спальни, ни отдельного рабочего кабинета, не говоря уже о гардеробной, здесь позволить она себе не могла. Небольшая кухонька-гостиная, спальня, которую использовали как кабинет, — вот и весь дом. Единственное, чем не могла, не хотела поступиться Айрис, — просторная ванная комната, для увеличения которой не жаль было и части веранды. Несколько минут контрастного душа — удовольствие, которого она была лишена на Коло и с которым познакомилась здесь, на Терре, — во всех смыслах освежили, оживили Айрис. Приятно ложиться спать вот так, налегке, думала она, расчесывая перед зеркалом давно отросшие локоны тяжелых волос. Чуть сбоку и выше — голова Айрис закрывала его наполовину — в зеркале отражался висящий на противоположной стороне спальни, над ее рабочим столом, экран. На нем — как Айрис забыла его выключить! — продолжали пульсировать, «брызгая огнем», уже знакомые ей, представленные Эйком фотографии. Но в зеркале! То, что Айрис видела в зеркале!!! Это был текст! Буквы какого-то языка складывались в разные длины слова!!! Да — вот эти промежутки! Они больше, чем эти — между отдельными знаками! Всегда вовремя появляющаяся Хлопотунья мягко подкатилась к Айрис и вслед за ней начала всматриваться в зеркало.
— Это зеркальное изображение, ты видишь?!
— Да. Но не только зеркальное — перевернутое. Так будет понятнее.
На одной «руке»-манипуляторе Хлопотуньи вырос приличных размеров экран. На нем, дважды «кувыркнувшись», появились знаки из «записи», показанной Эйком. Здесь они не были «огненными», и потому их очертания виделись и воспринимались более реально.
— Видишь, Хлопотунья! Это фразы! Послание!
— Судя по расстоянию между знаками и группами знаков — конструкции предложения — ты права. Необходим алгоритм.
— Поторопись, Хлопотунья!
— Я уже работаю, Малышка.
— А язык! Какой это язык? Мы сможем узнать?
— Если ты хорошенько выспишься, Малышка, завтра поутру будешь умнее.
Обычная присказка Хлопотуньи. Так она уговаривала маленькую, безумно одинокую девочку пойти спать. И хоть Айрис уже выросла и во многое давно перестала верить, ей стало, как когда-то, «тепло» и спокойно. Утром. Все будет утром. Слипались, не в силах бороться со сном, глаза.
Следующее утро началось с трех, не связанных между собой событий. Во-первых — она проспала! Это случалось нечасто, но случалось. Но проснуться так поздно?!
— Почему ты не разбудила меня?
— Ты не приказала, — могла бы пожать плечами — и она была совершенно права — Хлопотунья. — Организму требовался отдых. Теперь все твои показатели в норме.
— Конечно, в норме! Хлопотунья, ты выяснила?
— Это похоже на Всеобщий язык Эпохи Третьего Начала. Анализ показал структурное и морфологическое сходство с Новоязом Третьего Начала. Но в библиотеке ГеККа — так Хлопотунья продолжала называть перенесенную на Терру электронную память Коло — существует только упоминание о Новоязе Третьего Начала. Им давно никто не пользуется. Но коммуникация участников Экспедиции Звезда Копья проходила именно на этом языке. Твоим, этим — придется подтверждать свое название — Разумная Протоплазма.
Не успела Айрис «правильно» ответить Хлопотунье, как зазвенел, оповещая о важном сообщении, ее браслет связи. «Результаты анализов готовы! Содержание микроэлементов в пробах почвы и воды — девяносто девять процентов соответствия земным! “Возраст” черепков и каменной кладки, в отсутствие сравнительных Геологических данных планеты, можно оценить ***лет».
— Это! Это ** лет назад! Середина Периода Третьего Начала! О! Хлопотунья! Они говорили правду! Им можно верить!
— Хоть чему-то ты радуешься.
Не обращая внимания на замечание Хлопотуньи, Айрис заспешила приводить себя в порядок, одеваться. Уже вертясь перед зеркалом, в своем — том самом, любимом — платье, подумала: «А куда я собралась? К кому и зачем спешу?! Дату заседания еще не назначили». И куда ей идти? Никто не ждет. Но оставаться дома. Выслушивать сентенции Хлопотуньи… Раз уж собралась — она пойдет в рощу.
Быстро пройдя по восстановленным — теперь они были из пригнанных друг к другу «кирпичей» — улицам Поселка, Айрис вышла на луг. Тепло прогревшейся за лето земли тропинки ощущалось даже через подошву сандалий. Солнце стояло уже высоко, и его расплавленный жар лизал незащищенную кожу. Наперегонки с самой собой, длинными упругими шагами, как учил Фрэнк, Айрис добежала до спасительной прохлады рощи. Что-то было торжественное и в то же время волнующе близкое в этих, как будто «звенящих» у кромки рощи и затихающих в глубине стволах теплых живых деревьев. Не поселиться ли мне в роще? Мы с Хлопотуньей прекрасно устроились бы. Айрис расчистила от опавшей листвы и веточек исток ручейка. Наклонившись, с ладоней напилась. От ледяной воды заломило десны. Мы отлично зажили бы. Айрис сняла сандалии, уселась удобнее, опершись спиной о ствол дерева. Через кружево листвы можно было наблюдать за проплывающими в далеком небе облаками. Вот — незнакомый зверь, вот — корабль, вот — склонивший венчик цветок, вон — профиль человека, а это — птица раскинула огромные крылья. Постоянно меняющиеся, легкие, бездумные… Хотелось бы и ей быть такой… Или только наблюдать. Вот в такие — особенные минуты. Что-то, какое-то чувство заставило Айрис «спуститься с неба на землю». Такое, такое… она кожей чувствует чужой взгляд. Кто-то — не наблюдает — пристально, с пристрастием рассматривает ее! Айрис оглянулась по сторонам, всмотрелась. Никого. Показалось? Померещилось — от жары, духоты — чего только не привидится. Но здесь, у ручья прохладно. И… вон там — колыхнулась ветка большого куста и еще одна. Ожили, стали реальностью вчерашние страхи ночного леса. Ну, нет! Айрис вскочила на ноги.
— Кто там?! Выходите! Не бойтесь!
Даже эхо не ответило ее охрипшему от волнения голосу. К тому же Айрис наколола босые ноги. Пора возвращаться. «Пошалила и хватит», — говорил Папа. Столько лет прошло. А чем дальше, тем глубже, больнее чувствует она себя сиротой. Интересно, остальные, другие люди так же переживают потерю близких? Еще на обратном пути Айрис получила сообщение: «Очередное заседание состоится сегодня». А дома ее ждал сюрприз — приходила Кэрол! Уже довольно давно, вероятно, поняв или почувствовав что-то, Кэрол, а за ней и Эммануэль стали гораздо реже связываться с Айрис. А о том, чтобы прийти просто так, как раньше, без предупреждения, и речи не было. Что же могло случиться? Что привело Кэрол к ней домой? Хоть и любопытно, но интересоваться Айрис не станет. Она ведь может и не знать о визите. Роботы, хотя бы и личные, не запрограммированы на передачу информации. Быстро и однозначно решив для себя этот вопрос, Айрис приняла душ, смыв с себя все — и впечатления рощи, и смутное беспокойство страха, переоделась и, едва успев перекусить, поспешила на заседание.
В зале собрались все те же люди, что были
