оказались на Буграх, недалеко от ворот.
— Держи. — Макс передал мне пластиковую упаковку с таблетками. — Спасибо за инфу.
— Максим, если не секрет, какие у Человека планы на Кладбище?
— Так-то секрет. — ответил он, усмехнувшись. — А если честно, то я сам толком не знаю, но уверен, какие-то планы есть. Это дело не нашего ума, пусть сильные разбираются.
— А насчет гастролеров?
— Не нравятся они мне. Слишком наглые, слишком… шустрые. Ладно, ты жди знакомого, а я в бар. Забегай!
И Макс ушел, а я остался ждать Саныча у двери в приемную Человека, на «улице» и задумался об абсурдности этой фразы. Ведь по сути я вышел из одного помещения и оказался в другом, но почему-то мне привычней, вслед за Санычем, думать, что я нахожусь сейчас на улице. Вероятно, это попытка мозга обмануть самого себя, компенсировать то, что уже не получится сделать. Невозможно посидеть на лавочке под деревом, невозможно подышать свежим воздухом, подставив лицо холодному ветру, и ощущать над головой бескрайнее небо. Поэтому я просто сел на бетонный пол огромного стадиона, ощущая кожей лица равномерное движение очищенного, но не свежего воздуха и, задрав голову, рассматривал металлические фермы далекого, но не бесконечного потолка.
— Ну вот, как и обещался, недолго! — услыхал я хрипловатый голос Саныча и поднялся, отряхивая запылившиеся джинсы. — Договорились с главным, будем приезжать два раза в месяц, привозить мясо, картошку и прочее… Я чего хотел-то. Можешь мне про вашу житуху в двух словах рассказать? Ну, про городскую, про Рынок, про главного. А я в долгу не останусь. — быстро прибавил он. — Привезу из деревни что закажешь. Ты не думай, у нас там много всего…
— Саныч, привези мне комплект колес на ГАЗ-53. — ни с того, ни с сего выпалил я, не надеясь ровным счетом ни на что и ожидая, что он захохочет в голос над моей шуткой.
Но Саныч задумался:
— Тебе покрышки нужны? Или колеса целиком? Есть парочка знакомцев, у которых «сто тридцатые» ЗИЛы на ходу. У них могу поспрашать.
Я ушам не поверил. Саныч может мне привезти колеса! На мой грузовик!
— Еще «пожарка» вроде как целая в ангаре стояла. — вслух рассуждал он. — У Михи кум на ней работал, до этой желтой дряни. Следил, как за своей. Точно! У него спрошу. Он мне по-свойски дешевше отдаст.
Я на радостях чуть было не ляпнул, что за оплатой дело не станет, но вовремя осекся. Таблетки следовало беречь — неизвестно еще, что там с двигателем.
Зато уж про нашу жизнь, про город я рассказал все, что знал, не хуже заправского гида, закончив обзор в баре «Под куполом». Саныч и тут проявил свои деловые качества, договорившись с Максом на периодические поставки алкопродукции собственного производства. Попробовав ассортимент бара, он авторитетно заявил, что готов пожертвовать заведению весь урожай позапрошлого года за скромненькую плату и, чтобы не быть голословным, нацедил нам с барменом жидкости из повидавшей жизнь армейской фляжки. Макс после дегустации немедленно согласился со всеми условиями сделки.
Рынок уже закрылся, когда мы вышли подышать воздухом.
— Насчет резины не беспокойся. — начал Саныч. — В следующий приезд будет. А хошь — к нам приезжай, в Ермолаевку. Баньку истопим, с семьей познакомлю. Заодно и с пожарником сведу.
— Спасибо! Может, и заскочу. — пообещал я.
— Я вообще не понимаю, как вы живете тут. Как рыбы. Аквариум этот, со стенками. Бандюганы всякие — на улицу без пушки не выйдешь. А дети-то, дети! Бледные, хилые. У меня сын взрослый, а еще дочка десяти годов. Так она здоровее ваших пятнадцатилетних. Бывает, выскочит на улицу, забудет даже намордник этот одеть. Я ругал поначалу, а потом рукой махнул. Ничего ей эта зараза не делает. А девки у нас какие! — Саныч подмигнул. — Я вот как скажу: если уж и восстанавливать людскую популяцию, то лучше наших не найти. Может, переедешь? На кой ляд тебе этот город сдался?
Я вздохнул. Не удастся мне объяснить этому простому и прямому, как палка, человеку, что мне надо от жизни, ведь я сам этого не понимаю. Ищу и не могу найти. Я потому и собираю Монстра, чтобы упростить процесс поиска, чтобы в любой момент понять: нет, не нашел, сняться с якоря и искать дальше. Саныч предложил мне прекрасный вариант, лучше, чем сейчас, но где гарантии, что через пару лет или даже месяцев оседлая жизнь с молодой ермолаевкой и, вероятно, с потомством не станет мне в тягость?
— Приеду, Саныч. — вновь пообещал я. — Приеду, и ты все мне покажешь.
В этот день я вновь ночевал в баре.
16.
Утром, как я и предполагал, на выходе меня ждали две низенькие фигурки. Тимофей что-то увлеченно рассказывал Косте, а тот внимательно и чрезвычайно серьезно слушал, чертя куском проволоки на пыли бетонного пола.
— Доброе утро, молодые люди. — приветствовал я.
Они, как по команде, повернулись.
— Здравствуйте. — сказал Тим, Костя кивнул.
Наступило молчание. Ребята изнывали от нетерпения, но стеснялись спросить, а я оттягивал этот момент.
— Хороший день намечается. — наконец сказал я. День и правду обещал быть неплохим: солнечный свет пробивался сквозь полуматовый купол, освещая Рынок, покупателей, торговцев; их разнообразный скраб, разложенный на клеенках, можно было рассмотреть издалека в мельчайших деталях. Наверняка концентрация отравы низкая, поэтому и свет такой яркий.
— Эээ, да… Точно. — ответил Тимофей, Костя вновь качнул головой.
Мне стало скучно — унылость этих ребят зашкаливала. Может, поэтому им так и не удалось влиться в коллектив сверстников? Что ж, тогда им действительно будет комфортнее в обществе инструментов и механизмов.
— Собирайте пожитки, мы едем на Кладбище! — стараясь придать голосу могильные нотки, провозгласил я. Они переглянулись. Первым сообразил Костя. Его лицо просветлело, губы стали раздвигаться в улыбке. Тимофей подозрительно смотрел на него.
— Гаечный ключ, Тим. — наконец сказал Костя, и до друга дошло.
— Правда? — Тимофей взглянул на меня, пытаясь разобраться, обманываю я или нет.
— Зуб даю! — совершенно серьезно ответил я и щелкнул пальцами по щеке, по тому месту, где недавно была операция.
— Мы переезжаем к дяде Вите?
— Во-первых, не к «дяде Вите», а к Виктору… эээ, не знаю, какое у него отчество. Сами потом спросите. А во-вторых, вы едете не в гости, а на работу в его мастерской. Пока на неделю, а там он сам решит, как с вами поступить.
— Круто! — почти в голос сказали мальчишки.
— Марш за барахлом, встречаемся возле выхода через час. Не опаздывать.
Их как ветром сдуло, а я отправился бродить по рынку.
Чем мне нравилось это место, так это возможностью
