Тем временем новые независимые республики не захотели терпеть прежнего диктата из центра. В ночь на 25 октября 2053 года грузинские войска штурмовали одновременно Цхинвали (столицу Южной Осетии) и Сухуми (столицу Абхазии). Власти этих автономий в 2051-ом году заявили о своем намерении остаться с СССР «на вечные времена». Обе этих города были практически уничтожены огнем артиллерийских установок «Шторм» советского производства, принятых на вооружение грузинскими войсками и заимствованных с конфискованных военных складов.
На следующее утро, следуя грузинскому примеру, молдавская национальная гвардия захватила Тирасполь (столицу Приднестровья), а украинские войска штурмом взяли Донецк, Харьков и Севастополь – те города, в которых в 2052-ом году было объявлено о создании собственных советских республик – Южная Русь и Крым. Руководители всех этих мятежных автономий заявили о непризнании независимости Грузии, Молдовы и Украины, и отправились в Москву, где в тот же вечер под руководством маршала Петрушечкина был составлен и подписан новый союзный договор о создании системы коллективной обороны и безопасности.
В ответ на попытку грузинской стороны установить контроль над Южной Осетией и Абхазией, решившими остаться в составе СССР, в ночь на 27 октября сразу две российские армии в составе ограниченного военного контингента, руководимого генералом армии Макаром Спиридоновым, оккупировали всю северную часть Западной Грузии, а также Гори, объявив эти территории возвращенными в состав СССР. Вторжение было осуществлено под предлогом защиты коренных интересов советских граждан (осетин и абхазов). На следующий день после вторжения генерал Спиридонов выдвинул требование демилитаризации остальной части Грузии, пригрозив в случае отказа нанести тактический ядерный удар по Тбилиси. В конце 20-го века операция по оккупации всей Грузии заняла бы не больше двух дней, однако в середине 21-го века СССР ослаб настолько, что его вооруженные силы оказались сильно деморализованными, и в столь короткий срок не смогли управиться даже с маленькой Грузией. И хотя грузины уже 28 октября согласились прекратить акции в отношении Южной Осетии и Абхазии, советские войска решили остаться в Грузии надолго – согласно приказу министра обороны товарища Беркутова.
Ограниченные контингенты советских войск в тот же день 27 октября были введены также в Молдову и в Украину (соответственно одна и три армии), а советский Черноморский флот, успевший покинуть Севастополь, из дальнобойных орудий расстрелял прибрежные города Украины и Грузии. Такого бурного развития событий в СССР давно ждали на Западе, и полицейские в столицах западного мира с трудом защищали окна зданий советских посольств от демонстрантов, бросавших тухлые яйца и гнилые помидоры. И хотя советские телеканалы как обычно попытались поставить давно привычную для них завесу молчания, вражеские голоса доносили правдивую информацию до каждого, кто только желал ее узнать.
Радио «Свобода» уже утром 26 октября сообщило, что президент Грузии, бывший лидер национально-освободительного движения Нодар Дихаминджия и премьер-министр страны, бывший первый секретарь ЦК компартии Георгий Пасуришвили объявили войну Грузии против СССР общенародной войной. Грузинская сторона конфисковала все советское оружие, находившееся на грузинской территории, и объявило его собственностью народа. Так же поступили и президенты независимых Украины и Молдовы – Олесь Чуб и Роман Михайлеску, объявившие войну Советскому Союзу.
В столице Болгарии вечером 27 октября 2053 года состоялось совещание, на котором Дихаминджия, Чуб и Михайлеску подписали пакт о взаимной обороне и безопасности – Софийский пакт. Уже на следующий день к этому трехстороннему пакту присоединились сначала страны Балтии, а затем весь Евросоюз.
1 ноября Софийский пакт был рассмотрен Высшим военным советом НАТО. Президент Французской Республики Мгер Саркисян, незадолго до этого возглавивший НАТО в порядке ротации, заявил, что организация приняла решение на внеочередной сессии, которая должна была начаться в ночь на 6 ноября, срочно принять все три бывшие советские республики в состав организации североатлантической безопасности.
