взглядом высокий потолок. Ржавые стальные балки в четырёх метрах над ней сплетались в несущую потолок конструкцию, и там параллельно полу висел Юри, обеими руками держась за железную распорку. Когда он шевелился, металл скрипел. Юри стал медленно переводить тело в вертикальное положение, пока не повис под потолком на вытянутых руках – только для того, чтобы тут же начать махи ногами вверх, словно их подтягивал невидимый канат. Оказавшись опять в горизонтальном положении, он объяснил:
– Не мог больше спать. Уже через два дня без тренировок тело слабеет, вот я и подумал… – Юри опять принялся, делая махи, опускаться, как живой барьер, и его движения сопровождались скрипом металла.
Помелошка, соскочив с Джес, возбуждённо завилял хвостом. Она отмахнулась. Её мысли не могли вырваться из зыбких объятий сна. Комната. Её детская. Мелодия, лицо. Была ли это на самом деле её мать – или всего лишь сон?
– …возражал против того, чтобы остаться здесь. Но у этого места есть свои преимущества. Просторно, надёжно и сухо. Я даже не могу тебе описать, какое сомнительное удовольствие драться на мечах, когда на полу сырые опилки. Чешется так, что с ума сойдёшь. Но Бьорн всегда говорит, что мы должны тренироваться в реальных условиях. Он просто не понимает, что в дождь театрализованные сражения не проводятся… – Юри опять висел как доска, горизонтально под потолком, не переставая вещать о преимуществах тренировок в сухих помещениях.
Джес не слушала, но голос тролля был для неё чем-то вроде обволакивающего уютного пледа на диване. Узор на коже светился уже не так ярко. Дыхание постепенно выравнивалось. Взгляд сам собой упал на магические артефакты: стеклянные пузырёчки, кусочки агата, медальоны, резные штуковины, которые она широким кругом разложила вокруг них с Юри, потому что тот настоял. Он не хотел оставаться на заброшенном заводе, но Джес процитировала магестру: «Молния дважды одно и то же дерево не поражает».
Юри это не убедило.
– Кто бы ни прогнал отсюда сестру Арвида и других гулей, он может вернуться, – предостерёг тролль. Его удалось уговорить только с помощью круга силы. Мало что так успокаивало Юри, как магия. Хотела бы Джес так верить в свои способности! Тряхнув волосами, она отбросила остатки сновидений. Ничего удивительного, что она так плохо спала. Записка на стене, послание на двери, мысли о судьбе сестры Арвида и других гулей – всё это буквально притягивало кошмары. Джес тоже не хотелось оставаться здесь дольше необходимого.
Она поднялась, собрала магические артефакты и старательно стёрла глифы на полу. Магию этих символов могли пробудить только ведьмы, но она не хотела оставлять никаких следов. В чём-то Юри прав: находиться здесь было рискованно.
– Кажется, я расшифровал послание. – Теперь Юри висел как флаг, держась обеими руками – одной над другой – за жердь. Ноги образовывали прямую линию с туловищем.
Джес потянулась. Она понимала – Юри просто напрашивается на комплименты, но этого удовольствия она ему не доставит. Поэтому, не обращая внимания на то, что тролль висит над ней, казалось бы, в невесомости, она сонно спросила:
– Какое послание?
– Ну, от сестры Арвида.
У Джес внезапно сон как рукой сняло:
– Думаешь, это больше, чем просто предостережение Арвиду?
Флаг-тролль со скрипом развевался, указывая с запада на восток.
– По-моему, да. И готов поделиться секретом. Скажем, в обмен на завтрак.
Джес вскинула брови:
– И откуда возьмётся этот завтрак? Мы ведь не в гостинице.
– Ты же ведьма, вот и наколдуй.
Юри мог считать большим везением, что ей было до него не дотянуться. Но её желудок встал на сторону Юри, и она совсем не волшебным образом отправилась в ближайший супермаркет, где помимо завтрака раздобыла себе горячий кофе, такой же чёрный, как её волосы. При мрачном из-за серых облаков свете местность выглядела ещё безрадостнее. Ноги несли её мимо заброшенных мастерских, пустующих киосков и обезлюдевших многоквартирных домов. Кое-где природа уже начала вытеснять город. А значит, у этого квартала ещё есть надежда. Снова и снова в голове у неё неотвязно крутилась та мелодия. А из разбитых витрин и луж, если не присматриваться внимательно, на неё, казалось, смотрело лицо матери.
В покинутых местах пробуждаются забытые воспоминания, сказала ей магестра, когда в первую ночь у той в доме её терзали кошмары. Может, и здесь то же самое? Вернувшись с тяжёлой поклажей, Джес с подозрением оглядела заводской цех. На ветру шелестели послания гулей.
Юри, уже спустившись, отжимался в стойке на руках. Увидев её, он помахал ей, стоя на одной руке.
Они как можно уютнее устроились на спальных мешках: стоящий в противоположном углу диван, из которого, как кровь из раны, струились кусочки жёлтого поролона, выглядел менее привлекательно. В вестибюле повсюду обнаруживались следы прежних жильцов: брошенная на пол газета, сломанный стул, обглоданные кости, покрытый плесенью матрас.
– Там дальше есть даже кровати и что-то вроде кухни. Но я нашёл только тухлое мясо.
Так вот почему тролль проснулся раньше неё! Виновато не место, а голод. Хотя меню Юри едва ли совпадало с гульским. Если сестра и её спутники оставили продукты, значит, покидали они это место, должно быть, в большой спешке.
Когда Юри, размешав несколько пригоршней птичьего корма в литре греческого йогурта, попросил мёда, Джес дала ему стеклянную банку не сразу:
– Сначала я хочу знать, что там с посланием.
Взгляд Юри перебегал с йогурта на мёд и обратно. Наконец он пропыхтел:
– Ну ладно. Но теперь ты видишь, как раздражает, когда кто-то не торопится поделиться тем, что знает, – и импровизированной ложкой он указал на неё.
– И ты ещё жалуешься?! О ведьмах Аркена я тебе рассказала даже больше, чем имела право. Короче, во имя святилища Матери, рассказывай уже наконец, что ты обнаружил. – Она бросила ему мёд.
Поймав банку, он расположил её перед собой, как магический кристалл:
– Моя спутница ещё пребывала в стране снов, а я отправился на поиски сокровищ на этом заброшенном складе гулей…
– Юри! Только не в режиме «Хозяина подземелья»! Можно покороче?
Тролль на несколько секунд надулся, но потом, проглотив свою порцию мюсли, указал себе за спину:
– Я немного осмотрелся. Сзади старая печь, большая штуковина. Дверца открылась с трудом.
Поджав губы, Джес заставила себя не уточнять, что он, собственно, надеялся найти в печи.
– Во всяком случае мне вспомнились слова на двери: «Не бойся холодов». Я ещё вчера вечером этому удивился. Ведь холод гулей не очень-то беспокоит. Они боятся солнечного света. Так с чего бы ей тогда в таком коротком сообщении его от этого предостерегать?
Джес подняла
