и одежды.
Эйк почти вызывающе замолчал.
— Что же было потом? — в полной тишине спросил за всех Командор.
— Потом… Когда наступило утро, — а оно для нас в этот день наступило, как и в последующие сто с лишним дней, — мы обошли то, что было нашим лагерем. Останки ОбРов, погребенные под грудами камней, доставать мы не стали. Для этого не было ни инструментов, ни сил. Надо было решить, что и как делать дальше. Ясно было одно: возвращаться, не прерывать связь с Поселком.
— Со связью вы прекрасно придумали.
— Да, парни молодцы. Поддерживаю, Тереза.
— Это заслуга Маркеса. Энергии в наших браслетах могло не хватить на длинные сообщения. Вот Маркес и вспомнил про «знак» рейнджеров. Бережно используя браслеты, мы могли достаточно регулярно посылать «знак» — подтверждение, что мы живы. Ну а для того, чтобы вернуться, необходимо было подготовиться. У нас был запас провизии и одежды. Нести все это без ОбРов, самим… К тому же погодные условия. Снег, снег и снег. Мы решили остаться, переждать непогоду. Ждать пришлось дольше, чем мы рассчитывали. Снег завалил наш лагерь — то, что от него осталось, — полностью. Нам приходилось откапывать себя, чтобы выйти из палатки. Но этот же глубокий снег — так мы с Маркесом думаем — не позволил нашим незваным гостям наведываться к нам. Еще какое-то время по ночам мы наблюдали за перемещением то далеких, то близких огней. Потом они исчезли. И появились снова. Почти перед самым нашим отбытием, когда снег начал сходить. Когда мы решили остаться, — Эйк с благодарностью выпил стакан освежающей жидкости, предложенный Абой, — главной задачей стало добыть тепло — огонь. Продержаться в холоде, даже при наличии еды и питья, невозможно. Тепло, огонь — одна из главных Заповедей Следопытов. Нам удалось добыть первую искру — я потом поделюсь «техникой» со всеми желающими, — и мы поддерживали огонь все время. Благо вокруг было много деревьев из породы хвойных. Пропитанная собственной смолой хвоя отлично горит и дает много тепла. В преддверии долгой обратной дороги нам хотелось соорудить что-то вроде волокуши для грузов. Но никаких инструментов, кроме личных ножей, у нас не было — не осталось с потерей ОбРов. А с одними ножами — кто понимает — поймет. А кто не понимает — поверьте на слово — личный нож, даже нож-штык рейнджера, не подходящий инструмент для обработки дерева. Да и рисковать затупить или сломать нож, — остаться без единственного средства самообороны! — мы не могли себе позволить. В конце концов, из запасов одежды соорудили себе заплечные мешки. В них у каждого поместился запас провизии, позволивший нам более-менее благополучно дойти до Поселка.
— Что из провизии вы взяли? Я Карго, интересуюсь по роду службы.
— Эрин, — зашикали на него, — о чем вы! Разве это главное!
— Эти люди ошибаются, уважаемый Карго. Еда — это очень и очень важно. Но пусть никто не тревожится: лишнее время я не займу. Вам, мистер, мы перешлем список спасших нас продуктов.
— Думаю, мы можем отпустить ребят отдохнуть. Специалисты изучат предоставленные образцы, каждый будет иметь возможность просмотреть записи. И мы соберемся вновь. Поблагодарим наших героев.
Предложение Борна не вызвало возражений. Все начали подниматься со своих мест. — Но… — Эйк переглянулся с Маркесом, — не уверен, увидят ли все здесь присутствующие это… — На темном, ночном экране мерцающими огоньками зажглись знаки. — Это похоже на слова. Так проводили нас «аборигены», в последнюю нашу ночь в лагере.
После этого рассказа Эйка заседание продолжалось недолго. Все присутствующие, так же как и Айрис, — каждый по-своему потрясенный увиденным и услышанным — покидали заседание. Никто, даже славящийся своим любопытством и «быстрым» языком Эрин, не задал ни единого вопроса. Всем было необходимо переварить информацию. Соблюдая протокол, Командор Аба поблагодарил участников Пятой экспедиции. И Эйка с Маркесом тут же окружили, взяли под свою опеку Следопыты и Рейнджеры остальных экспедиций. Это было! Это было потрясающе! Ничего подобного Айрис не ожидала! Возможно, кто-то — Борн, например, намекавший ей на особенное заседание, или Аба, как всегда блистательно его проведший, — и что-то знали. Но нет! Далеко не все! Этот «заяц», которого в последний момент вытащил «из шляпы» Эйк! Смутное, но дающее возможность различить фигуры изображение! Несколько мгновений, разжигающих надежду и… да, да — недоверие! А эта сложенная из мерцающих огней надпись! Может ли все это быть блефом? Розыгрышем?! Скорее всего — нет! Эти мужчины, их внешний вид вызывают доверие. Но, может быть, с ними что-то произошло, и они, мягко говоря, не совсем адекватны? Но доктор Серж-Симеон! Наверняка и он был знаком с материалом! И не просто так, предваряя свое сообщение, Эйк сказал об их полном здоровье! Вопросов больше, чем ответов. И чем внимательнее ты вспоминаешь — слово за словом, жест за жестом, — тем видишь больше вещей, которые хочется уточнить. Больше мелких вопросов «пристегивается» к цепочке уже существующих. А есть еще образцы! Что покажут результаты их анализа? Прольют ли свет, подтвердят ли рассказ Следопыта? Или вызовут еще большие сомнения, больше смажут картину? Все это, по давней — еще с Коло — привычке рассуждать вслух, Айрис рассказала Хлопотунье. «Как ты думаешь? Почему ты думаешь так?» Вопросы, которые задавала ВИСМРа своей Малышке, позволяли Айрис лучше понять предмет, четче формулировать мысли.
Вот и сейчас…
— Что тебя, как ты теперь говоришь, Малышка, волнует больше: то, о чем услышала, или можно ли доверять рассказчику?
— Ты хочешь сказать, Хлопотунья, что прежде всего я должна решить, насколько объективен, правдив рассказ?!
— Я ничего не могу хотеть! Некорректный вопрос!
— Не придирайся, пожалуйста. Мы понимаем друг друга. Хорошо, но как я могу это проверить? Удостовериться.
— Я могу протестировать.
— В данном случае это не подходит…
Ничего не приходило в голову. Но отвлечься, думать о чем-то другом Айрис не могла. Даже решив прогуляться, проветрить голову и выйдя из дома на незапланированную прогулку, она не могла избавиться от навязчивых мыслей. Никогда ни ночной, остро пахнущий луг, ни наполненная ночными шумами-шорохами роща не вызывали у Айрис никаких опасений. В этот раз она чувствовала себя как-то …неуютно. Каждый далекий звук, треск сучка под ее же неосторожной ногой заставляли Айрис вздрагивать и тревожно оглядываться. «Вот уж не думала, что я такая впечатлительная», — пожаловалась Айрис Хлопотунье, недовольной ее показателями «давление — пульс — состав крови». «Тебе надо лучше есть и больше отдыхать, Малышка. Ведешь себя…» Закон не позволял ВИСМРе критиковать человека. Права Хлопотунья. Ляжет она спать.
Скромный дом Борна был гораздо менее вместительным, чем прежнее жилище Айрис. Ни