Примечательно, что «пятых колонн», поддержавших советскую интервенцию, ни в одной из этих трех «старых» республик СССР не возникло. Грузины, русские, армяне, азербайджанцы, курды, часть абхазов и осетин, оставшиеся грузинские евреи, представители других этносов единодушно поддержали действия нового руководства Грузии. Так же поступили и представители всех народов, населяющих Украину и Молдову. Более того, в эти страны в массовом порядке стали съезжаться добровольцы. В Грузию приехали грузины из Турции и Ирана, грузинские евреи из Израиля и США. Много украинцев направилось в Киев из Канады и Аргентины. Что касается Молдовы, то туда приехали не только румыны, но и представители других романских народов – итальянцы, французы, испанцы…
Несмотря на героическое сопротивление трех бывших братских народов СССР, в столицах Грузии и Молдовы возникли проблемы с продовольствием и товарами первой необходимости. Нехватка продовольствия, поступавшего из СССР, возникла в Тбилиси и Кишиневе уже через неделю после оккупации, то есть 2 ноября. Однако соседние страны – Турция и Румыния – наладили перемещение трайлеров и самолетов с гуманитарной помощью в столицы стран, воюющих против СССР. Советские войска начали массированные бомбардировки мирных городов трех бывших советских республик, сославшись на необходимость их полной демилитаризации. Тогда три президента, не располагая сколь либо серьезной военной силой для борьбы с советской агрессией, обратилась за военной помощью к Западу.
В результате боевых действий более ста тысяч беженцев из Западной и Центральной Грузии, Абхазии и Южной Осетии потянулись на Северный Кавказ и в Восточную Грузию. Аналогичная ситуация сложилась и в Молдове и Украине, с той лишь разницей, что еще большие потоки беженцев из этих стран бежали в Польшу и Румынию, которые специально для этого открыли границы с Украиной и Молдовой.
Руководители Америки, Объединенной Европы и Объединенного Китая резко осудили агрессию Советского Союза против трех молодых демократических государств, напомнив Кремлю о печальном завершении афганской авантюры и пригрозив предпринять ответные меры в случае продолжения агрессии. Специальную резолюцию против СССР намеревался принять Совбез ООН, но представитель СССР в ООН товарищ Чурбаков применил свое право вето.
После такой явной демонстрации всем миром полного пренебрежения советскими военными угрозами, генсек Михайлов заколебался. Он и раньше не особенно стремился демонстрировать гегемонию «Верхней Вольты с ракетами», как называли СССР во всем мире, и в этом он расходился с верхушкой генералитета. Генсек и президент в одном лице принял единоличное решение прекратить агрессию советской военщины против Грузии, Молдовы и Украины и даже успел заявить об этом на встрече с космонавтами в Кремле, подписав тем самым смертный приговор своей дальнейшей политической карьере.
На следующий день после приема в Кремле, за день до празднования очередной 136-ой годовщины Великого Октября, звездонавты решились добраться до Красной площади в Москве. В этом поступке было немало героизма, ибо с самого раннего утра в Кремле собралась военно-бюрократическая верхушка, которая совершила государственный переворот и отстранила неугодного им 76-летнего генсека Михайлова от власти.
Комитет национального спасения (КНС) возглавил 90-летний маршал Анатолий Петрушечкин, заявивший о введении на всей территории СССР чрезвычайного положения с десяти часов утра 6 ноября. А его замом стал министр обороны Всеволод Беркутов, которому седьмого ноября должно было исполниться 102 года. В состав комитета вошли также первый куратор Феликса Владимир Ковальчук, ставший к этому времени руководителем союзного КГБ, и его заместитель Виктор Кузьменков (тот самый Виктор, который с помощью «ментовского фоторобота» определял портрет Семенюка).
Среди руководителей новых гэкачепистов оказались также Сидоров-младший (бывший генерал КГБ) и Семенюк-младший, то есть – Михаил Семенюк, сын умершего в сибирской ссылке майора Семенюка (сын работал министром сельского хозяйства СССР, согласно сталинскому принципу – «Сын за отца не отвечает»). Конечно, у Семенюка-младшего имелись, казалось бы, все основания быть недовольным советской властью, но и он примкнул к КНС, ибо пресловутая Софья Власьевна сумела воспитать его верноподданным гражданином, послушным винтиком огромной бюрократической махины.
В состав КНС, то есть верхушки, недовольной правлением Михайлова, были включены две «простые советские женщины» – заместитель председателя Президиума Верховного Совета СССР Айгуль Умарова и министр культуры Ангелина Пашина – та самая Ганя, которая работала когда-то оператором прослушки, бывшая «боевая подруга» Володи и Виктора.
