— О, это ничего, я провожу вас.
— Не стоит, мы доберемся сами.
Княгиня улыбнулась и поторопила дочь. Та виновато улыбнулась Хэллу, и они ушли. Хэллоуин еще какое-то время стоял и смотрел им вслед. Потом вздохнул и отправился домой. У него было странное ощущение беспокойства и тревоги. «Нет, с ней ничего не случится. Это лишь глупое предчувствие… — убеждал он себя, — Все будет в порядке…»
Утром пришел дворецкий Сафоновых. Хэлл был в подвале, но все прекрасно слышал.
— Передайте мистеру Скриму мои соболезнования, это страшная потеря для всех нас… но я знаю, как он любил мисс Елизавету… — говорил дворецкий.
— Господи… горе-то какое… — причитала Катерина, служанка Мэдэлин.
У Хэлла возникло ощущение, будто его сердце вырвали из груди и растоптали. «Что говорит этот человек? Этого не может быть… НЕ МОЖЕТ!» Хэлл слышал, как захлопнулась входная дверь, и пулей понесся наверх. Катерина стояла в коридоре и рыдала.
— Катерина… ч-что случилось? — осторожно спросил Хэлл. Он боялся услышать ответ… Катерина подняла на него заплаканные глаза и покачала головой.
— Ох, мистер Скрим… беда… беда случилась с мисс Елизаветой!
— Ч-что? Она заболела?
Голос Хэлла дрожал. Служанка зарыдала еще громче.
— Умерла, сэр… накануне вечером…
Время остановилось. Хэлл стоял неподвижно, словно статуя, и молчал. В горле встал комок, и дыхание прекратилось.
— … нашли в ее комнате… — продолжала Катерина, — В… ох, Господи… в луже собственной крови…
Служанка снова зарыдала, спрятав лицо в ладонях.
— Она… умерла не своей смертью? — пораженно спросил Хэлл. Катерина замотала головой.
— Нет, сэр, убили… говорят, что похоже на нападение какого-то зверя… но что ж за зверь мог оказаться в ее спальне? — сказала служанка и поплелась в кухню.
Глаза Хэлла наполнились слезами. Ему хотелось рыдать, биться головой о стену, умереть… Ее больше нет. Значит и ему жить незачем.
Хэлл бросился к двери и уже хотел открыть ее и выйти на свет, но тут кто-то схватил его за руку и оттолкнул. Это был Джуд.
— Ты что, совсем спятил?! — заорал он. Хэлл сел у стены и по его щекам покатились горячие слезы. Слезы горя. Он потерял ее… потерял навсегда.
— Успокойся.
Джуд присел рядом и положил руку на плечо друга.
— Она… она умерла, Джуд! Кто-то убил ее! — кричал Хэлл, — Но кто, Господи, кто мог сделать это?!
Джуд тяжело вздохнул.
— Я… не знаю, друг… не знаю…
— Я должен увидеть ее… — пролепетал Хэлл, вставая с пола, — В последний раз…
— Ты не можешь пойти сейчас. На улице день, солнце светит вовсю.
— Мне плевать, — буркнул Хэлл, направляясь к двери. Джуд схватил его за руку.
— Ты моментально превратишься в пепел! Даже с крыльца не успеешь спустится!
Хэлл обессилено кивнул.
— Да… да, прости, я на секунду забыл, кто я такой…
— Впредь не забывай.
* * *
Похороны Елизаветы состоялись через день после ее смерти, 18 сентября. Этот день Хэллоуин запомнил на всю жизнь. Солнца в тот день не было, шел дождь. Даже небо плакало о НЕЙ. Родители Елизаветы были убиты горем, ведь она была их единственной дочерью. Хэлл, несмотря на протесты Джуда и Мэдэлин, все-таки пошел на похороны. Он стоял в тени деревьев и наблюдал за тем, как гроб с телом его возлюбленной погружают в землю, где оно пролежит долгие годы, перед тем, как обратится в прах. Его сердце предательски сжалось. Кто он теперь без нее? ЧТО ОН?
Процедура погребения закончилась. Хэлл ждал пока все уйдут, чтобы попрощаться с ней…
Толпа потихоньку расходилась, и только когда у ее могилы не осталось никого, Хэлл смог подойти. На надгробной плите было выгравировано:
«Елизавета Вернэ.
1839–1856
Любимая дочь…
Лиззи, ты навсегда останешься в наших сердцах…»
Хэлл положил на могилу букет красных роз.
— Прощай, Лиззи… — прошептал он и снова заплакал. Его жизнь потеряла всякий смысл. Теперь он лишь существует.
* * *
Мэдэлин тихо вошла в комнату брата. Хэлл лежал на постели и смотрел невидящими глазами в потолок.
— Как ты? — спросила она, опускаясь рядом с ним. Хэлл молчал.
— Я очень сожалею, Хэлл… прости, что так относилась к ней… мне правда жаль… — по щеке Мэдэлин скатилась слеза. Хэлл поднял взгляд на сестру.
— Спасибо, Мэдэлин, — безжизненным голосом произнес Хэлл, и взял сестру за руку, — И ты меня прости за те слова… я так не думаю…
— Я знаю.
— Ты — единственное, что у меня осталось, сестренка, и я люблю тебя.
Хэллоуин обнял сестру, она прижалась к нему и не отпускала. Оба они плакали.
— Мэдди… я должен найти ее убийцу, — вдруг сказал Хэлл. Мэдди заглянула ему в глаза.
— И как ты собираешься это сделать? Есть хоть какие-то догадки, кто мог это сделать?
— Есть.
— Кто же? — удивленно спросила Мэдди.
— Вампир.
— Нет-нет, этого не может быть…
— Почему?
— Ее же обнаружили дома?
— Да…
— А «мы» не можем войти в дом без приглашения. Ну, только если она знала этого вампира…
— Никто из известных мне не мог этого сделать, — сказал Хэлл, — Это кто-то посторонний.
— Но зачем понадобилось убивать именно ее? — спросила Мэдди. Хэлл задумался.
— Быть может, хотели ударить по мне? — предположил он. Мэдди внимательно взглянула на брата.
— С чего бы? У тебя и врагов-то нет. Скорее… по Джуду…
— По Джуду?
— Ну да, у него куча врагов… успел нажить за свои восемьсот лет…
— Что ж, возможно, ты права. Расспрошу его, как только он вернется.
Наступил вечер. Мэдэлин отправилась по делам, а Хэлл, сидя в своей спальне ожидал возвращения Джуда.
Прошла уже неделя, после смерти Елизаветы. Хэлл каждую ночь ходил к ней на могилу и проклинал себя за то, что не смог уберечь ее. Если бы он мог, он бы поменялся с ней местами. Но это, к сожалению, невозможно.
Раздался стук в дверь.
— Входи, — сказал Хэлл, заранее зная, кто стоит за дверью. Джуд вошел и запер дверь.
— Привет.
— Привет. Я хотел поговорить с тобой, — сказал Хэлл.
— Я тоже.
— Ну, давай, ты первый.
— Нет, сначала ты.
— Хорошо. Джуд, я хотел спросить… есть ли кто-то, кто мог тебя ненавидеть? Желать тебе зла…
— Таких много, всех и не перечислишь, — в привычно небрежной манере сказал Джуд.
— Среди них есть вампиры?
— Ты же знаешь, люди для меня — пища, я с ними не якшаюсь.
— И Елизавета была для тебя всего лишь пищей? — спросил Хэлл. Глаза Джуда полыхнули огнем.
