в Неверленд королева фейри, допустим, члены королевской семьи хотели вернуть тёмную тень, но ведь тебе нужен брат.
– В этом ваша теория? – Он смотрит на меня с любопытством, вскинув тёмные брови.
Я ничего больше не говорю, и он тоже, и этим всё сказано.
Я понимаю, что у нас с ним больше общего, чем я мог предполагать раньше. Он хочет, чтобы Вейн вернулся. Мне нужна Черри. И оба они выбрали других вместо нас. Возможно, потому, что когда-то мы поступили с ними так же.
Помолчав, он произносит:
– У этого есть цена.
Цена превращения в чудовище.
– Какова же она?
Он откидывает голову на спинку кресла и поворачивается ко мне. Но при этом лунный свет освещает его со спины, так что я теряю из виду его лицо в тени, и по моим рукам бегут мурашки.
– Так я и рассказал вам о своих слабостях, капитан.
Я раздражённо выдыхаю:
– Превосходно.
Я остро ощущаю расстояние между нами, пространство, которое он занимает.
Он мой заклятый враг. Из-за него у меня крюк вместо руки.
Я желаю ему смерти.
Разве нет?
– На вашем месте, капитан, – говорит он, – я бы забрал сестру домой. Не откладывая.
Я катаю на языке сигару, смакуя сладкий табак.
– Ты её видел? – спрашиваю я.
– Да.
– И?
– И с ней что-то не так.
Я резко выпрямляюсь.
– Что ты имеешь в виду?
– Чудовища чувствуют чужой страх, и она чего-то сильно боится.
Я мгновенно поднимаюсь на ноги.
– Сми! – зову я.
– Капитан?
Я останавливаюсь в дверях, оглядываюсь на него.
– Передайте Сми, чтобы она остерегалась моего брата, – просит он. – Передайте, чтобы остерегалась их всех.
Глава 23
Черри
Сумка уложена.
Нет смысла даже прощаться. В конце концов, никто здесь не будет скучать по мне.
Я ещё раз оглядываю комнату. Здесь нет ни одной вещи, которая отражала бы мою личность. Мне кажется, прошло так много времени с тех пор, как у меня было что-то своё, что я уже не могу точно сказать, кто я отдельно от своего брата и Потерянных Мальчишек.
Я не хочу покидать домик на дереве, и при мысли о том, чтобы наконец отпустить Вейна, меня тошнит, но здесь мне больше нечего делать.
Я даже не знаю, что мне вообще делать в Неверленде.
Выключаю свет, выхожу из комнаты и закрываю за собой дверь. В коридоре тёмная тень заслоняет золотое сияние из большого холла, и я сразу понимаю, что это Вейн, хоть и не могу разглядеть его лица.
Я узнаю его, потому что узнала бы его где угодно.
Тело такое безрассудное и глупое: в животе у меня тут же начинают биться бабочки, а сердце подпрыгивает к горлу.
Сердце вне себя от радости, что я его вижу. Мозг вопит: «Беги!»
Первый укол ужаса жалит меня под рёбра.
– Вейн, – начинаю я, но, когда он входит в полосу света от настенного светильника, я различаю выражение его лица и понимаю… Всё понимаю.
Спустя мгновение он набрасывается на меня, сгребает за волосы и тащит по коридору.
Боль пронзает мой скальп. Я запинаюсь о собственные ноги, пытаясь не отставать от него.
– Вейн, пожалуйста, – умоляю я, хотя он не сказал ни слова.
Через холл он проходит к входной двери и одним резким толчком открывает её. Створка громко ударяется о стену.
Остальные смотрят на нас с винтовой лестницы. Никто из них не останавливает Вейна. Никому нет дела.
Может быть, никогда не было.
От этого я чувствую себя никчёмной.
Вейн не успевает перетащить меня через порог, когда я спотыкаюсь, охваченная паникой, и шлёпаюсь на задницу.
Теперь я обращаюсь лицом к лестнице, мои волосы перекрутились в руке Вейна, и я встречаюсь глазами с Уинни на верхней площадке. По ней невозможно понять, о чём она думает, нет никаких признаков, что она одержима тенью.
Но я знаю, что они всё знают.
Я никак не смогу выпутаться из этой истории.
– Я не хотела, – бормочу я срывающимся голосом. Вейн тащит меня через широкий порог и вниз по ступенькам, я пересчитываю задницей все выступы. Беспомощно цепляюсь за запястье Вейна, пытаясь немного ослабить давление на волосы.
Когда я падаю на землю, поднявшаяся пыль скрипит на зубах.
Гравий хрустит под подошвами Вейна и царапает мне кожу.
Я пытаюсь встать на ноги, но это бесполезно. Вейн окончательно потерял терпение, к тому же он слишком силён, чтобы драться с ним.
У меня вырвано несколько прядей волос и голова пульсирует от тупой боли.
Дойдя до развилки тропы, Вейн бросает меня, отступает назад и, закрыв глаза, запрокидывает голову в сумеречное небо. Делает глубокий вдох.
Ссадины на икрах начинают наливаться кровью, но боль уже отступила, страх берёт верх, и по венам струится адреналин.
Я с трудом поднимаюсь на ноги. Слёзы затуманивают зрение, превращая Вейна в тёмное пятно на фоне ночи.
– Пожалуйста, поверь мне. Я не знала, что так получится.
Я не вру, честно.
Я не знала, что тень завладеет Уинни. Я надеялась, что она погибнет. Что намного хуже.
И я думаю, Вейн прекрасно понимает, чего я добивалась.
Я, наверное, никогда не видела его таким злым, как сейчас.
У меня сводит живот, и никаких порхающих бабочек в нём не остаётся.
Стиснув зубы, Вейн вытаскивает сигарету, кладёт в рот тёмный фильтр.
Спустя мгновение в лунном свете вспыхивает его зажигалка, щёлкает откидная крышка.
Пламя освещает его лицо ярким золотом, он поджигает сигарету и делает затяжку. Захлопывает зажигалку с отчётливым щелчком.
Он безумно зол на меня, а я хочу, чтобы он меня любил, и не представляю, как всё это исправить.
Тупая Уинни!
Почему только она… ну… почему она так всем нравится?
Даже сейчас я не могу её ненавидеть. Я хотела, чтобы мы стали подругами. Я хотела, чтобы у меня тоже были свои люди. Я хотела…
Подбородок вздрагивает от приближающихся слёз.
Я хотела, чтобы Вейн любил меня, больше всего на свете.
Теперь он с Уинни – не со мной.
В лесу тявкают волки, стрекочут кузнечики, а здесь, на развилке тропинок, только я, дрожащая всем телом.
Вейн отнимает сигарету ото рта и выдыхает дым.
– Мне очень жаль, – говорю я снова, но мой голос звучит едва ли громче шёпота.
– Я знаю, Черри.
Мое сердце разрывается, когда я улавливаю в его голосе сожаление.
– Я не хотела… я в том смысле…
Он снова затягивается сигаретой и смотрит на меня своими разными глазами.
– Скажи мне, что делать. И я
