«Ну вот зато теперь вообще никакой лодки!» — горько подсказал ему внутренний голос.
Ашот выругался сквозь зубы. Все пошло прахом! Все, к чему готовились! Теперь и этих оставшихся двух лопухов не подведешь под статью о браконьерстве — вмиг сдадут! И рыбы лишились — уплыла вместе с моторкой, — еще и на бабки Ашот попал. Бабки немаленькие, но за язык никто не тянул — сам предложил такую сумму. А меньшей и не обойдешься.
И еще одна проблема осталась: кого-то надо сажать. Кравченко уже звонил, интересовался, что Ашот сделал, чтобы уберечь собственную шкуру. Ашот, конечно, отговорился, что работа в этом направлении ведется, ни словом не заикнувшись о том, какого маху дал в тот злополучный вечер. Но Кравченко на этом не остановится: на него самого давят сверху. Чинуши эти, что бумажки липовые выдают, сами за свои задницы испугались, как услышали о президентской программе. А разгребать все предстоит им: таким, как Ашот, и тем, кто под ним. Сейчас высокопоставленное начальство, спасая свою шкуру, будет беспощадно избавляться от мелких сошек. Малейшая оплошность — отправят в расход. А он, Ашот, допустил грубейшую ошибку. Если Кравченко узнает об этом, а за ним и Богатырев, то его, Ашота, песенка спета. Сдадут с радостью и еще благодарность получат. А потом на его место поставят нового человека, вот и все.
Эта схема была Ашоту хорошо знакома. Он и сам в случае чего действовал бы подобным образом. Если бы его проверенных браконьеров приказали повязать и посадить, он пошел бы на это. И когда участковый Круглов намекнул, что к тому все и идет, решил подставить других лишь потому, что искать новых — дело долгое. Договариваться о цене, вводить в курс дела… Опять же, доверие нужно заслужить… Кто знает, что у них на уме, у новых работничков? Вдруг начнут стучать? А если в целях программы ему рыбнадзор из другой области своего человечка подкинет? Да и местная рыбоохрана продажная: кто больше заплатит, на того и работать станут. Так что тоже любой Ашота предать может. А с Николаем, Павлом и Михаилом все было отлажено. Но придется расстаться и с ними, если другого выхода не будет. А в том, что ему удастся найти еще каких-то людей, чтобы подставить вместо себя, Ашот уже сильно сомневался. Людей в Бережном немного, а из других краев брать сложно: там свои ашоты имеются и свои люди у них наперечет.
В таких невеселых размышлениях проходило время, пока Ашот сидел в летнем кафе. Шашлык был готов одновременно с приездом Павла и Николая, которые, добравшись в Астрахань на автобусе, теперь сидели рядом с Ашотом на пластиковых стульях.
— Что за беда? — хмуро спросил Ашот, поблескивая глазами.
— Парни какие-то чужие появились! Про Воеводина расспрашивают, разыскивают его!
— Кто такие? — нахмурился Ашот.
— Говорят, туристы, но это вранье! — взахлеб говорил перепуганный Павел. — Мы узнавали: они и к Дарье Семеновой подкатывали, Тольку ее искали, и к Лариске, и даже к деду Харитону! Много кого в селе обойти успели, и это за один день! А живут у Воеводина, вернее, у жены его! Она им многое может рассказать!
Ашот забарабанил пальцами по столу. Шашлык остывал в тарелке, но сейчас у него пропал аппетит. Новости одна хуже другой! Какие-то левые люди интересуются делами, в которых он сам завязан по уши. Только их еще не хватало! Кто они такие? А если и есть те самые стукачки, засланные рыбоохраной? Прикидываются туристами, друзьями Воеводина…
Вдруг мелькнула мысль, от которой лоб Ашота покрылся испариной: а что, если это Воеводин все спланировал заранее? Он же никогда раньше не занимался браконьерством! Договорился влиться в их компанию, а потом всех и заложить. И если бы Ашот не пристрелил его, так бы оно и было! А эти его «друзья», не дождавшись его с рыбалки, теперь кипеж поднимают, ищут. И будут искать! Землю рыть будут, если они из проверяющей организации и у них установка — посадить людей Ашота и его самого!
Павел продолжал что-то говорить, но Ашот уже погрузился в другие мысли, не менее тревожные, чем те, что посещали его полчаса назад. Надо было искать поддержку, но где? Срочно нужен план. И нужный человек. Но пока что, кроме участкового Круглова, на ум никто не приходил. Надо бы для начала задействовать его. А то старый хрыч совсем ничего не делает, только бабки сгребает! Должна же и от него какая-то польза быть, зря, что ли, Ашот его кормит здесь четвертый год?
