Алёна через полгода после моего ухода из института вышла замуж за майора Коновалова, которого к тому времени повысили до подполковника. И родила ему двойню, представляешь? Очаровательных дочурок - Ксюшу и Танюшу. Из декретного отпуска вернулась обратно в институт. Сейчас возглавляет там какую-то новую лабораторию, в которой пытается вырастить из мухи слона или что-то в этом роде.
Наташка проработала в институте недолго, с полгода, наверное, а потом неожиданно уволилась и уехала на свою малую родину - в Ростов. Алёна с ней частенько перезванивается, поддерживает отношения. Говорит, что Наталья так замуж и не вышла, работает директором мясокомбината. Руководит, Лёша, колбасным производством. Вот ирония судьбы, да?
Коля... О, Коля Чудов теперь человек значительный и известный. Через пять лет после описанных мною событий, генерала, тогдашнего директора института, попросили освободить занимаемую должность по причине полной некомпетентности, а в его кресло усадили... Правильно, Лёша, Николая Ивановича Чудова, в котором, в смысле - в кресле, он до сих пор и сидит. Без пяти минут академик... на компьютере работать учится. Теперь и институт в народе зовут "чудотворческим". Слыхал, наверное? С Татьяной они расписались, но свадьбы пышной не устраивали. Так, собрали родственников и самых близких друзей, отметили скромненько. Я помню, на следующее утро после праздничного ужина под столом проснулся с пионерским горном, прижатым груди. Говорят, полночи гудел.
Татьяна, жена Николая, из науки в начале девяностых, когда денег платить не стали, ушла. Своё хобби преобразовала в персональный бизнес - аквариумы делает. Теперь, естественно, уже не сама. Целое производство на промышленной основе и сеть магазинов по всей стране. Аквариумная, в общем, королева.
Маринка, Танина дочь, выросла и расцвела, но в актрисы наперекор своему внешнему очарованию и острому язычку не пошла. Вообще в институт поступать отказалась. Устроилась после школы в один из ресторанов официанткой. Теперь это её, кстати, кабак. Сходим как-нибудь, я там вип-персона. Приятно, чёрт побери. Замуж пока не вышла и, как говорит, не собирается. Но, сам понимаешь, времена меняются. Вот встретит любовь всей своей жизни, там и посмотрим.
Полковник Мешков в семьдесят девятом был направлен в Афганистан начальником военной разведки. Оттуда так и не вернулся. Но и в списках погибших не значится. Без вести пропал. Жалко, Лёша. Хороший был мужик. Хоть и невзрачный. Может, объявится ещё. Хотя, вряд ли, как ты понимаешь. Столько лет прошло.
Сергей Коновалов, он же Слон, дослужился до генералов. Сейчас сидит на пенсии, всё свободное время проводит на даче. Мастерит там скворечники и гармошки делает. В общем, нашёл увлечение, которому полностью, то есть, без остатка, отдался. Счастлив, как никто другой. Я к нему постоянно выбираюсь. Заезжаю в пятницу после работы за Алёной, женой его, и едем к ним за город. Машка моя своим ходом добирается. Неважно, зимой или летом. Слон там постоянно, в Питер раз только в месяц и выбирается. Мол, нечего здесь делать.
Их девчонки выросли, рекламное агентство открыли, живут своими семьями, но родителей не забывают. Внуков у Слона вагон и маленькая тележка! И все с дедом и с искренним удовольствием скворечники конструируют. Пора скворечный цех открывать. Можно, конечно, и об ансамбле гармонистов подумать. Точно, надо Сергею идею предложить. Тебе как? И мне - ничего.
Обоих Тычковых лет через пять на свободу выпустили. Точнее, в большую жизнь. Они к тому времени совершенно одинаковыми стали. Не внешне, естественно. Но агрессивная дурь из их голов куда-то сама собою выветрилась. Стали нормальными, спокойными. Их даже на работу преподавателями взяли. Дед Мороз в военную академию в Москве устроился, там и квартиру получил, а дон Педро в одном из здешних университетов. Первый так и не женился, живёт бобылем, замкнулся на работе. Говорят, на кухне у него целая лаборатория. Мечтает Нобелевскую премию получить, изобретя уникальную технологию превращения дерьма в разнообразные кондитерские изделия. Второй Макарыч семьей таки обзавёлся. Уже третьей. Ничего живёт. Студентки его любят. За что, интересно?
