— Его не будет. Все, что я знаю — мои догадки и обрывки слухов.
— Я даже не озвучивал, что люди твоего Рахимова пропали в Лиманске более полугода назад…
— Впечатлен.
— Мы работаем.
— Знаю. Но не стоит на меня давить, — я посмотрел ему в глаза, — Я не враг «Долгу» и своей стране.
— Верю. Но пленных ты мне отдашь.
— Отдам. Но при одном условии — они покинут Зону целыми и невредимыми.
— Зря.
— Это дело чести. Я предоставил им свои гарантии. А свое слово я держать привык.
— Ты делаешь ошибку.
— Поверь, они толком ничего не знают, не видели и ничего не смогут сказать. Трясите и убедитесь. Их использовали втемную. Также как и меня полгода назад.
— Может быть…
— Так и есть. Могу сказать только одно — то, что наши американцы искали, давно перепрятано. Не нами, а сектантами. Есть у меня гипотеза…
— Я слушаю.
— Помнишь прорыв Меченого к ЧАЭС?
— Кто же не помнит? Я был в одной из поисковых групп, отправленных в Припять. Военные тогда отправили целую эскадрилью вертушек к станции.
— Задам тебе вопрос — так что, по твоему, они могли искать в логове Осознания?
— И что?
— Одного из Девяти Апостолов.
— Каких нафиг апостолов?…
— Апостолов Апокалипсиса. Кукловодов из саркофага.
Глава 19.
Росток.
Единственным, чего «Долгу» удалось позаимствовать от пленных наемников, стала карта горного массива. Эта информация немного развеяла густой информационный туман. Хотя всего лишь чуть чуть, так как местность за Барьером практически мало кого из вольняг интересовала. Артефактов там кот наплакал, а фауна, не говоря уж об излучении, была крайне опасна. Огромное количество пси-собак, снорков, тушканчиков и… зомби, большую часть времени стоявшими молчаливыми изваяниями, хотя попадались и «живчики» — активные, быстрые. Командование группировки «Долг» через заинтересованных лиц, в роли которых выступило братство, провело успешные переговоры с представителями верхушки контингента по передаче пленных. Через двое суток вертолетная пара забрала незадачливых "диких гусей" с Ростка и я наконец-то смог вздохнуть спокойно. Из Могильника новостей было немного и одна тревожнее другой. Бардак, творившийся там несколько дней, не мог привести ни к чему хорошему. Возвращавшиеся группы, состоявшие из уцелевших сталкеров были усталы, злы и разочарованы. Зона плотоядно оскалившись, проглотила жертву. Местные банды, состоявшие из очень разношерстной публики, довершили начатое сектантами, которые все еще твердо удерживали ряд опорных пунктов в городе и уходить оттуда, похоже, не собирались. Город, как оказалось, был наводнен нечистью разного рода. Тут тебе мутировавшее зверье, банды всяких уродов, вроде каннибалов, хищные ловушки, рукотворные и аномальные, что ждали своего часа, подстерегая голодных и утомленных постоянной опасностью людей. Росток вновь, как и десять месяцев тому назад, оказался островом в бушующем океане. Караваны вольных торговцев к Кордону, которые уже как с месяц отходили с удвоенной охраной, стали крупнее, но реже. Нападения буйствующей фауны на них случались все чаще. Живность не гнушалась проникать и на территорию, контролировавшуюся группировкой «Долг», в связи с чем предпринимались срочные меры по укреплению. К работе привлекали и вольных, введя принудительные работы на периметре за нарушения правопорядка и трудовую повинность. Народ пороптал немного, но подчинился — безопасность превыше всего. Даже в баре "100 рентген" потишело, хотя вроде было почти по прежнему многолюдно. Бармен кивнул мне и без слов наполнил кружку светлым Черниговским. Густая шапка пены поднялась над кромкой, но наливал мастер — ни одна капля не пролилась.
— Есть что? — спросил я его.
Тот сделал ловкий пасс рукой и флешка перекочевала в карман моей камки.
— Передали через Кольку для Молчуна, — сказал тот и внимательно посмотрел на меня.
— Все в порядке, — ответил я, — Это мне.
Бармен кивнул и подтолкнул в мою сторону тарелку с жареными фисташками. Я расплатился и неторопливо попивая пенный напиток с приятной горчинкой, осматривал зал. Внимание мое привлекли две компании — всего человек шесть в серых комбезах нейтралов. Обе группы интересовались именно посетителем в «горке», в затылке кольнуло — меня пасли. Сохраняя деланное безразличие, я постарался вслушаться в общем гомоне и преуспел. Говорил бритый сталкер, обращаясь к чернявому собеседнику слева от себя.
