— Станислав, уймись! — подал голос Гуров. — Давай лучше к делу переходить. Вы действительно готовы подписать признательные показания?
Он посмотрел на Извекова, лицо которого выражало, что он ни сном ни духом не знает ни про какое признание, потом перевел вопросительный взгляд на Крячко. Саратовский полицейский тоже взглянул на него и сказал:
— Ну, дальше вы и без нас разберетесь. Домой нужно возвращаться.
— Езжайте, — великодушно разрешил Крячко. — Так что? — Он дружелюбно посмотрел на Извекова. — В штаны-то сильно наложил?
— Что, от Соловьева спасли, теперь издеваться будете? — огрызнулся тот. — Мне что к нему попасть, что к вам — радости мало.
— Э-э, нет, брат, не скажи, — хитро погрозил ему пальцем Крячко. — Здесь, по крайней мере, ты живым останешься. Смертную казнь у нас возобновлять не собираются, так что у тебя есть все шансы дожить до старости.
— Это что, Соловьев меня таким образом сдать решил? — усмехнулся Извеков. — Козлом отпущения сделать? Вы на этом с ним договорились?
— Слушай, я с бандитами в сговор не вступаю, — посуровел Крячко. — Лев Иванович, кстати, тоже. Так что ты полегче. А тебе советую по-хорошему: покайся — и будет тебе снисхождение. Полного прощения не обещаю, потому что я не бог. Мне не по чину честь, как говорится.
— А в чем мне каяться? — Извеков посмотрел на Крячко недоумевающе. — Вы-то тут при чем?
— В убийстве покаяться, в убийстве дорогого тестя Вячеслава Андреевича Гладких.
Извеков вытянулся лицом.
— Ничего себе! — протянул он. — Не слишком ли высокая цена за освобождение от Соловьева?
— А это и не цена, — качнул головой Крячко. — Это истина.
Извеков недоверчиво посмотрел на него.
— Слушайте, вы это серьезно? — спросил он.
— Серьезнее некуда, — подтвердил тот.
Извеков облизнул пересохшие губы. Взгляд его был растерянным.
— Но я его не убивал! — тем не менее твердо произнес он. — Меня вообще в то время в городе не было.
— В какое в то? — вцепился в него Крячко.
— В пятницу вечером. Только не надо думать, что вы меня поймали на слове. Я Маринке звонил в субботу, она мне и сказала, что отец погиб. Только вот про то, что это убийство, я первый раз слышу.
— Убийство, убийство, — заверил его Крячко. — И ты у нас — подозреваемый номер один!
— С какой стати? — не сдавался Извеков.
— Да с известной! Ты по закону один из наследников. А наследство тесть немаленькое оставил. Таким куском кто хочешь соблазнится.
— Чушь! — выкрикнул Извеков. — Зачем мне это надо? Мне что, плохо жилось при его жизни?
— Ну, наверное, не слишком хорошо, если вы ударились в бега, — вступил в беседу Гуров.
— Да я вовсе не от вас сбегал, а от Соловьева! Я в пятницу в обед уехал, у меня вообще алиби.
— А вот это и подозрительно, — склонил голову набок Крячко. — Очень кстати оно у тебя образовалось, а?
— Что у вас за дела с Соловьевым? Почему вы скрывались? — спросил Гуров.
Извеков немного помолчал, потом, видимо, понял, что не имеет смысла скрывать проблемы, связанные с директором игрового клуба, и стал рассказывать.
Сергей Извеков женился на Марине Гладких не то чтобы по большой любви. Скорее, это она в него влюбилась. Он же рассудил, что женитьба на дочери руководителя департамента — дело весьма выгодное. Новая роль сулила неплохие перспективы. К тому же сама Марина была девушкой приятной, истерик не закатывала, капризов не демонстрировала. Словом, для жены — самое то. И Сергей, чувствуя, что девушка ждет от него предложения руки и сердца, охотно их предложил. Он надеялся, что тесть пристроит его к себе на работу, собственной рукой продвинет повыше и засунет куда-нибудь в теплое местечко.
Однако Вячеслав Андреевич не спешил баловать новоиспеченного зятя. Узнав, что у того нет специального образования, отказался принять на работу, резонно спросив: «А что ты там будешь делать?» На это Сергей не нашелся что ответить, потому что особо ничего делать не собирался. А тесть еще и дал понять, что помогать молодой семье не отказывается, но содержать здорового тунеядца ему тоже не улыбается. И переговорил с дочерью, постаравшись четко изложить свою позицию.
Устраиваться куда-то на работу Сергей принципиально не собирался. Что он, больной на голову? И вообще, куда ему идти без связей? Продавцом-консультантом, что ли, людей смешить? Прежняя зарплата, которую он получал до женитьбы на Марине, казалась ему смехотворной для зятя чиновника высокого ранга. Он злился на тестя, думая, что тот просто самодур. Любой другой на его месте давно нашел бы для Сергея подходящее место. А тот заартачился, и ни в какую. Может быть, чувствовал Вячеслав Андреевич, что его дочь просто использовали, вот и затаил обиду…
Так или иначе, а Марина принялась сверлить мозг, и пришлось оторваться от удобного мягкого дивана и кресла за компьютерным столом. К тому же вскоре родилась Вика, и Марина уже настаивала на том, чтобы он содержал семью как ее глава. Как будто папиных денег могло не хватить, чтобы прокормить их всех. Да на его деньги можно пять таких семей содержать!
