Довольная и успокоенная, я первым делом позвонила Лизе, которая об истинной цели моего визита в Таллин ничего не знала, и сообщила ей, что ее поручение выполнено, цветы на могилу Георга Отса возложены.
— Спасибо, детка, — растрогалась тетушка. — Твой Гешка прелесть, по-моему, он по тебе скучает.
— Я его заберу ближе к вечеру, когда Белка будет дома. Как она?
— Привыкает к новой школе и, кажется, очень довольна.
— Варвара не объявлялась?
— Представь себе, нет. Странная женщина…
— Да, наверно, просто ненормальная.
— Детка, а как сейчас выглядит Таллин? Я так люблю этот город.
— Строится, хорошеет, одним словом меняется так же, как Москва.
— Ты, кажется, не слишком довольна поездкой, детка? В чем дело?
— Да что ты, я очень довольна, просто у меня мигрень.
— Прими таблетку и полежи в темной комнате, — привычно посоветовала Лиза, — а к вечеру мы тебя ждем, да?
— Конечно.
Едва я положила трубку, как раздался звонок в дверь. Кого это черт принес? Я глянула в глазок и увидела какую-то женщину.
— Кто там?
— Мне нужна Мария Шубина.
— Зачем? Кто вы? — проявила я осторожность.
— Маша, откройте, мне необходимо с вами поговорить, — она помолчала и добавила: — Насчет Макса.
Я распахнула дверь. На пороге стояла Лидочка.
Она смерила меня оценивающим взглядом.
— Вы позволите войти?
— Да, да, но я не понимаю…
— Маша… Мария… Извините, не знаю вашего отчества…
— Никитична.
— Мария Никитична, мне совершенно необходимо с вами поговорить, это важно… жизненно важно.
Начинается, с тоской подумала я.
— Что ж, заходите, раздевайтесь.
Она сняла норковую жакетку и собралась снять сапоги на высоченных каблуках.
— Нет-нет, — остановила я ее, — не надо снимать сапоги, проходите так…
Она недоуменно пожала плечами — очевидно, привыкла сдирать обувь с гостей, злобно подумала я и спросила:
— Хотите кофе?
— Если можно… Так будет легче разговаривать…
— Тогда идемте на кухню.
Я молча сварила кофе и села за стол напротив нее.
— Я вас слушаю!
— Судя по всему, вы меня узнали, — смущенно начала она.
— Нет, Я впервые вас вижу! — не моргнув глазом соврала я.
— Я была с Максом, когда вы с ним столкнулись в Таллине.
— Да? Я не обратила внимания…
Она понимающе усмехнулась.
— А зря.
— Что зря? — не поняла я.
— Вы зря не обратили на меня внимания. Я в жизни Макса играю очень заметную роль.
— Ну и что? Я-то здесь при чем?
— Маша, этот обмен колкостями только затруднит разговор. А я хочу, чтобы у вас не было никаких иллюзий относительно Макса. Я понимаю, он задурил вам голову, вы без памяти влюбились… Не вы первая, и, боюсь, не вы последняя. Вы хотя бы знаете, что он женат?
— Разумеется, но, насколько я понимаю, не на вас!
— Пока не на мне! — с какой-то отвратительной усмешкой проговорила она. — Вы позволите закурить?
— Нет! Я не выношу табака! — со злостью ответила я, хотя это никак не соответствовало действительности. Вокруг меня можно курить сколько угодно, да я и сама покуривала.
— Извините! Обойдусь! Так вот, я сказала, что Макс пока еще женат не на мне, но осталось ждать недолго… Вы, разумеется, ничего не знаете обо мне и о наших отношениях, наверно, — думаете, что если он в вас влюбился, спит с вами, то и пальма первенства тоже принадлежит вам…
— Пальма первенства? — удивилась я.
— Ну, может, я неудачно выразилась… Но это дела не меняет. Мы с Максом вместе уже семь лет, своими успехами в жизни он целиком обязан мне, не говоря уж о том, что мы любим друг друга. А легкие пересыпы на стороне… Что ж, если мужчина так привлекателен, это неизбежно, я никогда не ограничивала его свободы…
Каждое ее слово было как поворот регулятора в холодильнике. Я застывала все больше и больше, и при этом у меня перед глазами была картинка телерекламы холодильника «Электролюкс», когда красная ягода клубники мгновенно покрывается морозным налетом. А она все продолжала:
— Когда мы с ним поняли, что не можем жить друг без друга, Макс решил развестись с женой, но та умолила его подождать до того момента, когда сын поступит в институт. Я согласилась. И вот в этом году мальчик заканчивает школу, должен поступить в институт, и тогда…
Я молчала. Дальше леденеть уже было некуда.
— Так вот… Как только он поступит в институт, Макс разведется с женой и женится на мне. Вот так, Маша…
Я поняла, надо хоть что-то ответить и постараться не потерять лица.
