Однако в этот раз ничего у Василия не вышло. Сон не шел. Тогда запрокинув голову, Василий принялся считать звезды, ярко светившие в темном небе над головой — старый испытанный способ уснуть. Где-то на шестисотой, Василий сбился, начал было заново, но плюнул, а потом просто лежал глядя в пустоту, все еще пытаясь вспомнить, что же говорили тогда пираты об обратной стороне луны.
* * *
Сильно тряхнуло, и Василий тут же пришел в себя.
Все-таки ему удалось уснуть, но это был обычный сон, без всяких откровений, встреч и предсказаний, путешествий в Стране снов. Хотя, может что-то такое и было, только Василий об этом не помнил. Он словно вынырнул из небытия — черного бездонного омута.
Снова тряхнуло, и Василий резко сел протирая глаза. Похоже, они прибыли куда-то. Вот только куда?
Вокруг были скалы, острые, зазубренные. Они торчали из песка, словно клыки гигантского зверя, а их «скакун» несся, лавируя между ними все с той же безумной скоростью. Василий какое-то время, затаив дыхание, следил за проносящимися мимо скалами. Казалось, если бы тварь, даже едва задела бы одну из скал ее раны были бы поистине ужасны.
— Что происходит?
— Похоже, наш «поезд» приближается к вокзалу, — отозвался Кашев, который тоже неотрывно наблюдал за гонкой по песку.
— И давно это происходит?
— С час, наверное…
«Выходит начало я проспал, — подумал с обидой Василий. — Жаль. Может издали можно было бы что-то разглядеть».
— Там вдали было что-то вроде купола. Мы направились прямо к нему. Только, если это был купол то невероятно огромный. Такой, пожалуй всю Москву накрыть сможет.
Василий задумался. С гигантскими сооружениями Слуг Ктулху он уже сталкивался, а если вспомнить Гоцлар — город без границ… Что ж, судя по всему, ждать оставалось недолго, вскоре все само собой разрешиться.
Еще один сильный толчок швырнул Василия на прозрачный купол из темницы. Удар оказался таким сильным, что по «оргстеклу» побежали трещины. Василий услышал свист выходящего наружу воздуха.
— Похоже нам конец, — прошептал он себе под нос, стараясь говорить так, чтобы Кашев не услышал. Но тот услышал. Повернувшись, он уставился на разбегающиеся трещины. Лицо у него вытянулось. Казалось еще мгновение и он… нет не заплачет… зарыдает навзрыд и в бессильной ярости начнет стучать кулаками по «резиновому» полу.
— Вот и все, — тихо пробормотал он. — Капут…
Неожиданно стало совершенно темно, и создание, внутри которого они находились, резко остановилось. Василия и Кашева со всего размаха швырнуло на треснувший купол. Раздался ужасный треск, Кашев завопил, Василий тоже собирался было закричать, но тут путешественников снова встряхнуло. Василий полетел на своего спутника и непроизвольно натолкнулся диафрагмой на его острое колено. Воздух со свистом вылетел из его легких, Василий попытался вдохнуть его снова, но не смог, потому что откуда-то доносилось громкое и противное шипение. Пару секунд он пролежал во тьме, словно рыба, хлопая ртом и пытаясь вдохнуть. Но все его попытки оказались тщетными. Воздуха не было. Потом началось головокружение. Перед глазами все поплыло, хотя, что было это самое «все» неясно, так как Василий находился в полной темноте.
На мгновение сознание его словно угасло, и тут же вспыхнуло с новой силой. Потом Василий почувствовал как исчезает «резиновая» поверхность на которой он сидел, и он… он с ужасом осознал, что падает, падает куда-то во тьму, однако удар оказался вовсе не таким сильным, как он ожидал. Он словно даже не упал, а как тончайший листок соскользнул куда-то, на невидимую плоскость.
Кроме того, одновременно с этим движением пришло ощущение невероятной легкости. Странные ощущения, словно он в один миг потерял более половины своего веса.
Какое-то время он лежал на шершавой каменной поверхности и ловил ртом воздух. Рядом с ним задыхаясь лежал Кашев.
Потом где-то далеко заскрипело железо, и тут же вспыхнуло два тусклых, мерцающих огонька. Василий повернулся в ту сторону, прикрыл глаза рукой, пытаясь рассмотреть, что это за огни. Но те слепили и невозможно было разглядеть, что позади них. К тому же свет этих огней казался неземным, призрачным. Невольно рука Василия потянулась к револьверу с колдовскими пулями, изготовленными по рецепту отца Григория. Как бы то ни было сдаваться он не собирался, тем более, что помощь, скорее всего, где-то рядом. Григорий Арсеньевич никогда не обманывал. Что-то могло ему помешать, вмешаться в его планы, но как бы то ни было, он все равно никогда не оставил бы Василия на произвол судьбы.