Ну вот, вроде, обо всех рассказал. Про нас с Машей ты знаешь. Я до сих пор клубом своим руковожу, в свободное от административной работы время спектакли ставлю, где актерами отлынивающие от строевой подготовки курсанты участвуют. Писать так и не научился, поэтому тебя и попросил мои мемуары на бумаге изложить. Для потомков. Исключительно для них, а не для удовлетворения личных амбиций. Ну, ты меня понимаешь. Маша крупным универсамом заведует, сама машину водит. "Мерседес" недавно мне купила. Но я как-то к своему "козлу" привык, пришлось ей самой на права выучиться. Дети уже выросли. Колька университет заканчивает, собирается переводчиком в представительстве японской фирмы работать, а Серёга в этом году готовится поступать на инженера-электронщика. Фамилию все мою носят, дворянскую. Московские мы по фамилии. Звучит, правда! А колбасу не едим принципиально. Да и не хочется как-то.
Так что, Лёша, я к чему обо всём этом рассказывал?! Да к тому, что любая колбаса, если она в душе порядочная, гуманоидом стать легко сможет. Что, гуманоидом - настоящим человеком, вроде меня! А, коль, говно говном ты (я не тебя конкретно ввиду имею, ты, надеюсь, понимаешь), то, сколько французских духов на себя не вылей, высшим приматом все равно не станешь. Приличным человеком тем более. Ты согласен?
Ага, попробуй тут, не согласись.
Вот и всё, Лёша. Спасибо тебе. Можешь ставить точку.
повесть вторая
Таракан А.
(кухонно-фантастическая повесть)
Предисловие (взгляд сверху)
Многоуважаемый читатель,
рукопись, опубликованная ниже, не есть плод моего - человека, указанного на обложке как автор - воображения, хоть и схожа по стилю с собственными произведениями. Дело в том, что, пусть и в незначительной мере, но я все ж таки претендую на соавторство с неизвестным, к глубокому сожалению, беллетристом, так как почти два месяца денно и нощно перебирал листы с целью упорядочения глав, выносил из текста откровенные ляпы, согласовывал имена и... в общем, много еще над чем трудился. Всего теперь не упомнить. Да и незачем заниматься пустым.
Не знаю я ни имени настоящего автора необыкновенной истории, ни современного его места жительства, ни, как вы понимаете, его друзей и близких. Фамилии, указанные в повествовании, скорее всего, изменены, адреса тоже, потому что по прибытии из дальней поездки я не раз обращался в справочные службы Санкт-Петербурга, - а основное действие разворачивается именно в этом славном городе, - с целью розыска, на мой взгляд, талантливого, но, безусловно, не поднаторевшего в ремесле, писателя. Несказанно жаль, что так и не получил ни одного вразумительного ответа. Ходил по указанным маршрутам и сам, но тоже, увы, безрезультатно.
Потертая картонная папка с типографской надписью "Дело", до отказа набитая запятнанными пищевой органикой серыми тонкими листами, исписанными мелким неразборчивым почерком, попала ко мне в руки также не совсем обычным образом.
Нынешним летом я ездил на свою малую родину навестить маму с сестрой, которые живут в городе Йошкар-Ола. Там встречался с друзьями детства и приятелями студенческой поры. Один из них, университетских (он очень просил не раскрывать его имени), и отдал мне упомянутую папку. Дело в том, что этот человек уже несколько лет работает санитаром в С-ской психиатрической лечебнице, и, как я полагаю, отчасти вследствие сего фортеля, выкинутого насмешницей Судьбой, сам стал... романтиком? Хорошо, пусть - романтиком. А ведь когда-то с красным дипломом окончил вполне прагматичный факультет классического университета. Известно же, что психика на глубокие переживания не у всех реагирует одинаково. Впрочем, речь сейчас не о приятеле и, тем более, не о его душевных метаниях.
Так вот, бывший отличник, а ныне простой санитар и рассказал мне, что тайно изъял рукопись из тумбочки больного, исчезнувшего накануне в неизвестном направлении. Переполоха в лечебнице, вызванного бегством пациента, удалось избежать. Шум в таких заведениях поднимать не принято. Милиция поставлена в известность, но, как говорит приятель, найти им беглеца все равно не удастся, потому что тот снова принял свой первоначальный облик...
Я отношусь к подобным утверждениям крайне скептически, но... К глубокому сожалению, истории болезни подобных пациентов на руки сторонним людям (впрочем, как и низшему медицинскому персоналу, коим является санитар) не выдаются, поэтому мне приходится лишь гадать, кто мой неведомый и главный соавтор. И чем вызвана его мания. А симптоматика ее, этой самой мании, поверьте уж, будьте так добры, весьма любопытна. В том числе, и с точки зрения на проблему личностного самоутверждение.