Сергей решил заняться бизнесом — дело доходное, да и надрываться сильно не нужно. Однако нужен был стартовый капитал, и Извеков отправился к тестю просить денег взаймы. Тут Гладких, на удивление, пошел ему навстречу и даже обещал содействие. Кажется, он был рад, что зять наконец-то проявил инициативу в нужном направлении. Деньги дал наличкой, процентов не назначил, в сроках возврата не ограничил.
Сергей с жаром принялся за дело. Решив заняться оргтехникой, купил небольшую партию компьютеров, выгодно продал. Потом вторая удачная сделка, еще одна… Ему казалось, что дело пошло. Удача словно повернулась к нему всеми своими прелестями, и Сергею оставалось только ловить момент. Тесть был доволен, поглядывая за делами зятя, но с возвратом денег не торопил и вообще о них не напоминал.
За всем этим вдруг последовало очень выгодное предложение от Павла Валентиновича Соловьева, владельца игрового клуба «Гейзер». Соловьев собирался открыть интернет-кафе, которое нужно было полностью оборудовать компьютерами. И он обратился к Сергею. Ударили по рукам, осталось только съездить и закупить большую партию товара.
И тут Сергея, что называется, понесло. Познакомившись в ночном клубе с женщиной по имени Оксана, он потерял голову. В первый же вечер спустил на нее кучу денег, зато получил доступ в ее дом и постель. Вместе ездили по ночным клубам, по ресторанам, вместе отправлялись в поездки. Жене дома врал, говорил, что в командировку. Тесть стал поглядывать как-то искоса, словно о чем-то подозревал, но вслух своих соображений не высказывал, будто выжидал.
Через некоторое время Сергей обнаружил, что деньги таинственным образом улетучиваются, и твердо решил ограничить себя в тратах, как бы Оксана ни соблазняла. Правда, их еще оставалось довольно много, но все-таки стоило проявить умеренность.
— Погоди, — сказал он Оксане, — вот проверну одну сделку — денег будет куча. Причем уже своих! Завтра у меня как раз встреча по этому поводу.
Назавтра Сергей встретился с Соловьевым, получил от него деньги на предстоящие расходы по оборудованию интернет-кафе и положил в бумажник. Почему-то банковские счета казались ему чем-то эфемерным, словно несуществующим, вот и договорился с Соловьевым о наличке. На следующий день он должен был ехать закупать оборудование.
Однако на следующий день случилось такое, что моментально разрушило все радужные планы Сергея… Он отлично помнил, что заснул вечером в постели Оксаны, а очнулся утром почему-то в своей машине, дрожа от холода. Очнулся и сразу же полез в свой бумажник, который возил с собой. Бумажник был пуст…
Ничего не понимая, бросился к Оксане домой, однако ее там не оказалось. Открывший дверь верзила грубо сказал, что Оксаны нет, и посоветовал ее не искать. Однако Сергей сразу не сдался. Он объехал все места, где они бывали с Оксаной, однако нигде не нашел девушки. Не желая признаваться себе, что его любовь оказалась обычной наводчицей, Сергей продолжал ее разыскивать. Не она нужна была ему, он отчаянно надеялся вернуть деньги, хотя и понимал, что это бессмысленно. Никто ничего ему не вернет, спасибо хоть машину оставили.
Он понимал, что для его тестя не составило бы труда решить проблему. Вячеславу Андреевичу стоило только сделать пару звонков — и сообщник Оксаны отдал бы деньги как миленький, да еще и извинялся бы! Но разве мог Сергей заикнуться об этом своему тестю? Это бы означало полный крах! Его просто вышвырнули бы из этой семьи, а деньги Гладких потребовал бы вернуть немедленно, да еще и с процентами. Сергей оказался в тупике, в который сам себя загнал.
Все чаще он сидел, закрывшись в своей комнате, и мрачно пил коньяк, размышляя, как выкрутиться из ужасного положения. Соловьев уже должен был получить компьютеры, а Сергею просто не на что было их покупать. Размышляя над ситуацией день и ночь, он ломал голову, чей гнев для него страшнее — Гладких или Соловьева. Наконец решил, что лучше все-таки пойти на поклон к тестю. Конечно, не для того, чтобы вернуть утраченные деньги, а чтобы попросить еще одну сумму. Разумеется, в долг. Сочинить какую-нибудь историю поправдоподобнее — и вперед. Иначе придется отвечать перед Соловьевым, который уже не раз звонил и спрашивал в упор, где его компьютеры и почему фирма Извекова до сих пор не приступила к работе по оборудованию интернет-кафе.
