкинс.
Но протестанты не намерены сдаваться: «Наши действия не нуждаются в согласовании. Мы выступаем против угнетения инопланетных рас. Любая жизнь во Вселенной важна! И пока правительство этого не осознало, мы можем и будем говорить о «расизме»! Но разве не против этого Англия борется десятки лет?» — высказалась Джорджия Клайтон — член Антирасизского Сообщества Великобритании».
— Хм, — только и вымолвил Эдвард. В одиночестве он слишком много думал. И сейчас информацию о митинге вытесняла Мия Донсон, точнее — факт ее связи с Ацелем.
«Удивительно, что такой тип, как Ацель поладил с кем-то еще, кроме меня…»
Прежде чем открыть глаза, Ацель услышал пропитой голос Бернарда Вьерда:
— О, очухались, наконец! Слава Богу, думал — помрете.
Он обнаружил себя на скамейке. С одной стороны — дорога, ее оглушающий гудеж, параллельно с ним, под изумрудно-синей листвой сгорбленных до земли ветвей, — ровный газон, а за ним — снова дорога, но теперь уже узкая, дворовая. В чёрных очках отражалось звездное небо.
— Сколько я был в отключке? — бессильно спросил он мистера Вьерда, сидящего на соседней скамейке. Их отделяла друг от друга мусорная урна.
Бернард взглянул на наручные часы:
— Около получаса.
— Понятно, — вздохнул тот и снял очки, чтобы протереть глаза.
— Бог ты мой, что у вас с глазами? — Мистер Вьерд бестактно приблизился. — Они белые, как мел!
— Да, я в курсе… — Ацель принял удобное положение — полулежа, вытянув ноги. Несмотря на получасовой «отдых», он чувствовал изнуренное давление в мышцах, а голова была готова расколоться надвое.
— И часто с вами такое бывает? Скажите честно, вы принимаете наркотики? — навис над ним мистер Вьерд. — И что еще за Ливара?
Пьяная речь мужчины резала слух, пусть и была она вполне складной для человека, осушившего два литра алкоголя. Вот что значит — дорогое вино!
— Почему вы все ещё здесь? — неприязненно взглянул на него пришелец.
— Почему?.. Что ж, я хотел вызвать скорую, но вы уничтожили мой телефон. Я не мог оставить вас без присмотра по многим причинам, — почесал затылок мистер Вьерд. — Не то что бы я поверил вам… ну знаете! — насчёт тех инопланетных штук… Но Том… Он бы с удовольствием вас послушал… Он фанател от всей этой научно-фантастической чепухи. Кроме того, я тут помозговал и рассудил так… Давайте заключим сделку!
— Сделку?
— Я отвечу на ваши вопросы, а вы… докажете мне свою невиновность. — Мистер Вьерд не шутил. — Я хочу, чтобы вы нашли настоящего убийцу!
Кэйти Кингман медленно шла вдоль улицы. Переодетая в коротенький шерстяной пиджак, в многослойной бардовой юбке, с распущенными прямыми волосами до плеч, — она казалась моложе любой студентки, хотя в прошлом месяце ей стукнул тридцатник. Черные колготки сливались воедино с такими же черными лакированными туфлями на элегантном каблуке, который делал её походку слегка неуклюжей. Дом мисс Кингман стоял в двух кварталах от отеля, где она работала посменно, и несмотря на четыре светофора, которые ей приходилось преодолевать на пути шесть раз на неделе, девушка никогда не пользовалась услугами водителей — экономила деньги.
Убийство потрясло мисс Кингман до глубины души. Ещё ни разу ей не приходилось видеть мертвого человека, его окоченелый труп — синюшный, твёрдый, будто тело деревянной марионетки; скочевреженные конечности, замороженные в моменте судороги. И глаза… Они не были похожи на глаза киношного мертвеца — стеклянные, как у куклы, с которой она играла в детстве, но совсем без блеска — матовые.
Поправив отнюдь не дамскую сумку, где хранилась сменная одежда, мисс Кингман зачастила шаг — впереди, как из-под посоха громовержца, разразились резвые голоса молодых людей. Они были «навеселе». Девушка хотела проскочить мимо них — не хватало ещё нажить проблем! Красота в лице и изгибах Кэйти в пугающем постоянстве искушала подобный контингент.
«Ну почему я нравлюсь одним придуркам, алкоголикам, наркоманам и этим бездарным «тусовщикам» без пяди во лбу? — злилась она, задерживая дыхание, чтобы не захлебнуться облаком кальянного дыма. — Черт!» — Каблук подвел её — отломился. И вот мисс Кингман раздирает коленки об асфальт.
— Эй, красавица!
Хохот и заигрывающие присвистывания обступали с каждой из сторон света. В темноте сложно было углядеть количество нападающих. Шесть? Восемь? Среди преимущественного большинства мужчин присутствовали и девушки. Они чурались вступать в конфликт, но активно потворствовали затеям своих «бойфрендов» на словах. Их мерзкий смешок был перенасыщен отвязной юностью — въедчивый, горячий, как кипяток, и звонкий, как современная поп-музыка.
Короткие злорадствующие фразы скакали по кругу «горячей картошкой»: «Ударилась?», «Хочешь, подниму?», «Развлечешь нас?»
Мисс Кингман не растерялась. Она разулась и замахнулась на одного из мужчин уцелевшим каблуком. Но ему это очень не понравилось.
— Ах, ты… — обозлился он, перехватив тонкое запястье девушки.
Мисс Кингман попятилась назад, сделала усилие, чтобы вырваться, — бесполезно!
— Ну так что… развлечешь? — повторил мужчина с дерзкой улыбкой.
— Давайте я вас развлеку?
Ацель грохнулся откуда-то с неба, мягко, по-кошачьи приземлившись за спинами негодяев. На нем отсутствовали маскировочные перчатки, и присутствующие не сразу поняли, кто же вклинился в их разговор. — Или я вам не нравлюсь? — Белые когти ящера сверкнули начищенной сталью, и в толпе раздался девичий крик.
— Что ты… такое? — вылупились на него молодые люди, а самые смелые засучили рукава, настаивая на драке.
— Дьявол! — Двое тут же кинулись на пришельца, но в результате — налетели на стену. Пока мужчины озирались и бледнели, Ацель разбирался с робкими единицами: он ловко менял положение, оскорбляя гравитацию; уворачивался от ударов и втаптывал ногами в асфальт капитулистов. Получалось так, что люди били либо пустоту, либо друг друга, и никому не удавалось хотя бы коснуться чужака.
