— Я постараюсь понять. Но не знаю как мы будем дальше без доверия. Я предлагал тебе стать моей девушкой и даже Тенью. Это связь ближе, чем в Отряде, а ведь я любому из парней полностью доверяю. Но не тебе…
— Не мне?!
— Ева, была информация о Владимире, которую ты от меня утаила?
Смена темы привела меня в замешательство.
— Ну-у. Эм. Кое-что, не касающееся расследования.
— Он подозреваемый. Человек, у которого были и мотив и возможности отомстить своим бывшим одноклассникам. Из-за того, что его влияние на Дюранов практически доказанный факт, Крейг утверждает, что волки вообще невиновны, а на них с сестрой было ментальное воздействие. Тебя он, оказывается, выкрал в следствии «психического помешательства», называет себя пострадавшим и обвиняет полицию в побеге настоящего преступника.
— Но без нас он бы даже не узнал об участии Владимира! Это мы раскрыли дело.
— Ева, дело не в этом. Крейга я посадил, вернусь и семь шкур с него спущу. Дело в Трельяке. Ты знаешь о преступнике больше, чем говоришь. Скрываешь от меня, хотя я твой командир. Ты выросла в уровнях, не сказав мне ни слова, и умалчиваешь о новых, очень подозрительных талантах, хотя мы с тобой близки. Или секс для тебя не причина доверять партнеру, как и служба не повод быть честной с братьями по оружию?
Мое щеки начали гореть.
Он был прав. Во всем. Если бы дело не касалось слишком непростой тайны.
— Я… опасаюсь, — живот скрутило. Интуиция билась в судорогах, пытаясь перехватить управление. Еще можно было выкрутиться, придумать ни к чему не обязывающее объяснение, но я уже все решила, падая в откровение с головой… В темный омут без дна. — Мои ментальные возможности… несколько нестандартны.
— Уже понял.
Он обхватил меня за плечи, не давая отстраниться. Приходилось говорить, почти касаясь губами губ. Мешая теплоту дыхания. Слова застревали в горле, но синий взгляд не давал отвернуться и замолчать, словно под гипнозом вынуждая меня рассказывать правду.
— Я… не знаю кто я. Но мой уровень иногда резко прыгает вверх.
— О… Как у кузнечика?
Он криво усмехнулся. Поднял бровь, ожидая ответной реакции, отказов и протестов.
Но я молчала.
— Ева, ты серьезно? — его голос звучал странно глухо. — С этим не шутят.
Пару секунд я не могла выдавить ни звука. Горло пережалось, хватало только на слабые вдохи-выдохи.
— Ева!
Больше не в силах выдерживать темнеющий тяжелый взгляд, кусая губы, я спрятала лицо на его плече.
— Ясно, — глухо прозвучало сверху. — А при чем тут Владимир?
— Он мне помогал, как менталист менталисту, — прошелестела я. — Подкинул схему как прятать мысли от контролеров.
— Надо же…
— Диего, ты…
— Значит ты меня боялась, Недотрога — обычно бархатный, с модуляциями голос Фаворры звучал непривычно припыленно, почти серо. — Считала, я приведу тебя в участок в наручниках и лично надену блокираторы? Так ты обо мне думала? — он говорил, а у меня от облегчения защипало в глазах и захлюпал нос. Нет? Он не собирается меня сдавать! — Это болезнь, Ева, следовательно будем ее лечить. Я тебя вытяну… Обращусь к королеве Холма, она не откажет. Должны же быть какие-то способы.
⭐ Глава 21. О неразрешимых противоречиях
Первые пару секунд я не верила услышанному.
Диего любит иронизировать в самых неподходящих для этого условиях. Иногда мне кажется, что в Отряде принято так странно снимать напряжение — шутками. Уместными и не очень.
Поэтому попробовала улыбнуться. Дернула краем рта, осторожно растягивая губы. Но в синих глазах напротив провернулась глянцевая фейри-ртуть. И стало ясно — никакой шутки не было. Он серьезно.