— Так, понятно, — резко оборвал он Павла. — Вы давайте теперь чешите обратно и помалкивайте, но кто будет подходить с расспросами, ведите себя спокойно, чтобы подозрений не возникало, что вы что-то скрываете. Ясно?
Он вперил взгляд в Николая, отлично зная, что именно Рыжов отличается агрессивным и враждебным характером.
— Я сам вам позвоню и скажу, что и как дальше, — пообещал он и выкрикнул зло, видя, что помощники, не удовлетворенные результатом беседы, продолжают ерзать на стульях: — Валите, я сказал!
Павел с Николаем поднялись и с мрачным видом покинули кафе. Ашот резко воткнул вилку в кусок шашлыка, сунул в рот… Шашлык, конечно, уже успел остыть, и, доедая его без всякой охоты, Ашот набрал номер Круглова, кратко сказал, что нужно встретиться, и договорился на три часа дня.
Участковый выглядел замотанным. Даже лицо его казалось старше, чем обычно, и было какого-то нездорового серого цвета.
— Чего это такой смурной, Андреич? — нарочито бодро спросил Ашот.
— А то ты не знаешь! Убийство у меня! — буркнул участковый. — Мне некогда лясы точить, так что давай выкладывай, что у тебя, и оставь меня в покое.
Ашот быстро пересказал то, что слышал от Павла и Николая.
— Выяснить бы, Андреич, что это за кенты такие, — вопросительно посмотрел он на участкового. — Ну, может, остановить их в селе, документы попросить для проверки? Ты ж местная власть!
Круглов, казалось, думал о своем.
— У Воеводина, говоришь, остановились? — переспросил он. — Трое?
— Всего трое, но по селу шастают двое. Третий, видно, где-то на стреме.
— Угу, — кивнул Круглов и вдруг засмеялся, качая головой.
— Ты чего это, Андреич? — удивился Ашот.
— Значит, говоришь, мешают они тебе? — уточнил он.
— Не только мне, и тебе мешают! — насмешливо сказал Ашот. — Мы с тобой в одной упряжке, так что ты себя от меня не отстегивай!
— Ох, трясешься ты, Ашот, трясешься! — погрозил ему пальцем Круглов. — Потому и борзеешь! Со страху.
— Ты, можно подумать, не трясешься! — огрызнулся Ашот.
— Мне трястись нечего. У меня на службе полный порядок!
— Ага, прямо ангел ты у нас! А если хорошенько проверить? Все твои косяки наружу выплывут! Тогда посмотрим, как ты запоешь!
— Ну и что? — спокойно сказал участковый. — Даже если и всплывет какой грешок, отправят на пенсию по тихой. На заслуженный, так сказать, отдых. А я об этом только и мечтаю. Кому выгоден в своем кругу скандал? Все в одной организации работаем, как ни крути…
— Это при нынешней власти! А вот если она сменится, то все под новую метлу пойдут!
— Ладно, не пугай, — продолжал улыбаться участковый. — У меня такое настроение хорошее, что мне даже сердиться на тебя не хочется.
— Да? А вот у меня не очень! И ты, думаю, с катушек съехал, если не понимаешь, чем нам грозит то, что я тебе только что сказал!
— Да не бесись ты! — одернул собеседника участковый. — У меня благодаря твоим новостям идейка одна появилась, очень для нас всех хорошая.
Ашот недоверчиво скосился на участкового и спросил:
— Ну, и что за идейка?
— Ребята, говоришь, у Воеводиной гостят… — размышляя вслух, сказал Круглов. — А ночуют где?
— Откуда же я знаю? — Ашот обалдело посмотрел на участкового. — Может, мне еще выяснить, с кем?
— Вот пускай твои орлы выяснят эти подробности! Сейчас вообще-то рановато, чтобы во дворе ночевать. Должно быть, дома, — продолжал развивать свои мысли участковый. — Значит, пусть узнают также, какой образ жизни они ведут, их примерный распорядок дня… Когда уходят, когда приходят, а также где машину оставляют. У них серый джип. Двор у Натальи большой, скорее всего, там и ставят.
— А зачем это все? — не понял Ашот.
— Ты, главное, узнай! — настойчиво повторил участковый. — А остальное не твоя забота. Если все получится, мы одним выстрелом двух зайцев убьем! Даже трех, — добавил он с улыбкой.
* * *Новостей от Сергея не появилось и на следующий день. Наталья, с приездом гостей все-таки более-менее успокоившись, не донимала их расспросами. Славик вроде бы оклемался после дороги и сопутствующих ей неприятных моментов и даже высказал пожелание участвовать в импровизированном расследовании, которое затеяли Илья с Антоном.
— Втроем шататься нет резона, — возразил Илья. — И внимания больше привлечем. Лучше бы вообще разбиться по одному и потихоньку выспрашивать и высматривать.
