На его губах появилась слабая улыбка.
— Что ты делаешь? — выдохнула я.
— Позволяю тебе осуществить угрозу, — он поднял вторую руку и пригладил мою скулу подушечками пальцев. — Режь, Астрид, не жалей. Я ведь враг!
Он надавил на нож сильнее, пуская больше крови.
— Прекрати, — я попыталась вырваться, но не смогла. Он держал крепко и намеренно моей рукой наносил себе опасную рану. — Я сказала — хватит!
— Выходит, не такая уж смелая и кровожадная, — он тихо засмеялся. — Или дело во мне?
— Убивала и не раз! — уязвлено огрызнулась, прекрасно осознавая, что не смогу ему причинить вреда.
Просто духу не хватит.
— Я видел, — выдохнул он. Его пальцы скользнули по овалу моего лица. — Ты меня впечатлила. А сейчас, что мешает? Нож у тебя, действуй!
— Ты спас меня, — нехотя прошептала я.
— Нет, девочка, я действовал в угоду себе. Давай, Астрид, режь и, быть может, Тагар отпустит свою женщину, чтобы выручить друга.
— Она не его! — прошипела я.
— Ошибаешься, — Ярвен оставался спокоен и собран. — Видимо, не такая уж твоя подруга и искренняя. Иначе ты бы знала, что он надел на ее руку свой тотем.
— Неправда! — зарычала Ксани. — Это ложь! Я не его!
— Я видел обряд своими глазами, лиса, — грубо рявкнул дракон. — А после вытаскивал из его груди твой кинжал.
— Он это заслужил, — Ксани на себя не походила. — Я не произносила слов клятвы. Я не соглашалась на союз с ним. Я не его!
Расслабив руку, выпустила рукоять ножа. Он упал на землю, но никто не обратил на это внимание. Я обернулась к подруге. Она нервно размазывала слезы по щекам, тщетно пытаясь взять себя в руки и вернуть уверенность. Но выходило у нее плохо.
Тагар сжимал и разжимал кулаки. Злился.
— Хочешь ей отомстить, лев, — уже спокойнее проговорила я, — так сделай это достойно. Или тебе нравятся смотреть, как плачет сломленная женщина?
— Я всего лишь хотел вернуть свое! — зарычал он, демонстрируя мне внушительные клыки.
— Твоего здесь нет! — гневно выдохнула я. — Так женщину не завоевывают, так обретают лютого врага!
— Она моя! — в его очах вспыхнул огонь.
Купол вокруг нас расширился, пламя неровно заплясало, поднимаясь выше.
Вот только меня это не пугало, очень уж хотелось сделать несколько шагов вперед и как отвесить этому заигравшемуся перевертышу оплеуху. Но я сдержалась.
— Ложь! — процедила, испепеляя его взглядом. — Была бы твоя — не ходила бы со мной босая по дорогам. Не скулила бы от холода и голода. Не плясала бы за пару монет перед мужиками, демонстрируя ноги. Не охраняла бы обозы за кусок хлеба. Какая же она твоя? Мы свои собственные, воин. Ничейные. Нет у нас ничего и никого.
Он зло выдохнул и опустил голову.
— Развяжи ее сейчас же, Тагар, — продолжила я. — И больше не смей унижать. Ярвену горло я, может, и не перережу, а тебе легко. Только за то, что заставил ее плакать. Ни голод, ни холод, ни смерти подруг, не смогли, а ты вот так легко.
— Отпусти ее, брат, — внезапно встал на мою сторону дракон, — в тебе говорит гнев, а он плохой советчик. Не совершай ошибок, о которых горько пожалеешь.
Поджав губы, оборотень нехотя потянулся и резким движением разрезал путы. Ксани не поднялась, лишь отползла подальше от перевертыша и притихла у огня, глядя на него не мигая. Выходит, не просто так она дергалась в палатке.
Есть там и тайна, и вина за ней есть...
Дождь наконец закончился. Тагар убрал свой огненный купол и бросил тяжелый взгляд на оборотницу.
— Нужно просушить твою одежду, — глухо произнес он. — Тебе придется ее снять.
— Нет! — выдохнула она.
— Ты простынешь, женщина.
— Это не твое дело, лев, — процедила она сквозь зубы и отвернулась.
— Мое! — рявкнул он и шумно втянул воздух через нос успокаиваясь.
Вот это темперамент! Ярвен с его вечно невозмутимым лицом заметно подрос в моих глазах. Уж лучше вот такой ледяной дракон, чем эта гремуче-истеричная смесь.