Огни приближались. Василий вскинул револьвер, снял предохранитель. Потом другой рукой достал немецкий «вальтер», тоже снял с предохранителя и положил на пол рядом, так что если выстрел из револьвера не подействует, можно было бы перейти на обычное оружие.
Неожиданно огни замерли. Василий напрягся. В этом неровном колдовском свете, он никак не мог определить на каком они расстоянии от него.
— Ну что ты, Василек… Пушку-то опусти… — этот голос эхом разнесшийся по огромному помещению, погруженному во тьму, заставил Василия содрогнуться, а потом он убрал пистолет и медленно, покачиваясь попытался подняться на ноги, однако не рассчитав взлетел вверх на пару метром и завис в воздухе, медленно опускаясь в земле.
— Григорий Арсеньевич, как я рад! — начал было Василий. Он хотел броситься вперед, обнять своего учителя. Но сколько ни дергался с места сдвинуться не сумел. Сила тяжести тянула его к «земле», но слишком медленно, и ему ничего не оставалось, как ждать, пока ноги его снова коснуться твердой поверхности.
— Более того, Василек, со мною Катерина.
— Но как вы?..
— Всему свое время, — усмехнулся Григорий Арсеньевич. — Как я вижу, ты прибыл не один.
— Начальник разведгруппы, Кашев Павел Александрович, — представился спутник Василия, осторожно поднимаясь с пола. Он постарался не делать резких движений, а потому подняться ему удалось без всяких происшествий.
— Григорий Арсеньевич Фредерикс, барон, в прошлом белый офицер, консультант Третьего отдела ГУГБ Ленинграда и офицер СС, в данный момент авантюрист-антифашист, — улыбнулся Григорий Арсеньевич. — Это я говорю для того, чтобы у вас, товарищ Кашев, относительно меня не было никаких иллюзий.
Кашев схватился было за пистолет, но Василий остановил его окриком.
— Прекрати дурить, иначе получишь пулю в затылок.
Кашев резко обернулся и уставился на нацеленное ему в лицо дуло «вальтера».
— Кроме того, — как ни в чем не бывало продолжал Григорий Арсеньевич, — со мной приговоренная к расстрелу Катерина Ганская, дама «из бывших», — он говорил это так, словно специально пытался спровоцировать Кашева, но тот, то ли понял тактику Григория Арсеньевича, то ли почувствовав некий скрытый подвох в этом провокационном представлении отступил.
— Хорошо, — непонятно к чему произнес он, словно смирился с присутствием «врагов народа», а может некое шестое чувство, присущие лишь настоящим разведчиком подсказало ему, что не стоит поддаваться на провокацию, что это своего рода проверка, и ему необходимо ее пройти.
— И что же по вашему «хорошо»? — скептическим тоном поинтересовался Григорий Арсеньевич. Сделав пару шагов вперед, протянул руку и помог Василию преодолеть последние сантиметры до пола. — Что же «хорошо» я вас спрашиваю, что ГУГБ разыскивает Катерину, чтобы поставить ее к стенке, или что я — офицер СС? Впрочем офицер СС, офицер ГПУ, я особой разницы не вижу.
— Да хватит вам, — фыркнул Василий, — совсем Павла Александровича засмущали… Между прочим, если бы я не знал вас, то тоже за пистолет схватился.
— За пистолет хватиться много ума не надо, — пробормотал Григорий Арсеньевич. А потом неожиданно добавил. — Ты двигайся тут осторожно, а то шишек о потолки набьешь.
Но Василий его не слушал. Только почувствовало землю под ногами, он метнулся вперед, ко второму огоньку. Да, это была она! Василий крепко обнял ее, прижал к себе, утонув в ее волосах. Их губы встретились и слились в поцелуе. Единственное, что Катерина успела прошептать перед этим: «Василек!»
Они стояли бы так обнявшись и целовались бы целую вечность, если бы не Григорий Арсеньевич. Осторожно похлопав Василия по плечу, он объявил:
— Хватит, хватит… У вас еще будет время… А сейчас пойдем. Это помещение за пределами воздушного колпака Белого города. Шлюзы тут старые, совершенно ненадежные, в любой момент могут лопнуть, так что пойдемте-ка лучше отсюда. Выберемся на безопасное место, там и поговорим… Да и вы Павел Александрович не отставайте, — повернулся он к Кашеву. — Пойдем, пойдем! — и увлекая всех за собой пошел во тьму.
— Но… но, где та тварь, что принесла нас сюда, — все еще находясь в недоумении огляделся Кашев.