— Ева, ты меня слышишь? Сосредоточься. — Легко встряхнул, сжимая пальцами предплечья. — Ты… совсем не похожа на кузнечика. Поверь мне, они полностью больные на голову. Сила пьянит и вырывается, вспахивая им мозги. Все, кого я видел, хоть немного, но неадекватны как наркоманы. Присмотришься и мелочи обязательно выплывут. Даже та девчонка, о которой я тебе рассказывал — внешне нормальная, но все-равно заговаривалась и пальцы дрожали. Нет, моя маленькая Нитарока, ты насчет себя ошибаешься. Достаточно будет профессиональной проверки высшего менталиста. Я сейчас же попрошу Цилли, то есть Присциллу проверить твой уровень. Читала мысли во время драки? Хоть у кого-нибудь из оборотней?
— Увы, не читала, — протянула я, закрывая глаза и стараясь взять себя в руки. Первое, чему учат менталистов — контроль и еще раз контроль. Но мало у кого из необученных в Холмах хорошо получается. Говорят, там используют многочасовые медитации, психоанализ, упражнения. И получаются такие спокойные специалисты как Присцилла. И совсем другое дело в Секторах. В университете, например, лишь сущие единицы умели управлять собственными эмоциями. Когда-то я была лучшей на курсе.
Я обмякла, поворачиваясь и припадая к его горячему боку. Обрывая контакт взглядов. Не хочу, чтобы он видел бурю, которая плещется во мне, норовя снести берега.
— А если я попрошу тебя ничего не сообщать Присцилле? Она пришла на корабль вооруженная блокираторами и пыталась в обход тебя заблокировать мои ментальные способности. Тебе не кажется, что провоцировать информацией о моей нестандартности будет несколько… преждевременно?
Мою голову прижали к плечу. Мужская ладонь привычно вплела пальцы в пряди, поглаживая и массируя. Под ухом быстро отбивало такт сердце. Оборотень даже близко не был спокоен, несмотря на внешнюю уравновешенность.
— Ты не понимаешь. В чужой Холм не принято приходить со своим высокоуровневым менталистом. Эта старая, незыблемая традиция. О таких визитах заранее договариваются, долго согласовывают. Появление Присциллы на аукционе давным давно утверждено, она часто приезжает от Изумрудных, чтобы оценить продаваемые кристаллы. Ее знают и ее слову доверяют остальные покупатели. Даже сопровождающего ее лорда вполне можно было заменить, но саму девушку — никак. Ты же видела, на корабле больше нет сильных менталистов. А теперь представь, как отреагируют лорды, если узнают, что ты не просто слабый менталист, а — неизвестного уровня? Передвигаешься с нами без блокиратора и точно в момент проблем у владельца.
Вот и приехали.
Я протянула руку и провела ноготком вокруг коричневого четко очерченного соска. Он сжался в ответ, покрываясь мурашками. Что ж, в игру «обольсти и расслабь» могут играть не только оборотни.
— А помнишь, Фаворра, — мой голос звучал мягко и тихо. Идеально, чтобы у командира включилась привычка защищать и охранять. — когда-то ты мне дал слово — сделать все, чтобы на моих руках не оказались блокираторы? Оно еще в силе? Теперь и у меня встречный вопрос — я-то могу тебе доверять или ты прямо сейчас помчишься к другой менталистке, чтобы без выяснения ситуации лишить меня дара? У меня контракт с Вальтезом, мне обещали поддержку всех служащих на «Летучем», теперь вместо меня другая этим будет заниматься? И Тенью твоей…
Мои волосы дернулись от внезапного захвата и… почти сразу освободились. Сграбаставшие их пальцы снова начали поглаживать темечко, как ни в чем не бывало.
— Ты не понимаешь, Ева. Я сейчас делаю все, чтобы та самая «другая» Тенью не стала. Хотя королева ставила такое условие. Но я категорически отказал. И теперь иду по грани. Если твой уровень окажется… выше четвертого, это приведет к конфликту с Холмом, чьей защиты для тебя и меня я так пламенно добивался. Понятия не имею, когда может появиться телекинез, но, возможно, выше четвертого…
— Так в чем дело? Не сообщай никому о моих проблемах с уровнем. Поверь, я могу их прятать.
— И давно ты это делаешь? Получается, я мог и не узнать? Или обнаружить поздно, когда ты сойдешь с ума… из-за того, что не прошла обучение по управлению даром.
— Прости, что вынуждена была спасти твою задницу.
Я оттолкнулась от его плеча и села ровно. Лодка слегка покачивалась на цепях над палубой. По блекло-серому небу скользил туман, уже не черный. Что скорее всего означало утро.