— Чиж, выйдете за ним. Только тихо.
Чиж кивнул собеседнику и окинул стойку профессионально-ленивым взглядом. Из топтунов, факт. Интересно, что им меня нужно? Я обратился к бармену.
— Там в двух углах компашки пришлые. Только не смотри на них. Можешь тихо связаться с особистами «Долга», чтобы прислали человек пять?
Бармен деловито кивнул и свиснул пробегавшему половому.
— Рыжий, сходи в ледник и принеси пол ящика «Черного». У меня закончилось, — и продолжил, обращаясь уже ко мне, — Колька просил передать, что где-то течет. Из ихней банды никто не уцелел.
— Понял, — кивнул я ему в ответ.
Минуты три спустя появился официант.
— Нет там ни хрена. Вычеркивай.
— Рыжий, ты точно посмотрел?
— За балбеса держишь? Красное есть, а «Черного» нету.
Бармен кивнул и склонился над стойкой, будто что-то помечая для себя.
— Через две минуты подойдут люди Василя.
— Откуда сведения по банде?
— От надежных людей. К Бухгалтеру подкатывали какие-то, пытались через него надавить на Сидора. По виду не скажешь, что сектантские. Больше похожи на мусорянских деловых.
— Не любишь таких?
Тот скривился как от лимона.
— Терпеть ненавижу. Перекрасились, суки.
В дверях послышался шум и в бар вкатилась гомонящая компания из семи человек в вольняцких самопальных комбезах.
— Кучер, забей стол, — произнес знакомый голос Птахи, изображавшего в этой шатии главного. Компания шумно расселась, отделив меня от взглядов группы Бритого, подозвав полового и делая заказ. Я допил пиво и, попрощавшись с барменом, неторопливо двинулся на выход. Вторая троица чуть напряглась, когда я проходил мимо них. Но дергаться, к чести топтунов, не стала. Пока они считали, что все идет по их сценарию.
Хвоста я вычислил быстро. Похоже меня они решили «принять» в районе бывшей котельной. Но… прогадали. Я чуть подождал топтуна, зайдя в тень, а дальше действовал на рефлексах. Тот и не понял ничего, не то, чтобы успел предпринять — удар ноги в пах и незадачливого шпика скрутило. Я быстро упаковал клиента, использовав две пары пластиковых наручников и вызвал особистов.
— Василь, где твои? — спросил я в гарнитуру.
— Пакуют четверку. Один, мля, куда-то провалился.
— Пришли двоих клиента принять, только тихо.
— Принял.
Краем глаза я успел заметить движение и немного запоздал. Что-то горячее мощно ударило в левый бок и прочертило раскаленную борозду по ребрам. Гюрза выпрыгнула из кобуры и ужалила. Падая на землю, я всадил две пули в темный силуэт. Тот рухнул кулем, выронив агрегат с наболдашником глушителя.
— Ммм… гондон, — прошипел я, от жгучей боли в простреленном боку. «Горка» быстро набухала горячей влагой. — Подстрелил, козел…
Послышался громкий топот — услышав мои выстрелы сюда, бежал патруль и двое особистов.
— Шрам, жив? — испуганно запросил меня по рации Василь.
— Жив, жив… Мля, шкуру только попортили, уроды.
— Высылаю санитаров. Заштопаем, держись только, брат.
— Держусь. Этих козлов разговорить надо.
Мне что— то продолжали говорить, но я уже не слышал, проваливаясь куда-то в небытие…
Серое, свинцовое небо, полумрак мертвого города. Призрачные фигуры в черных плащах движутся неслышным хороводом. Я узнал это место — площадь перед гостиницей в Лиманске — вот городской сквер, там где был опорный пункт Монолита. Трупы людей в комбинезонах с нашивками «Свободы» и «Долга», лежащие на мостовой. Я стою в тени близ разбитого окна, нервно поглаживая цевье «сточетвертого» и прощупывая местность через бинокль. Счетчик Гейгера мерно потрескивает, но пока все в пределах нормы. Фигуры заканчивают странный танец и исчезают, растворяясь в сумраке городского парка. Странное действо… Будто ощущение легкого дежавю. Я точно знаю, что мой путь лежит в сторону госпиталя.
— Ну, что, командир? — спрашивает меня голос Холеры? — По секторам чисто.
— Бывал тут?
— Доводилось. Года два назад нанимали меня по рекомендации Сидоровича. Человек шесть их было. Странные какие-то, будто не от мира сего. Но без причуд — меня слушались, на рожон не лезли. Отвел — привел, они тут пофотали и обратно.
Я кивнул.
— Не нравится мне городок этот, — продолжал Холера, — Неживой он какой-то.