Не повезло Ксани со взрывоопасным воздыхателем.
— Девушки, — словно услышав мои мысли, к нам подошел черный дракон. — Никто не допустит, чтобы вы раздевались перед нами. Я перекину через ветку свой плащ, вы зайдете за него по очереди и снимете одежду. Тагар ее высушит, ему не помешает скинуть пар. Будете охранять друг друга от наших заинтересованных глаз. Астрид, я надеюсь на твое благоразумие. Назло врагу и сопли развесить — это уж слишком по-детски.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И опять эта его мягкость, она казалась мне ненастоящей. Пропитанной фальшью. Словно генерал сменил тактику, и просто не давал мне возможности поругаться или поспорить с ним. И это разоружало.
— Мы привыкшие к таким условиям, — пробурчала я.
— Отвыкайте, — пожал он плечами.
— Мы не станем раздеваться, Ярвен! — раздражительно фыркнула, не в силах подпитать свой гнев.
— Ты дрожишь, Астрид, — с нажимом произнес он. — У тебя зуб на зуб не попадает. А посмотри на свою подругу. У нее ладони уже побелели от холода. Вы же послушницы — должны понимать, чем это чревато. Или хотите, чтобы мы с Тагаром лечили вас? Растирали, отпаивали.
— Астрид, покарауль, — Ксани мгновенно поднялась и заспешила к низкому дереву. Выхватила из рук дракона плащ, в который он совсем недавно кутал меня, и сама развесила его на низкой ветке.
Тагар оскалился. Видимо, успел мысленно представить процесс обтирания...
...Сложив руки на груди, я ждала, пока лиса передаст мне свою одежду. Ярвен поглядывал на меня, пряча улыбку. Подлый манипулятор!
Я тихо закипала, но виду не подавала. Получив от лисы ворох мокрого тряпья, буквально впихнула его в руки этого грубого Тагара. Он как-то неоднозначно цыкнул, но промолчал. Выставив перед собой рубаху, а затем и юбку, высушил магией и вернул.
Вслед за Ксани и я разделась, протянув ей одежду. Вот только вместо девичьей руки показалась мужская.
— Генерал Ярвен! — выдохнула я. — Что вы себе позволяете?
— В отношении тебя, лера? Абсолютно ничего, — он схватил вещи и удалился.
Выглянув, я заметила, что Ксани сидит рядом у огня. Обернувшись, она бросила виноватый взгляд.
«Замешкалась» — сообразила я.
Оборотница была сама не своя.
Ну ладно, я не стала разводить скандал на ровном месте, какая, по сути, разница кто отнесет мою рубаху с юбкой этому треклятому льву...
... Темнело.
Сидя рядом с лисой, я тихо поглаживала ее волосы. Она не разговаривала, не шевелилась и смотрела в одну точку. Не спала. Костер весело трещал, согревая нас и разгоняя мрак. Плащ так и остался висеть на ветке. Тагар его высушил и скрылся в чаще леса. Вернулся он с большим зайцем в руках. Отдав его Ярвену, лев подошел к огню и, усевшись, замер так же, как и Ксани — просто таращился на языки пламени. Выражение его лица становилось все мрачнее. Напряжение между ними возрастало. Ситуация казалась тупиковой и безысходной.
Дракон же взял на себя всю заботу о нашем ужине. Он со знанием дела жарил кусочки разделанного зверька. Лючи, как последняя предательница, бегала вокруг него, выклянчивая еду. Она охотно принимала его скупую ласку и слушалась во всем. Казалось, что он, а не я ее хозяин.
Это злило. Я чувствовала себя отвергнутой.
Но ни генерал, ни моя любимица этого не замечали. У костра на большом горячем валуне скворчало мясо. Его сладкий аромат витал над поляной. В животе заурчало. Но гордость не позволила просить еду.
Сумрак сменила кромешная тьма. В нескольких шагах от костра невозможно было ничего разглядеть. На небо снова набежали тучи и подул холодный ветер.
Я поежилась.
— Ешь, Астрид, и подругу свою покорми, — Ярвен всунул мне в руки два больших завернутых листа, в которых зажарилось мясо.
Развернувшись, он сразу же отошел, не давая мне и шанса отказаться. Лючи поджидала его у плоского камня, косясь глазами на оставшуюся тушку зайца.
У-у-у, раба желудка.
Фыркнув в ее сторону, я развернула лист с мясом и протянула его Ксани. Она не взяла. Тагар заметил это. На его лице заходили желваки.