— Ясно… Только зачем вы мне это говорите? Какое мне до этого дело?
— Я говорю это, чтобы вы знали… Быть может, Макс что-то обещал вам…
— Если вы о браке, можете не беспокоиться, я была замужем три раза и больше экспериментировать не хочу. Уверяю вас. Макс ничего мне не обещал и вообще вы ошибаетесь…
— В чем? В том, что он в вас влюблен? Нет, я слишком хорошо его знаю. Это ведь не впервые…
— Но если вы так уверены в Максе, уверены в себе и своем праве на него, то зачем вы пришли ко мне? Из женской солидарности? Чтобы я напрасно не тешила себя надеждами? Извините, я вам не верю. Вы, очевидно, боитесь меня…
— Боюсь? Чего мне бояться? Да, вы немного моложе меня, вы действительно хороши собой и очень… очень сексапильны, но бояться мне нечего, можете мне поверить. А цель моего прихода… Я просто во всем люблю ясность. Я хотела поставить точки над «и».
— Что ж, вам это удалось. И, по-моему, говорить нам больше не о чем.
— Маша, не надо на меня сердиться! Вы знаете Макса какой-нибудь месяц, а моя связь с ним длится почти семь лет:
— Вы что, хотите от меня каких-то гарантий? Может, вам расписку выдать, что я больше не увижусь с Максом? Извольте! Можем даже поехать к нотариусу и заверить ее, чтобы уж все чин чином! Как вам такая идея?
— Маша, успокойтесь! Я сейчас уйду! Только хочу сказать на прощание: вы еще молоды, красивы, вы с легкостью найдете себе мужчину… Однако не советую вам вступать со мной в борьбу. — В голосе ее прозвучала явная угроза.
— В борьбу? Да что вы, какая борьба? За кого? За жалкого обманщика? Да никогда в жизни, и потом я не вступаю в борьбу с заведомо более слабым противником!
Она вспыхнула. Похоже, и мне удалось достать ее до печенок.
— Маша, поосторожнее!
— Вы, кажется, запугиваете меня? А что, и киллера нанять вам не слабо?
— Что вы такое несете? У вас истерика! Выпейте валерьянки! — Она быстро оделась и подошла к двери. — Возьмите себя в руки, Мария Никитична! Всего хорошего!
Мне хотелось еще что-то крикнуть ей вслед, но я увидела, что у лифта стоит соседка, и это меня отрезвило. Я даже не хлопнула дверью, а аккуратно ее прикрыла.
Этот раунд я проиграла, а ведь как хорошо держалась… Но злости не было. Только холодное отчаяние. В моей жизни больше не будет Макса. И если, возвращаясь из Таллина, я во всем винила себя: зачем, дура, поперлась за ним, то теперь винить было некого. Я знала, что он несвободен, но чтобы до такой степени? А главное, зачем он мне врал сегодня утром, что его ничто не связывает с этой женщиной? Сказал бы правду, я бы поняла. Ведь она появилась так давно… Она говорила, что у него за это время было много баб. Неужто она к каждой ходила вот с такими объяснениями? Какой ужас! Как же надо не уважать себя и его… И зачем нужно вот так женить человека на себе? Наверное, она его безумно любит… Как и я… Я люблю его безумно, но все-таки откажусь от него. Теперь понятно, что полоса везения действительно кончилась.
Вдруг я осознала, что произношу все это вслух. Не хватало только спятить… Какие же все-таки бабы дуры! Почему они всегда попадаются на удочку любого привлекательного мужика, особенно если он умеет ловко им вешать на уши лапшу? Ну все, с меня хватит, сыта по горло. Пора понять, что не судьба мне быть счастливой с мужиком. Которая уже попытка кончилась крахом. Довольно. Стану жить, зарабатывать деньги, кстати, это вполне современно — наплевать на мужиков и заколачивать бабки. Буду работать с утра и до ночи, тогда не останется времени тосковать по Максу…
Макс… Господи, он ведь собирается прийти сегодня вечером! Что же делать? Принять его и высказать все, что я о нем думаю? Нет, лучше мне с ним не встречаться, слишком я поддаюсь его обаянию, он опять запудрит мне мозги. Нет, я сейчас позвоню ему на работу и… К телефону никто не подошел. Черт, да ведь сегодня суббота, вспомнила я. И набрала номер его сотового.
— Алло! — почти сразу услышала я.
— Макс?
— Машенька? — обрадовался он. — Что-то случилось? — Я очень редко звонила ему.
— Да, случилось. Хочу сказать, чтобы ты не приходил, Макс. Вообще, никогда!
— Что? Маша, что ты говоришь? Мы же все выяснили… Маша, пожалуйста, объясни, что случилось?
Я собралась уже бросить трубку, но в последний момент мне страстно захотелось, как говорит Татьяна, «плюнуть на колбаску» его Лидочке, и я произнесла:
